100 великих речей

По сей день одни писатели с благоговением вспоминают Союз писателей СССР, а другие клянут и чернят его. Так бывает всегда, когда речь заходит о чем-то стоящем.

В 1934 г. на съезд прибыли 591 делегат с мест и ок. 40 иностранных гостей – Луи Арагон, Мартин Андерсен Нексё, Жан-Ришар Блок, Андре Мальро, Рафаэль Альберти, Хидзикато, Ху Ланчи, Эми Сяо и др. На пленарном заседании присутствовали нарком просвещения РСФСР Андрей Бубнов, председатель ОСОАВИАХИМа Роберт Эйдеман, первый заместитель наркома обороны СССР Ян Гамарник. От Политбюро курировал съезд всего полгода перебравшийся из Горького в Москву и назначенный секретарем ЦК ВКП(б) самый доверенный Сталину в части идеологии человек Андрей Жданов.

С докладами выступали Максим Горький (4 раза), Самуил Маршак, Николай Бухарин, Алексей Толстой, Корней Чуковский, Виктор Шкловский, Борис Пастернак, Юрий Олеша, Илья Эренбург, Николай Тихонов, Александр Безыменский, Демьян Бедный, Исаак Бабель и др. Лейтмотивом съезда стала фраза Леонида Соболева о том, что «партия дала писателю все права, кроме права писать плохо».

Обобщая работу съезда, Горький наметил перспективы работы Союза писателей, призвал «инженеров душ» к коллективному писательскому труду, который поможет авторам «перевоспитаться в людей, достойных великой эпохи». Оратор назвал целью соцреализма развитие творческих способностей человека «ради победы над силами природы», призвал всячески содействовать развитию национальных литератур, противостоять набирающему силу в Европе фашизму, пересмотреть важность для читателя творчества Ф.М. Достоевского, который является «ненасытным мстителем за свои личные невзгоды и страдания». И т. д.

Речь классика русской и советской литературы можно проиллюстрировать тремя отрывками. В ее начале Горький говорит о «смысле личного бытия» каждого писателя. Этот смысл «в том, чтобы углублять и расширять смысл бытия многомиллионных масс трудового человечества. Но вот эти миллионные массы прислали на съезд своих представителей: рабочих различных областей производства, изобретателей, колхозников, пионеров. Перед литераторами Союза Социалистических Советов встала вся страна, – встала и предъявила к ним – к их дарованиям, к работе их – высокие требования. Эти люди – великое настоящее и будущее Страны Советов… Мы родились в обществе классовом, где каждому необходимо защищаться против всех, и многие входят в бесклассовое общество людьми, из которых вытравлено доверие друг к другу, у которых вековой борьбой за удобное место в жизни убито чувство уважения и любви к трудовому человечеству, творцу всех ценностей. У нас не хватает искренности, необходимой для самокритики, мы показываем слишком много мелкой мещанской злости, когда критикуем друг друга. Нам все еще кажется, что мы критикуем конкурента на наш кусок хлеба, а не товарища по работе, которая принимает все более глубокое значение возбудителя всех лучших революционных сил мира. Мы, литераторы, работники искусства наиболее индивидуального, ошибаемся, считая наш опыт единоличной собственностью, тогда как он – внушение действительности и – в прошлом – очень тяжелый дар ее. В прошлом, товарищи, ибо все мы уже видели и видим, что новая действительность, творимая партией большевиков, воплощающей разум и волю масс, – новая действительность предлагает нам дар прекрасный – небывалый дар интеллектуального цветения многих миллионов рабочего люда».

А.М. Горький открывает Первый съезд советских писателей. 1934 г.

В середине речи Горький говорит: «Наше творчество должно остаться индивидуальным по формам и быть социалистически ленинским по смыслу его основной, руководящей идеи. Смысл этот – освобождение людей от пережитков прошлого, от внушения преступной и искажающей мысль и чувство классовой истории, – истории, воспитывающей людей труда – рабами, интеллигентов – двоедушными или равнодушными, анархистами или ренегатами, скептиками и критиками или же примирителями непримиримого… На этом съезде нами выданы многомиллионному читателю и правительству большие векселя, и, разумеется, теперь мы обязаны оплатить векселя честной, добротной работой… Мы не забудем этого, если немедля истребим в своей среде все остатки групповых отношений, – отношений, которые смешно и противно похожи на борьбу московских бояр за местничество – за места в боярской думе и на пирах царя ближе к нему».

И в конце речи: «В Европе буржуазия и правительства ее относятся к честному литератору все более враждебно. У нас нет буржуазии, а наше правительство – это наши учителя и наши товарищи, в полном смысле слова товарищи. Условия момента иногда побуждают протестовать против своеволия индивидуалистической мысли, но страна и правительство глубоко заинтересованы необходимостью свободного роста индивидуальности и предоставляют для этого все средства, насколько это возможно в условиях страны, которая принуждена тратить огромное количество средств на самооборону против нового варвара – европейской буржуазии, вооруженной от зубов до пяток».

Выступление Макаренко на встрече с читателями (1936)

Воспитатель, признанный ЮНЕСКО одним из четырёх педагогов [16] , определивших способ педагогического мышления в XX в., Антон Семёнович Макаренко (1888–1939) знаменит как автор «Педагогической поэмы» (1925–1935), переведенной на 18 языков народов СССР и 36 иностранных. В этом произведении писатель описал колонию им. Горького под Полтавой (Украина), которой он руководил в 1920–1928 гг. 25 октября 1936 г. на встрече с читателями Московского завода «Шарикоподшипник» состоялось публичное выступление А.С. Макаренко.

16

Еще Д. Дьюи, Г. Кершенштейнер и М. Монтессори.

28 августа 1933 г. спецкор «Известий» продиктовал в редакцию сообщение: «Сегодня, в 11 час. утра, к парадным комнатам харьковского вокзала подошли специальные вагоны, в которых Эдуар Эррио [17] … со своими спутниками следует по территории УССР… После приезда французские гости осматривали детскую трудовую коммуну им. Дзержинского [18] . Французские общественные деятели подробно ознакомились с административной структурой коммуны, с производством, бытом коммунаров – быв. беспризорных и малолетних правонарушителей. Гости были поражены чистотой и порядком, отличающими коммуну, обилием цветов и свежего воздуха. Эррио подробно беседовал с помощником начальника коммуны по учебной части т. Макаренко и интересовался, каким образом руководству коммуны удается воспитывать одновременно в одних стенах и беспризорных, и подростков, имеющих профессионально-уголовные навыки. Тов. Макаренко подробно разъяснил французским гостям, что советская педагогика не признает врожденной преступности и что основными методами воздействия на ребят являются дисциплина коллектива и коллективный труд. После осмотра общежития и фабрики духовой оркестр коммуны исполнил импровизированный концерт, который вызвал у гостей глубочайшее внимание и восторженные отклики».

17

Неоднократный премьер-министр и председатель палаты депутатов Франции, выступавший за дружбу с СССР. В нашей стране Эррио побывал трижды, в 1922, 1933 и 1945 гг. По окончании поездки в 1933 г. он «заявил, что все сообщения о голоде на Украине являются большой ложью и выдумкой нацистской пропаганды», вылив, таким образом, ушат холодной воды на разгоряченные западные СМИ.

18

Коммуна имени Ф.Э. Дзержинского открыта 29 декабря 1927 г. Этот маленький детский коллектив был выделен из большой колонии им. М.Горького. Им также руководил А.С. Макаренко.

В колонии воспитывались воры, хулиганы, малолетние проститутки, «трудные» дети неумелых родителей. А.С. Макаренко, разработав систему воспитания, пользовался ею с большим успехом. Он был единственный воспитатель на 500–600 воспитанников в коммуне им. Дзержинского. Учителя, повара, инженеры, техники и др. занимались своими делами. Жили ребята самостоятельно, соблюдая гигиену и чистоту – ее проверяли, как на флоте, с помощью белого носового платка.

Коммуна им. Дзержинского была вторым местом работы, где Макаренко внедрил свою систему, позднее получившую его имя. Апробировал ее педагог в 1920–1928 гг. в колонии им. Горького, где обучал и воспитывал малолетних правонарушителей, привлекая их к «общему делу» – «посильному труду для достижения понятных и обозримых целей, к общей пользе». При этом воспитатель утверждал, что «применяемая им система изначально предназначалась для всех сколько-нибудь здоровых школьников и всех учебных заведений». Основой системы было реальное дело, личный пример педагога, совместное управление воспитанников и сотрудников, общее собрание, ротация командиров отрядов, развитие творческой активности личности, «требовательная любовь» к детям и т. д.

А.С. Макаренко. Фото 1930-х гг.

Главным же педагог считал коллектив, в котором воспитанники связаны общими целями. «Ощущение того, что ребенок является частью коллектива, учит его взаимодействию с другими детьми». Система Макаренко готовила из «отбросов общества» полноценных граждан, которые затем становились частью советского народа, который сломал хребет европейскому нацизму и первым вырвался в космос. Из 3000 воспитанников ни один не вернулся к прежнему своему антиобщественному ремеслу.

Во многом подвигли Антона Семеновича к этому поприщу произведения Максима Горького, чье имя он и присвоил колонии. Горький встречался с Макаренко, бывал в колонии, отредактировал «Педагогическую поэму» и настоял на ее публикации в 1935 г. В советское время книгу прочитали миллионы людей. Макаренко несколько раз встречался с читателями. Одним из ярких стало выступление педагога на Московском заводе «Шарикоподшипник» им. Л.М. Кагановича 25 октября 1936 г. Отрывок из речи, часто прерываемой смехом и аплодисментами:

«Я… не думал писать книгу для того, чтобы у меня учились работать с беспризорными. У меня была другая цель – я хотел доказать нашему широкому обществу, а не педагогам, что эти дети, которые назывались беспризорными, – это такие же обыкновенные, хорошие, нормальные дети, как и все дети. Я хотел вызвать у читателей симпатию к этим детям и тем самым в какой-то мере улучшить нашу работу по воспитанию этих детей… Мне хотелось показать, что только в нашем обществе – обществе трудящихся, в советском обществе, даже из людей третьего сорта, последнего сорта, из тех людей, которых на Западе сваливают на свалку нищеты, огромной смертности и каторжного фабричного детского труда, – могут получиться и получаются образцовые, настоящие советские…большевистские коллективы. Мне хотелось на всей этой стихии беспризорщины отразить наш советский стиль – стиль нашей жизни. Наконец, мне хотелось высказать… те чисто педагогические мысли, которые возникали у меня в процессе работы…