100 великих мореплавателей

К снаряжению своей резиновой лодки Бомбар добавил лишь планктонную сетку и ружье для подводной охоты.

Бомбар избрал для себя не совсем обычный маршрут — далекий от морских трасс торговых судов. Правда, его «Еретик», как была названа эта лодка, должен был идти в теплой зоне океана, но это безлюдная зона. Севернее и южнее — маршруты коммерческих судов.

Предварительно, в качестве подготовки к этому путешествию, он вдвоем с товарищем провел две недели в Средиземном море. Четырнадцать дней они обходились тем, что давало им море. Первый опыт длительного путешествия на иждивении моря удался. Конечно, и это было трудно, очень трудно!

Однако его товарищ, кстати сказать, опытный моряк, переплывший Атлантический океан на небольшой яхте в полном одиночестве, но снабженный всем необходимым в изобилии, в последний момент испугался и попросту исчез. Двух недель оказалось для него достаточным, чтобы отказаться далее испытывать судьбу Он уверял, что верит в идею Бомбара, но его отпугнула мысль о предстоящей необходимости снова питаться сырой рыбой, глотать целебный, но такой противный планктон и пить сок, выжатый из тела рыбы, разбавляя его морской водой. Возможно, это был смелый моряк, но человек не того склада, как Бомбар: у него не было целеустремленности Бомбара.

Бомбар подготовился к своему плаванию теоретически и психически. Как врач, он знал, что вода гораздо важнее пищи. И он исследовал десятки видов рыб, которые могли ему встретиться в океане. Эти исследования показали, что от 50 до 80 % веса рыбы составляет вода, и при этом пресная, а также что тело морских рыб содержит значительно меньше соли, чем мясо млекопитающих.

Тщательно проверив количество растворенных в воде океана разных солей, Бомбар убедился, что если не считать поваренной соли, то в каждых 800 граммах морской воды содержится приблизительно такое же количество других солей, какое есть в литре разных минеральных вод. Мы эти воды пьем — часто с большой пользой. Во время своего путешествия Бомбар убедился, что чрезвычайно важно не допускать обезвоживания организма в первые дни и тогда уменьшение водного пайка в дальнейшем не будет губительным для организма. Таким образом, свою идею он подкрепил научными данными.

У Бомбара было много друзей, но были и скептики-недоброжелатели, и просто враждебные ему люди. Не все понимали гуманность его идеи Газетчики искали сенсацию, а раз ее не было, выдумывали ее. Специалисты дружно возмущались: кораблестроители — тем, что Бомбар собирается пересечь океан на лодке, которой будто бы нельзя управлять; моряки — тем, что он не моряк, а вот поди же ты… врачи приходили в ужас от того, что Бомбар собирается жить дарами моря и пить морскую воду.

Словно бросая вызов всем своим скептикам, Бомбар назвал свою лодку «Еретиком»…

Кстати, люди, хорошо знакомые с историей мореплавания и кораблекрушений, горячо поддержали идею Бомбара. Больше того, они были уверены в успехе эксперимента.

Шестьдесят пять дней плыл Ален Бомбар через океан. В первые же дни он опроверг уверения «специалистов» в том, что в океане нет рыбы. Многие книги об океанах пестрят такими выражениями, как «пустынный океан», «водная пустыня»…

Бомбар доказал, что это далеко не так! Просто с больших кораблей было трудно заметить жизнь в океане Другое дело на плоту или на шлюпке! Отсюда можно наблюдать многообразную жизнь моря — жизнь, порой незнакомую, непонятную, полную неожиданностей. Океан часто бывает безлюден на протяжении многих недель пути, но он населен и ночью и днем существами, которые могут быть полезными или вредными для человека. Богат животный мир океана, но мало еще мы его знаем.

Ален Бомбар доказал, что человек многое может, если очень захочет и не потеряет силы воли Он способен выжить в самых тяжелых условиях, в которых случайно может оказаться. Описав этот беспримерный эксперимент над самим собой в книге «За бортом по своей воле», разошедшейся многомиллионными тиражами, Ален Бомбар, возможно, спас десятки тысяч жизней тех людей, которые оказались наедине с враждебной стихией — и не испугались.

Тур Хейердал

«Неумелое увлечение плодами цивилизации нарушает равновесие природы».

Т. Хейердал

В этом выражении — весь Тур Хейердал, сочетающий в себе черты совершенно современного и прогрессивного ученого и дикаря, восторженно преклоняющегося перед величием природы и обожествляющего Небо и Океан…

Наверное, мы в самом начале нашей книги слегка погрешили против истины, когда предположили, что первым судном был Ноев ковчег. Все-таки ковчег был богоданным нововведением, а первым изобретением прачеловека был все же плот. Много позже появились античные галеры с многоярусными гребными палубами, на смену бесштеневым баркам и джонкам пришли суда, имевшие киль и шпангоуты, а в носовой части — форштевень; а столетия спустя моря и океаны стали бороздить трехмачтовые каравеллы и галионы, которые открыли дорогу следующему поколению кораблей с косо вздымающимся бушпритом, удлиненным утлегарем. А в XIX веке с появлением клиперов началась эра самых быстроходных парусных судов, а на смену парусникам-птицам пришли чудесные паровые гиганты и роскошные лайнеры, владельцев которых манила заветная мечта стать обладателем «Голубой ленты Атлантики». Прошло немного времени, и пароход сошел со сцены, уступив место теплоходу, газотурбоходу, атомному ледоколу и атомной подводной лодке…

Но вначале всех начал был плот — первое плавучее транспортное средство, созданное руками человека. Именно плот, а вовсе не долбленый челнок. Ведь постройка долбленого челнока весьма трудоемка. Она требует обработки дерева с помощью острых каменных орудий и огня.

Но если под руками есть вдоволь леса, особенно таких чудесных деревьев, как бальса (или бальзовое). «Бальсас» — так называли плот аборигены Перу. На таких плотах, идущих под парусом, плавали вплоть до XVIII века. И где? Не в тихих лагунах, а в тропических водах Тихого океана! Самые большие бревенчатые плоты могли поднять до 50 человек. В средней части бальсас имел двуногую мачту с прямоугольным парусом. Основу плота составляли крепко связанные между собой бальсовые бревна. Их располагали подобно трубам в органе: самое длинное бревно — в середине. Поверх фундамента укладывали настил из тонких бревен, на нем крепились низкие перила. Вся конструкция стягивалась тросами. Посредине плота ставили бамбуковую хижину. Вместо руля использовали деревянные выдвижные кили — гуары, которые просовывали в щели между бревен и попеременно погружали их в воду или поднимали. Плот можно было поворачивать как угодно. И самое главное — на таких плотах можно было плыть куда угодно.

На этих плотах плавали еще инки. На них они переселялись с одной земли на другую. Не страшась ни бурь, ни неизвестных морских течений, ни ужасных морских чудищ. И плыли, как поется в стариной полинезийской морской песне, «под парусом всегда на восток, навстречу восходящему солнцу».

Из путешествий, которые совершили в течение последних двух десятилетий ученые, моряки и просто любители необычайного, пожалуй, два выделяются своей целенаправленностью: это «Путешествие на „Кон-Тики“» Тура Хейердала с товарищами и, конечно, единственное в своем роде путешествие «по своей воле» французского врача Алена Бомбара.

Тур Хейердал родился в 1914 году в Ларвике на севере Норвегии и учился в университете Осло на факультете зоологии и географии. Воевал с фашизмом.

В 1936 году он вместе с женой совершил путешествие на остров Фатухива в Маркизском архипелаге Тихого океана и был очарован природой этих мест и местной полинезийской культурой. Он обратил внимание на несомненное сходство облика местных жителей с внешностью перуанских инков. У него возникла мысль, что заселение островов Тихого океана инками происходило водным путем, на плотах из бальсового дерева.

Тогда же у него зародилась идея совершить плавание на аналогичном плоту. Тур Хейердал имел совершенно определенную цель — доказать свою гипотезу об американском происхождении предков жителей Полинезии. Плот «Кон-Тики», построенный норвежским исследователем Туром Хейердалом, был точной копией древних перуанских бальсовых плотов, на которых когда-то прибрежное население Перу занималось рыболовством и, возможно, ходило в дальние плавания.

В 1947 году на хорошо оснащенном и снабженном всем необходимым плоту, с группой единомышленников Хейердал совершил научный подвиг. Он доказал, что одним из путей расселения человека на острова Полинезии мог быть восточный вариант и что бальсовые плоты — свидетельство высокой техники и знаний людей, живших задолго до нас, — могли служить для этих целей с большим успехом.