100 великих разведчиков

7 ноября 1944 года, после трёх с лишним лет заключения, Зорге был повешен. После его смерти остались «мемуары» — записи, сделанные им в тюрьме. В них он и друзьям и врагам твёрдо заявил, что умер коммунистом, веря в победу СССР.

Часто задают вопрос, можно ли было спасти Зорге, обменяв его на японских разведчиков, арестованных в Советском Союзе? Вряд ли. В военное время такой обмен не практиковался ни одной из воюющих сторон.

Часть V

ВТОРАЯ МИРОВАЯ

РУТ КУЭН (ок. 1916 — после 1960)

Гавайские острова не только одно из красивейших мест в мире. Это ещё и место стоянки Тихоокеанского флота США. Именно здесь он был почти полностью уничтожен японской авиацией 7 декабря 1941 года.

О том, что произошло здесь в этот день, написано много, и вину за катастрофу возлагают на многих, даже на президента Рузвельта, который якобы знал о предстоящем нападении, но не принял никаких мер: ему было нужно такое потрясение для Америки, чтобы она бескомпромиссно вступила в войну с японским империализмом и германским фашизмом. Но это другой вопрос. Нам же интересны те подспудные силы, которые способствовали успеху японской акции. И здесь мы выйдем на женщину, которую можно смело причислить к плеяде наиболее результативных разведчиц мировой истории.

Восемнадцатилетняя Рут Куэн была сестрой адъютанта доктора Геббельса, гитлеровского министра пропаганды, и стала его любовницей. Об этой связи прознала Магда, жена министра. Обычно относившаяся снисходительно к похождениям своего любвеобильного супруга, на этот раз она потребовала, чтобы муж отправил любовницу куда подальше, «хоть на Гавайские острова». Министр послушался жену и дал соответствующие указания.

По рекомендации Геббельса, доктор Карл Хаусхофер, работавший в разведке министерства иностранных дел и поддерживавший тесные связи с Японией, занялся судьбой Рут Куэн.

В предвоенные годы японская разведка испытывала большую нужду в «белых» шпионах, которых можно было бы внедрять в те страны, где выглядящие «по-восточному» люди могли вызвать подозрение.

Карл Хаусхофер вскоре доложил Геббельсу, что ему удалось пристроить Рут Куэн и всю её семью именно туда, куда указал ему Геббельс. Перед отъездом всё семейство прошло курс разведывательной подготовки.

Отчим Рут, доктор Бернард Юлиус Отто Куэн, уроженец Берлина, во время Первой мировой войны служил на крейсере. В 1915 году в морском бою крейсер утонул, а Бернард попал в плен и оказался в Англии, где на редкость быстро освоил английский язык. Вернувшись после войны в Германию, не смог найти там работу, снова устроился на военно-морскую службу, но в связи с ликвидацией флота опять остался на мели. Ему удалось получить медицинское образование, одновременно он стал заядлым нацистом, но ни в чём не преуспел. Зато с детства воспитывал свою дочь в нацистском духе. Будучи личным другом Гиммлера, доктор Куэн рассчитывал получить место начальника полиции в одном из германских городов, но вместо этого, из-за красоты и опрометчивости своей дочери, вынужден был отправиться в изгнание на Гавайи.

Семья Куэнов высадилась в Гонолулу 15 августа 1935 года — сам доктор Куэн, его супруга Фридель, её дочь от первого брака Рут и шестилетний сынишка Ханс Иоахим. Только Леопольд, старший сын Фридель, остался при Геббельсе.

Официальной причиной появления Куэнов на Гавайях стало желание главы семьи посвятить себя изучению японского языка, а дочь Рут мечтала изучать историю Гавайских островов. Отец и дочь объехали все крупные острова — Оаху, Гавайи, Молокаи, Мауи, Кауаи и множество маленьких, тщательно и скрупулёзно, с немецкой дотошностью записывая и отмечая на картах всё, что их могло заинтересовать. Вскоре они стали, пожалуй, лучшими специалистами по топографии Гавайев того времени.

Благочестивое семейство находилось на службе сразу у двух союзных стран, Японии и Германии. Копии всех докладов, направляемых в Токио, отсылались в Берлин. Помимо долга перед родиной ими руководили и меркантильные соображения. Они черпали средства сразу из двух источников, что при любви и Рут и Бернарда к красивой жизни было совсем не лишним. На вопросы знакомых о политических взглядах Куэны всегда подчёркивали, что не любят нацистов, а Рут говорила:

— Я была ещё такой юной, когда мы покинули Германию!

Доктор писал статьи в местные газеты о древних поселенцах островов. Жизнь текла спокойно. У Куэнов был красивый дом, коллекция произведений искусства, столовое серебро — всё свидетельствовало о богатстве и культуре семьи. Соседи и знакомые считали их состоятельными людьми: они постоянно имели доходы со своего имущества в Голландии и Германии. За первые три года пребывания на островах они получили семьдесят тысяч долларов, переведённых Роттердамским банком через банк Гонолулу.

ФБР и военная разведка впоследствии установили, что позже семья Куэн получила ещё более ста тысяч долларов. Этого нельзя было не заметить, но никто не обратил внимания на такие доходы.

Обязанности связной выполняла почтенная мать семейства, Фридель. Она несколько раз ездила в Токио с донесениями. Только из одной поездки привезла шестнадцать тысяч долларов наличными.

В начале 1939 года Куэн объявил, что ему требуется более тихое и спокойное место для занятия языками. Семья продала дом и перебралась в Пёрл-Харбор, поближе к главной стоянке Тихоокеанского флота США.

Здесь Рут открыла салон красоты. Он пользовался большой популярностью у жён офицеров американского военно-морского флота. Жёны, встречаясь в салоне, как в клубе, спешили обменяться новостями — о новых назначениях, вакансиях, о том, когда и куда отправлялись в плавание их мужья, о встречах прибывающих кораблей, иногда даже об их боевых характеристиках, и, конечно же, не забывали перемывать косточки всему начальству, от командующего флотом до командиров отдельных судов.

Ежедневно Рут и Фридель, которая тоже работала в салоне, докладывали доктору об услышанных разговорах. От него через связных цепочка шла в германское и японское консульства.

Однажды японский консул в Гонолулу Отохиро Окуда послал за Рут и её отцом. Они провели секретную встречу. Окуда поставил новую задачу: собирать сведения об обстановке на флоте — точные даты выхода и возвращения судов, точные места стоянок, количество и типы судов. Он поблагодарил их за прошлую работу, но нацелил на новую, обещая платить за неё гораздо больше.

Рут запросила сорок тысяч долларов, но отец согласился на четырнадцать тысяч авансом с тем, что остальные будут выплачиваться после успешного завершения работы. Доктор Куэн был обеспокоен: откуда он достанет такую информацию. Но Рут только рассмеялась — она уже была помолвлена с высокопоставленным морским офицером и могла всё! Теперь она командовала парадом, а отец выполнял её поручения. Пригодилось и то, что он когда-то был моряком и имел способности аналитика. Вдвоём они составили отличную пару.

Более того, им теперь помогал и десятилетний Ханс Иоахим. Всегда одетый в матросский костюмчик, весёлый и шустрый, он был любимцем моряков. Они брали его на корабли и показывали все «игрушки», которые там были. Отца на корабль не пускали, он и не настаивал на этом, но Рут узнавала от приятелей-офицеров обо всём, что видел и чем интересовался её маленький братик. Да и тот кое о чём рассказывал, в меру своего понимания и возраста.

Сама Рут по приглашению своего жениха побывала на военном судне. Но больше не ходила туда, так как услышала, как за её спиной кто-то довольно внятно произнёс: «Женщина на корабле — быть беде!»