100 шедевров русской лирики

Соловьев Владимир Сергеевич (1853–1900)

Потому ль, что сердцу надо…

Потому ль, что сердцу надо Жить одним, одно любя, Потому ль, что нет отрады Не отдавшему себя; Оттого ли, что судьбою Наши сблизились пути, И с тобой, с тобой одною Мог я счастие найти, — Оттого ли, потому ли,— Но в тебе, в тебе одной Безвозвратно потонули Сердце, жизнь и разум мой.

Вижу очи твои изумрудные…

Вижу очи твои изумрудные, Светлый облик встает предо мной. В эти сны наяву, непробудные, Унесло меня новой волной. Ты поникла, земной паутиною Вся опутана, бедный мой друг, Но не бойся: тебя не покину я,— Он сомкнулся, магический круг. В эти сны наяву, непробудные, Унесет нас волною одной. Вижу очи твои изумрудные, Светлый облик стоит предо мной.

День прошел с суетой беспощадною…

День прошел с суетой беспощадною. Вкруг меня благодатная тишь, А в душе ты одна, ненаглядная, Ты одна нераздельно царишь. Все порывы и чувства мятежные, Злую жизнь, что кипела в крови, Поглотило стремленье безбрежное Роковой беззаветной любви. Днем луна, словно облачко бледное, Чуть мелькнет белизною своей, А в ночи – перед ней, всепобедною, Гаснут искры небесных огней.

Нет вопросов давно, и не нужно речей…

Нет вопросов давно, и не нужно речей, Я стремлюся к тебе, словно к морю ручей, Без сомнений и дум милый образ ловлю, Знаю только одно – что безумно люблю. В алом блеске зари я тебя узнаю, Вижу в свете небес я улыбку твою, А когда без тебя суждено умереть, Буду яркой звездой над тобою гореть.

Милый друг, не верю я нисколько…

Милый друг, не верю я нисколько Ни словам твоим, ни чувствам, ни глазам, И себе не верю, верю только В высоте сияющим звездам. Эти звезды мне стезею млечной Насылают верные мечты И растят в пустыне бесконечной Для меня нездешние цветы. И меж тех цветов, в том вечном лете, Серебром лазурным облита, Как прекрасна ты, и в звездном свете Как любовь свободна и чиста!

Милый друг, иль ты не видишь…

Милый друг, иль ты не видишь, Что всё видимое нами — Только отблеск, только тени От незримого очами? Милый друг, иль ты не слышишь, Что житейский шум трескучий — Только отклик искаженный Торжествующих созвучий? Милый друг, иль ты не чуешь, Что одно на целом свете — Только то, что сердце к сердцу Говорит в немом привете?

Бедный друг, истомил тебя путь…

Бедный друг, истомил тебя путь, Темен взор, и венок твой измят. Ты войди же ко мне отдохнуть. Потускнел, догорая, закат. Где была и откуда идешь, Бедный друг, не спрошу я, любя; Только имя мое назовешь — Молча к сердцу прижму я тебя. Смерть и Время царят на земле, — Ты владыками их не зови; Всё, кружась, исчезает во мгле, Неподвижно лишь солнце Любви.

Сологуб Федор Кузьмич (1863–1927)

Я любил в тебе слиянье…

Я любил в тебе слиянье Качеств противоположных: Глаз правдивых обаянье И обман улыбок ложных; Кротость девочки-подростка, Целомудренные грезы — И бичующие жестко Обличенья и угрозы; Сострадательную нежность Над поруганной рабыней — И внезапную мятежность Перед признанной святыней.

Предвестие отрадной наготы…

Предвестие отрадной наготы В твоей улыбке озарённой встречи, Но мне, усталому, пророчишь ты Заутра после нег иные речи. И я скольжу над вьюгой милых ласк Мечтой, привыкнувшей ко всем сплетеньям, И, не спеша войти в святой Дамаск, На перекрёстке медлю за куреньем. Ты подожди, прелестница, меня, Займись хитро сплетённою косою. Я в твой приют войду на склоне дня, Когда поля задремлют под росою. А ранним утром мне расскажешь ты, Смущённая, наивно хмуря брови, Что предвещают алые цветы, О чём пророчит знойный голос крови.

Люби меня ясно, как любит заря…

Люби меня ясно, как любит заря, Жемчуг рассыпая и смехом горя. Обрадуй надеждой и легкой мечтой И тихо погасни за мглистой чертой. Люби меня тихо, как любит луна, Сияя бесстрастно, ясна, холодна. Волшебством и тайной мой мир освети, — Помедлим с тобою на темном пути. Люби меня просто, как любит ручей, Звеня и целуя, и мой и ничей, Прильни и отдайся, и дальше беги. Разлюбишь, забудешь – не бойся, не лги.

Ты ко мне приходила не раз…

Ты ко мне приходила не раз То в вечерний, то в утренний час И всегда утешала меня. Ты мою отгоняла печаль И вела меня в ясную даль, Тишиной и мечтой осеня. И мы шли по широким полям, И цветы улыбалися нам, И, смеясь, лепетала волна, Что вокруг нас – потерянный рай, Что я – светлый и радостный май И что ты – молодая весна.

Тютчев Федор Иванович (1803–1873)

Не раз ты слышала признанье…

Не раз ты слышала признанье: «Не стою я любви твоей». Пускай мое она созданье — Но как я беден перед ней … Перед любовию твоею Мне больно вспомнить о себе — Стою, молчу, благоговею И поклоняюся тебе … Когда, порой, так умиленно, С такою верой и мольбой Невольно клонишь ты колено Пред колыбелью дорогой, Где спит она – твое рожденье — Твой безымянный херувим, — Пойми ж и ты мое смиренье Пред сердцем любящим твоим.

К. Б

Я встретил вас – и все былое В отжившем сердце ожило; Я вспомнил время золотое — И сердцу стало так тепло… Как поздней осени порою Бывают дни, бывает час, Когда повеет вдруг весною И что-то встрепенется в нас, — Так, весь обвеян духовеньем Тех лет душевной полноты, С давно забытым упоеньем Смотрю на милые черты… Как после вековой разлуки, Гляжу на вас, как бы во сне, — И вот – слышнее стали звуки, Не умолкавшие во мне… Тут не одно воспоминанье, Тут жизнь заговорила вновь, — И то же в нас очарованье, И та ж в душе моей любовь!..

Фет Афанасий Афанасьевич (1820–1892)

На качелях

И опять в полусвете ночном Средь веревок, натянутых туго, На доске этой шаткой вдвоем, Мы стоим и бросаем друг друга. И, чем ближе к вершине лесной, Чем страшнее стоять и держаться, Тем отрадней взлетать над землей И одним к небесам приближаться. Правда, это игра, и притом Может выйти игра роковая, Но и жизнью играть нам вдвоем. — Это счастье, моя дорогая.

Серенада

Тихо вечер догорает, Горы золотя; Знойный воздух холодает, — Спи, мое дитя. Соловьи давно запели, Сумрак возвестя; Струны робко зазвенели, — Спи, мое дитя. Смотрят ангельские очи, Трепетно светя; Так легко дыханье ночи, — Спи, мое дитя.

Шепот, робкое дыханье…

Шепот, робкое дыханье, Трели соловья, Серебро и колыханье Сонного ручья. Свет ночной, ночные тени, Тени без конца. Ряд волшебных изменений Милого лица. В дымных тучках пурпур розы, Отблеск янтаря, И лобзания, и слезы, И заря, заря!

Я пришел к тебе с приветом…

Я пришел к тебе с приветом, Рассказать, что солнце встало, Что оно горячим светом По листам затрепетало; Рассказать, что лес проснулся, Весь проснулся, веткой каждой, Каждой птицей встрепенулся И весенней полон жаждой; Рассказать, что с той же страстью, Как вчера, пришел я снова, Что душа все так же счастью И тебе служить готова; Рассказать, что отовсюду На меня весельем веет, Что не знаю сам, что буду Петь – но только песня зреет.

Фофанов Константин Михайлович (1862–1911)

Ты помнишь ли?

Ты помнишь ли: мягкие тени Ложились неслышно кругом, И тихо дрожали сирени Под нашим открытым окном… Всё тише заветные речи С тобою тогда мы вели И скоро блестящие свечи Рукой торопливой зажгли; Ты села к роялю небрежно, И всё, чем полна ты была, Чем долго томилась мятежно, — Все в звуки любви облекла; Я слушал безгрешные звуки И грустно смотрел на огни… То было пред днями разлуки, Но было в счастливые дни!..

Мы любим, кажется, друг друга…