100 великих городов мира

В 1914 году на этом месте проводилась большая выставка, и скульптору Г. Вигеллану заказали для нее фонтан. Мастер предложил вместо фонтана украсить парк грандиозной скульптурной композицией. Городское управление Осло поддержало эту идею, и скульптор воплощению ее посвятил всю свою жизнь. Он стал и архитектором, и скульптором, и резчиком по дереву, а также камнетесом и кузнецом!

В этой скульптурной композиции варьируется одна тема – человеческая жизнь от рождения до смерти. Триста различных фигур, олицетворяющих детство, юность, счастливую или несчастную любовь, материнство, дружбу, веселье, борьбу, раздумье, грусть, болезни, увядание, смерть и возникновение новой жизни, воплощены в граните, бронзе, чугуне и железе.

Любая реалистическая скульптура одновременно является и символическим обобщением. Вот, например, обелиск «Стремление человечества к лучшему будущему»: гибнущие мужчины поддерживают женщин, женщины – детей, а весь обелиск венчается детскими фигурками, стоящими во весь рост и тянущимися к солнцу.

Пятнадцать лет своей жизни скульптор отдал одному этому обелиску, высота которого 17 метров, а вес – 270 тонн. Можно представить, какой труд был вложен в создание всей композиции!

Как Москва строилась…

^{Здание Государственного университета имени М.В. Ломоносова}

Весной 1147 года в имении боярина Кучки, первого владельца Москвы, встретились два русских князя. Один из них, князь Святослав Северский, только что ходил войной в Смоленскую землю, другой – суздальский князь Юрий Владимирович Долгорукий – разорил Торжок и земли по реке Мсте. Захватив богатую добычу, Юрий Долгорукий послал сказать своему другу и союзнику: «Приде ко мне, брате, в Москову!»

Князья встретились на высоком берегу Москвы-реки, среди густого бора, где стояли боярский двор и сельская усадьба. Шумно и весело пировали князья с дружинами, а потом, обменявшись подарками, разъехались по своим владениям. Через девять лет летописец записал в «Сказании об убиении Даниила Суздальского и начале Москвы», как «князь Юрий взыде на гору и обозре с нея очима своима семо и овамо, по обе стороны Москва-реки и за Неглинною, возлюби села оные и повеле сделать град мал, деревян».

Однако в исторической науке считается, что не Юрий Долгорукий был первооткрывателем Москвы. Прибыв в эти края, он застал на Боровицком холме и у его подножия город с крепостным валом, рвом и с достаточно сложным хозяйством. Так что своих гостей хлебосольный князь встретил не на пустом месте, и ему было чем угостить их.

О пра-Москве теперь много и напряженно думают ученые и историки. Пока точно не известно, забредали ли сюда воины князя Святослава, шедшие по Оке на хазарский город Итиль. Русский писатель Ю. Лощиц считает, что Москву вполне мог видеть, а то и участвовать в ее укреплении Владимир Мономах, приходивший в эти края с намерением прочно освоить ростово-суздальские лесные, речные и полевые угодья. Отдельные археологические находки, связанные с пра-Москвой, дразнят исследователей какой-то пестрой диковинностью. Тут и серебряные монеты из Армении и Средней Азии, и глубокий оборонный ров, проходивший возле юго-западного угла нынешнего Большого Кремлевского дворца; тут и христианская вислая печать 1093–1096 годов, и остатки булыжной мостовой, где эта печать лежала…

Известный российский историк А. Асов предполагает, что предшественником Москвы мог быть Аркаим – древнейший сакральный центр славян, основанный за много веков до памятного 1147 года. В этом году Москва впервые была упомянута в христианских летописях, а через девять лет Юрий Долгорукий повелел своему сыну Андрею насыпать новую крепость, больше прежней, так как старая была не только мала, но уже и обветшала.

В 1156 году, когда над устьем реки Неглинной затевалось грандиозное строительство, князь Юрий находился в Киеве. На этом основании некоторые ученые предлагают считать основателем Москвы Андрея Боголюбского, другие же считают, что он был только исполнителем работ, задуманных его отцом.

На месте Москвы первоначально, как уже указывалось выше, были села, принадлежавшие боярину Степану Кучке, но начало Москвы пошло не от них, а от княжеского поселения в юго-западной части Кремля, где Неглинка впадала в Москву-реку. Это поселение обнесли деревянными стенами и рвом, впоследствии оно и стало московским Кремлем, в строительстве и укреплении которого самое деятельное участие принимали и другие русские князья.

Первоначальные размеры этого городка были самые крохотные, в длину Москва тогда имела всего около 220 метров. Посредине его стояла церковь во имя Рождества Иоанна Предтечи, срубленная, по словам летописей, еще в те времена, когда здесь только бор шумел. Рядом с церковью стояли княжеские хоромы – деревянный дом с клетью внизу и жилыми горницами наверху; за хоромами лепились нехитрые служебные помещения – амбары, подвалы, сараи.

С высокой кремлевской кручи были видны дымы окрестных сел, кольцом окружавших Москву: сельцо «под бором» в Замоскворечье, далеко за ним Воробьево (на Воробьевых горах), ближе к Москве – Кудрино, Сухощаво и другие. Все эти села были отделены от первоначальной Москвы бором и лугами.

То было время беспокойное, да и крепкого государства на Руси тогда еще не было. Каждый князь стремился увеличивать свои владения за счет других, и первые 90 лет Москва представляла собой небольшой деревянный «детинец» – пограничный город-крепость Ростово-Суздальского княжества, в которое Москва тогда входила.

В 1238 году, когда из далеких монгольских степей двинулась на Русь рать хана Батыя, разрозненные и малочисленные дружины русских князей не могли остановить их и защитить свои земли. Почти все главные города, кроме Новгорода и Галича, куда монголы не дошли, были повержены и разграблены. Вся Русская земля лежала поруганная. На месте городов высились груды развалин, поля и села были усеяны трупами, оставшиеся в живых люди прятались в лесах.

Не смогла сдержать нашествия татарских полчищ и небольшая московская крепость, в летописи об этом сказано так:

Люди убиша от старца до сущего младенца, а град и церкви огневи предаша и монастыри вси и села пожогша и, много имения вземше, отъидоша.

На месте Москвы остались лишь груды пепла, и стаи ворон кружились над трупами изрубленных жителей. Казалось, не возродиться Москве после Батыева нашествия. Но потянулись на пепелища переселенцы, застучали топоры и запели пилы, и вскоре на пожарище вырастают крепостные стены, церкви, монастыри, окрестные деревушки – возникает новая Москва. К середине XIII века она была уже стольным градом самостоятельного Московского княжества – небольшого и не особенно сильного, да и было в нем всего лишь два города: сама Москва да Звенигород.

Но не было на Руси и другого княжества, местоположение которого было бы так выгодно: леса, болота и соседние княжества, окружавшие Москву, охраняли ее от вражеских нашествий. И потому после литовских и татарских набегов потянулись сюда многочисленные переселенцы, которые охотно расселялись на берегах Москвы-реки. Перебрались к Москве и торговые люди, ведь через город проходила дорога Владимирская и дорога на запад – к берегам Днепра.

Москва растет, богатеет и исподволь, медленно начинает расширять свои владения, собирать земли русские под свое начало. Уже первый московский князь Даниил Александрович присоединил к Москве Переславль-Залесский, его сын завоевывает Можайск, а вскоре и вся Москва-река, от истоков до устья, стала принадлежать Московскому княжеству. При князе Данииле был основан на юго-востоке деревянный Даниловский монастырь, а вокруг него образовалось Даниловское старинное селение.