100 великих россиян

Вынужденный писать в стол, Булгаков все силы души отдал роману «Мастер и Маргарита», напечатать который он, увы, тоже не имел никакой надежды. Напряженная работа над романом возобновилась в середине 30-х гг. (Перемены в личной судьбе также способствовали этому: в октябре 1932 г. Булгаков развелся со своей второй женой и женился на Елене Сергеевне Шиловской. В ней он обрел свою последнюю возлюбленную и с нее списал главные черты своей Маргариты.) «Мастер и Маргарита» — самое гениальное и самое неоднозначное из всех произведений Булгакова, в котором, как ни в каком другом советском романе, раскрыт противоречивый и трагический дух тоталитарной эпохи. Булгаков писал его в разгул репрессий, когда один за другим были повержены, исключены из партии, лишились своих постов или были расстреляны многие его прежние враги: литературные чиновники, записные партийные критики и руководители культуры — все те, кто хулил и травил его долгие годы. Он следил за этой дьявольской вакханалией с почти мистическим чувством, которое и нашло отражение в романе. Главным героем его, как известно, является сатана, действующий под именем Воланд. Появившись в Москве, Воланд обрушивает всю свою дьявольскую силу на власть имущих, творящих беззаконие. Он расправляется и с гонителями великого писателя — Мастера, жизнь которого имеет множество параллелей с жизнью самого Булгакова (хотя полностью отождествлять их было бы слишком прямолинейно).

Нетрудно, таким образом, понять, кто стоял за образом Воланда.

Философско-религиозная концепция романа очень сложна и еще не разгадана до конца. Сам Булгаков был человеком далеким от ортодоксального православия. Бог, видимо, представлялся ему чем-то вроде всеобщего закона или неизбежного хода событий. По свидетельству жены, он верил в Судьбу, Рок, но христианином не был. При создании образа Христа (в романе он выступает под именем Иешуа Га-Ноцри) Булгаков сознательно руководствовался апокрифическими источниками, а евангелия отбрасывал как ложные. («Уж кто-кто, — говорит Воланд Берлиозу, — а вы-то должны знать, что ровно ничего из того, что написано в евангелиях, не происходило на самом деле никогда…» О том же говорит сам Иешуа.) В романе Мастера о Понтии Пилате есть суд, казнь и погребение Иешуа, но нет его воскресения. Нет Богородицы; сам Иешуа не потомок знатного еврейского рода, как в евангелии, — он бедный сириец, который не знает своего родства и не помнит своих родителей.

Никто не понимает Иешуа с его учением, что «злых людей нет на свете», даже его единственный апостол Левий Матвей. Его попытка разбудить в людях их изначальную добрую природу вызывает лишь всеобщее озлобление Только Воланд понимает Иешуа, но не верит в возможность твердого обращения людей к добру. Отнюдь не в новозаветной трактовке представлен и дьявол, который более похож на ветхозаветного Сатану из книги Иова В романе Булгакова Воланд — подлинный «князь этого мира» Нет даже намека на какоето соперничество его в этом смысле с Христом. В нем олицетворена та сила, что «вечно хочет зла и вечно совершает благо» Эта строчка из «Фауста» Гете (немецкий поэт вложил ее в уста своего дьявола — Мефистофеля) взята Булгаковым в качестве эпиграфа к своему роману. И в самом деле, Воланд в романе наказывает явных безбожников, его подручные заставляют платить по счетам плутов, обманщиков и прочих негодяев, на протяжении романа они не раз творят «праведный суд» и даже «добро». И все же Воланд остается дьяволом, демоном зла, который не хочет и не может дать людям благодати. Затравленный, сломленный несправедливой советской критикой и жизненными невзгодами, Мастер находит в нем своего Спасителя. Но он получает от дьявола не свет, не обновление, а только вечный покой в потустороннем безвременном мире.

Исполненный глубокой философской грусти финал романа был в чем-то схож с концом самого автора. В 1939 г. у Булгакова открылся смертельный недуг — нефросклероз. В последний год жизни он написал к юбилею Сталина пьесу «Батум» о революционной деятельности молодого вождя. Говорят, что Сталин, ознакомившись с пьесой, нашел ее хорошей, но не разрешил ни ставить, ни публиковать. Этот холодный запрет тяжело поразил писателя.

Состояние его резко ухудшилось. В последние месяцы жизни он ослеп. В марте 1940 г. Булгаков скончался.

МИХАИЛ ШОЛОХОВ

Михаил Александрович Шолохов родился в мае 1905 г. в хуторе Кружилином, станицы Вешенской, Области Войска Донского, в семье служащего торгового предприятия. Детство Шолохова прошло в станице Каргинской, куда семья переехала в 1910 г.

В 1912 г. он поступил в местное начальное училище, потом учился в частной московской гимназии и в Богучаре, но окончить гимназию ему не довелось. Наступила Революция, а за нею и Гражданская война, особенно ожесточенная на юге России.

Эти события резко изменили судьбу Шолохова. В 1918 г., когда к Богучару, где он учился, стали подступать немцы, Шолохов прервал занятия и уехал домой. Хутор Плешаков, в котором тогда жила его семья, оказался едва ли не в самом эпицентре кровавых событий междоусобной борьбы. Окончательно советская власть установилась на Дону лишь в январе 1920 г. С этого времени началась трудовая жизнь будущего писателя. Сначала он пошел работать учителем по ликвидации неграмотности, потом служил в ревкоме станицы Каргинской, работал делопроизводителем в заготовительной конторе Донпродкома, наконец вступил добровольцем в продовольственный отряд, вместе с которым собирал положенный по продразверстке хлеб и участвовал в боях с бандитами. В сентябре 1920 г. несколько бойцов из каргинского продотряда попали в плен к махновцам. Всех приговорили к расстрелу. Но когда осужденных выводили за село, встретили батьку. Его внимание привлек подросток Шолохов, который брел с «довольно жалким видом» перед конвоирами. Махно подозвал его к себе и после короткого разговора распорядился: «Отпустим… пусть подрастет. А нет, в другой раз повесим». Были у Шолохова недоразумения и с советской властью. «Шибко я комиссарил, — вспоминал он впоследствии, — был судим ревтрибуналом за превышение власти». (И получил год тюрьмы условно.) Когда в 1922 г. война кончилась, Шолохов некоторое время работал продовольственным инспектором станицы Букановской. Осенью он отправился в Москву с намерением продолжать учебу, но поступить в рабфак из-за своего непролетарского происхождения не смог. Так ему и не пришлось завершить свое образование. В это трудное время он работал грузчиком, мостил мостовые, служил счетоводом. Тогда же он попробовал свои силы в литературе. В одном из сентябрьских номеров «Юношеской правды» за 1923 г. был напечатан его первый фельетон «Испытание», а в декабре 1924 г. в «Молодом ленинце» появился первый рассказ Шолохова из донской жизни. В 1926 г. была уже издана первая книга Шолохова «Донские рассказы». В 1927 г. вышел второй сборник.

Возвратившись на Дон и поселившись в станице Букановской, Шолохов в начале 1924 г. женился на Марии Петровне Громославской, дочери бывшего станичного атамана. Жизнь их в 20-е гг. была полна лишений. Литературные заработки Шолохова тогда были скудными. Поначалу семья не имела даже своего дома. Только осенью 1926 г. Шолохов купил в станице Вешенской маленький флигель. В 1928 г. он построил рядом с ним небольшой трехкомнатный дом. «И писалось трудно, — вспоминал потом Шолохов, — и жилось трудно, но в общем писалось». Двадцати лет от роду он взялся за большой роман о Гражданской войне, получивший потом название «Тихий Дон». «Начал я писать роман в 1925 г., - говорил он позже. — Причем первоначально я не мыслил так широко его развернуть. Привлекала задача показать казачество в революции. Начал с участия казаков в походе Корнилова на Петроград… Написал листов 5–6 печатных. Когда писал, почувствовал: что-то не то… бросил начатую работу. Стал думать о более широком романе. Когда план созрел, приступил к собиранию материала… «Тихий Дон», таким, каким он есть, я начал примерно с конца 1926 г.». Первая и вторая книги романа были напечатаны в журнале «Октябрь» за 1927–1928 гг. Успех их был ошеломляющим и совершенно неожиданным. Всех поражало удивительное совершенство и суровая, поистине сверхчеловеческая жизненная мудрость романа. Казалось невероятным, что молодой 23-летний писатель, выпустивший до этого всего два маленьких сборника рассказов и еще вчера числившийся в начинающих, не получивший сносного образования и живущий в глуши далеко от столицы, смог написать такой шедевр. Почти сразу возникли слухи, что рукопись «Тихого Дона» не принадлежит Шолохову, а украдена у убитого (расстрелянного) белого офицера. Среди возможных авторов называли казачьего писателя Крюкова. Официально дело о плагиате возникло в 1928 г. Специальная комиссия из писателей и литературных чиновников рассматривала черновики и рукописи Шолохова — авторство его было подтверждено. Однако обвинения в плагиате преследовали Шолохова и в дальнейшем, вплоть до самой смерти.

«Тихий Дон» произведение необычное. Всякий читатель, хорошо знакомый с литературой XIX — начала XX века, погружаясь в стихию этого романа, сразу чувствует его обособленность от каких бы то ни было литературных установок или условностей. Книга Шолохова (на что уже не раз обращали внимание) написана вопреки всем выработанным в предшествующую эпоху канонам построения художественного произведения. Прежде всего, общая философия и атмосфера, сама, если можно так выразиться, установка жизни у Шолохова принята в такой суровой форме, какой мы не находим ни у одного из предшествующих классиков мировой литературы. Законы гуманности, бывшие прежде мерилом всех поступков и действий героев, в мире его произведений не действуют, а человеческая личность, хотя и не отвергается совсем, не имеет никакой цены — через нее перешагивают без малейшего колебания.

Лишенные всяких общественных регуляторов герои «Тихого Дона» одновременно и беспредельно свободны и бесконечно беззащитны. Отсюда совершенно особое отношение Шолохова к человеку, его жизни и смерти. Наверно, никто до него так много и так часто не описывал смерть. Вообще, убийство, умирание на страницах «Тихого Дона» явление самое обычное, привычное, почти заурядное. Однако каждый раз у Шолохова находятся для них совершенно особенные, глубоко прочувствованные краски, отчего смерть в его описании всегда является как трагедия исключительной силы. Но трагедия только отдельной личности, а не всего мира в целом. Жестокая, антигуманная действительность принимается Шолоховым с холодной беспристрастностью, без всякого ужаса или отвращения, просто как неизбежная данность жизни.

Еще одно важное отличие «Тихого Дона» кроется в глубоко эпической форме подаче жизненного материала. По словам Брехта, это, в сущности, даже не роман, а необработанная материя. Как если бы вырезали из жизни большой пласт и положили перед читателем: разбирайся сам! Так, например, в «Тихом Доне» не соблюдается ни единства места, ни единства времени, ни (по существу) даже единства идеи. Конец и начало романа в какой-то мере условны — можно раздвинуть его границы в одну и другую сторону. Та же безмерность в подборе материала. Трагедия народа в революцию показана во многом через трагедию семьи Мелеховых. Но далеко не все события романа замыкаются на нее. Наряду с Григорием Мелеховым, которому уделено главное внимание автора, в романе живут и действуют другие герои, линии которых почти или совсем не связаны с линией Мелеховых. Есть множество вставных, прекрасно выписанных эпизодов, которые исчерпываются в самих себе, не имея связи ни с последующими, ни с предшествовавшими событиями (например, рассказ об изнасиловании Аксиньи ее отцом). Нет, в сущности, и самого сюжета. (По словам Грэма Грина, если он и есть, то «теряется в узорах ковра».) Другими словами, творение Шолохова представляет собой эпос в самом первозданном, почти мифологическом виде, являет собой тот первородный вид творчества, при котором сказитель, не имея никакой заданной цели (что-нибудь «восславить» или что-нибудь «обличить»), красочно и без разбора описывает все, что попадается ему на глаза. Способы организации материала невольно рождают ассоциации с «Илиадой» или «Махабхаратой».

Третья особенность «Тихого Дона» заключается в почти гомеровской беспристрастности изложения. Нет авторских критериев оценки событий, нет меры, по которой меряются герои, вообще не видно работы писателя (который должен был бы, по существующим традициям, подчинить и организовать текучую жизнь). Отсутствие сквозной, заданной идеи для читателя, воспитанного на прежней классической литературе, особенно поразительно. Шолохов, по-видимому, в отличие, например, от Толстого, «не любит» в своем романе ни «мысль народную», ни «мысль семейную». Он не показывает, подобно Фадееву, как происходит в гражданской войне «отбор человеческого материала», он вообще не старается подвести читателя к какой-нибудь окончательной мысли. Единой, на весь роман, правды в «Тихом Доне» нет. Своя правда есть лишь в каждом отдельном эпизоде, но эта правда не абсолютная, не окончательная, она, как и в жизни, относительна. Возьмем, к примеру, «любовную линию». Какая любовь «более значима»: запретная и ничему не подвластная или хранящая дом и верность? Читатель, как и сам Мелехов, не в состоянии решить этот вопрос и выбрать между Аксиньей и Натальей. Точно так же до конца не выясненным остается главный вопрос романа: кому же следует «отдать предпочтение» — красным или белым9 Правда ни там, ни здесь, она разлита повсюду, но всюду смешана с ложью. Точки над і остаются не расставлены. Книга словно выводит нас на простор, откуда ясно видишь, что свет ни на чем клином не сошелся, что жизнь есть поток, главная особенность которого состоит в бесконечном движении, а не устремленности к какой-то цели. В сложном и запутанном мире «Тихого Дона» нет единой дороги.