100 великих феноменов

На Маврикии у Боттино нашёлся последователь. 22 ноября 1810 года житель Панплемусса, некто Фейяфе, который работал прежде у Боттино и наблюдательным пунктом которому служила вершина Монтань-Лонг, обнаружил, по его утверждению, английский флот, направляющийся к Иль-де-Франс. Чуть позже Фейяфе отчётливо распознал на северо-востоке скопление судов, которые двигались в сторону острова Родригес, но не смог определить точное их число. Он продолжал наблюдения и убедился в своей правоте, когда флот подошёл ближе, хотя и не появился ещё на горизонте.

Фейяфе отправился в Порт-Луи. «Через 48 часов, — заявил он, — мы увидим английский флот». В городе вспыхнула паника. Фейяфе «по причине распространения ложных слухов» посадили за решётку, однако на всякий случай послали судно на Родригес — узнать, что там происходит. Но было уже поздно. 26 ноября сначала 20, а затем ещё 34 корабля Британского королевского флота появились у берегов Иль-де-Франс…

Фейяфе освободили лишь после взятия острова англичанами. Маврикийский историк Пьер де Сорне, рассказавший об этом эпизоде в своей книге, считает, что Фейяфе был, вероятно, единственным, кого обучил Боттино своему удивительному, можно сказать, искусству.

Скупые сведения о загадочном таланте Этьена Боттино есть и в «Секретных мемуарах, служащих для освещения истории Республики с 1764 года до наших дней». В 12-м томе этой своеобразной летописи Франции XVIII века имеется запись от 30 апреля 1785 года: «Месье Боттино, старый служащий Ост-Индской компании на островах Иль-де-Франс и Бурбон, [14] только что опубликовал записку для правительства, в которой настаивает на том, что нашёл физический метод обнаружения кораблей на расстояниях до 250 лье. Он открыл его около двадцати лет назад; изучил его, прошёл путь ошибок и неуверенности, действовал наощупь, пока ни добился успеха — стал заранее сообщать о приходе судов, их числе и удалении от берегов. Из 155 судов, чей приход был им предсказан (цифра сильно занижена по сравнению с другими данными), половина пришла в порты, а что касается остальных, то он дал такое объяснение: ветры, боевые действия или иные препятствия побуждали капитанов неожиданно изменить курс. Одним из самых впечатляющих его результатов было предсказание появления английского флота, в том числе корвета и фрегата, подошедших два дня спустя. Этот факт упоминали офицеры и адмиралы, бывшие в то время на островах».

14

Ныне Реюньон. — Авт.

А вот запись от 28 июля 1785 года: «Боттино в одном из писем объясняет свои феноменальные способности тем, что он окончил школу животного магнетизма в Коломбо, где жил и общался с индусами, которые могут творить чудеса. В Париже над способностями Боттино посмеялся граф М. де Сегюр, высмеивавший вообще всех гипнотизёров».

И наконец, сообщение от 1 марта 1786 года. Здесь приведены выдержки из собственных воспоминаний месье Боттино о наускопии.

«Уважаемая публика может вспомнить о моих опытах, проделанных в июле 1783 года при большом скоплении народа, а также организованных „Сосьете попюлер“ города Порт-Луи в мае 1784 года. Впрочем, это не гарантировало меня от нападок: меня высмеивали в тех случаях, когда я предсказывал приход судна, а оно не появлялось. Разгадка тут простая, оно шло не к нашему острову. Эти люди, в действиях которых нет проблеска мысли, не верят ничему, сомневаясь во всём, всё подвергают осмеянию, говорят, что я шарлатан, а того, что я делаю, не может быть. Я вынужден жить среди этого сброда, тупых и жестоких людишек, погрязших в рутине, в штыки воспринимающих любое открытие и даже новость, хотя бы на йоту выпадающие из их собственного примитивного понимания мира».

Между тем газетные сообщения и записи в судовых журналах конца XVIII — начала XIX века свидетельствуют о том, что Боттино предугадывал приход или близкое прохождение судов. В своих воспоминаниях, из которых до нас дошли лишь фрагменты, Боттино горько жалуется на атмосферу непонимания, неверия в его способности, окружающую его: «Я стал очередной жертвой колониальной рутины на далёких, забытых Богом и наукой островах, которые страдают от деспотизма чиновников, — писал он. — Если раздражение и разочарование станут причиной моей кончины, прежде чем я смогу объяснить своё открытие, то мир лишится на некоторое время знания об искусстве, которое сделало бы честь XVIII веку».

Так оно и случилось: Боттино умер, не доверив никому своих секретов. В чём суть его открытия? Возможно, достижения современной науки биолокации помогут раскрыть его тайну?

А вот мнения учёных.

Современные исследователи, занимавшиеся «феноменом Боттино», в основном высказываются в пользу атмосферных эффектов. На первый взгляд, их рассуждения кажутся вполне обоснованными.

От нагрева солнцем пары океанической воды поднимаются на значительную высоту, конденсируются и образуют облака. В кильватерной струе, оставляемой судном, это испарение больше, и фонтаны пара превращаются высоко в небе в маленькие клочки облаков. В ясную солнечную погоду в районе экватора такие атмосферные образования возникают на высоте до 18–20 километров и могут быть видны на большом расстоянии. Поэтому Боттино и Фейяфе наблюдали не миражи, а именно какие-то результаты воздействия на атмосферу над местом движения судов.

Кстати, по количеству облачков Боттино мог судить о числе плывущих кораблей. Что касается огромного расстояния в сотни километров от Маврикия до места прохождения судов, то это не смущает авторов атмосферной гипотезы. «Человек с острым зрением способен обнаружить даже спутники планет далёких», — говорят они. Например, специалисты считают, что древний китайский астроном наблюдал невооружённым глазом спутник Юпитера почти на 2000 лет раньше Галилея, который пользовался для этого оптическим приспособлением. Правда, никто из современников Боттино не замечал за ним такой поразительной дальнозоркости. Самое же главное состоит в том, что найдено объяснение даже самому загадочному факту: каким образом Боттино определял национальную принадлежность кораблей. Инженер хорошо знал английские и французские корабли, а вероятно, и суда других стран. Они отличались друг от друга не только формой, но и скоростью движения. Это сказывалось на их воздействии на атмосферу. Тут нужно сразу заметить, что на самом деле все суда в то время обладали сходными мореходными качествами, а, следовательно, и скоростью. Поэтому какого-либо заметного различия в их воздействии на атмосферу просто не могло быть. В качестве подтверждения своей гипотезы её сторонники ссылаются на необычное явление — «облака-вестники», которое наблюдается в пустыне Сахара. Живущие там туареги при появлении на горизонте небольших облаков продолговатой формы говорят, что скоро придёт караван. И они оказываются правы: через несколько часов на горизонте возникают силуэты верблюдов. То есть от каравана, движущегося в песчаном море, наблюдается такой же эффект, как и от плывущих в океанских просторах кораблей.

Но есть и более серьёзные аргументы в пользу атмосферной гипотезы. В своё время Г. Падерин в журнале «Сибирские огни» сообщал, что при изучении серии фотографий океана, доставленных с околоземной орбиты нашими космонавтами, два снимка привлекли внимание специалистов: на одном в кадр попало пассажирское судно, позади которого клубилась бурунная стёжка; на другом, сделанном на следующем витке, уже видна цепочка облаков, образовавшихся над этим участком океана и точно копирующих конфигурацию трассы корабля. Из этого сообщения следует, что, во-первых, реакция атмосферы на взаимодействие корабля с океаном очень быстрая и, во-вторых, появляющаяся над океаном цепочка облаков точно копирует конфигурацию трассы корабля. Если это так, то Боттино и Фейяфе, по всей видимости, именно по появлению в небе облаков делали вывод о приближении кораблей и их количестве, а по скорости облаков над океаном судили о скорости движения кораблей. Однако атмосферная гипотеза не учитывает весьма важного фактора: Боттино делал свои предсказания не только на Маврикии, но и на побережье Франции, где над Атлантикой облаков во много раз больше, чем в безоблачном небе в районе экватора, и отличить, какие из них являются следами кораблей, практически невозможно. А подтверждение своей наускопии Боттино собирался искать в Туманном Альбионе — Англии. Специалисты по физике динамических процессов в атмосфере в один голос заявили, что небольшое деревянное судно, не имеющее паросиловой установки и движущееся очень медленно, не может оказать сколько-нибудь заметного влияния на воздушную среду над ним. Оно не оставляет за собой высокого буруна, над которым образовывались бы фонтаны испаряющейся воды, как это имеет место в случае с современными очень большими и высокоскоростными судами. Кстати, напомним, что первый пароход «Клермонт» был спущен на воду в Америке только в 1807 году.

Впрочем, метеорология здесь, скорее всего, вообще ни при чём. В своё время на озере Селигер жил фантастически удачливый охотник, Пал Палыч, который всегда, будь то весной или осенью, заранее знал, когда на их плёс прилетят утки. На все расспросы он говорил, что определяет это по приметам, раскрыть которые ни за что не соглашался. Но однажды Пал Палыч признался, что приметы не имеют никакого отношения к его охотничьей удаче. Просто уже за несколько дней он точно знает, когда прилетят утки. Для этого ему нужно сесть на берегу и сосредоточенно смотреть на воду, представляя садящихся на неё перелётных птиц. Через какое-то время в голове возникает ясная картина летящей стаи уток, а потом приходит день их прилёта на плёс. «Словно кто шепнёт его», — так описал Пал Палыч этот «момент истины».

С точки зрения парапсихологии, необычную способность валдайского охотника можно назвать прогностическим ясновидением. В какой-то момент он видел интересующий его объект — летящих уток, а затем поступала опережающая информация (то есть предвидение) о будущем событии — их прилёте на плёс.

Существует гипотеза, что и ясновидение, и прогностика являются результатом контакта человека с глобальным информационным полем, в котором содержатся сведения обо всём, что произошло, происходит или произойдёт. Причём такой контакт облегчается, когда человек находится в состоянии изменённого сознания, своеобразном трансе. Очевидно, охотник интуитивно вводил себя в него, пристально глядя на воду. А то, что при этом Пал Палыч думал об утках, являлось формулированием его запроса в информационное поле, откуда и поступал ответ. Можно предположить, что феномен Боттино по своей природе сходен с тем, что происходило на Селигере. Французский инженер тоже вглядывался в морскую даль, думая о кораблях. А видел ли он их на самом деле или только воображал это, не так уж важно.

Что же касается ссылки самого Боттино на «определённые явления атмосферного или метеорологического характера», то тут можно только гадать, чем она вызвана. В парапсихологии известны примеры, когда человек приписывает несенсорное поступление информации своим чувственным каналам, потому что его сознание отказывается признавать подобный феномен. Но, как уже говорилось, не исключено, что Боттино специально не хотел раскрывать, каким образом он предсказывает приход судов, чтобы не быть обвинённым в связях с дьяволом.