Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Историки давно обратили внимание, что в сохранившихся источниках достаточно подробно описано начало Куликовской битвы, зато ее кульминация и финал рисуются чисто фольклорными красками, так что реальный ход событий по этим источникам установить не представляется возможным. Недаром самое известное литературное произведение Куликовского цикла «Задонщина» в основе своей повторяет более древний эпос «Слово о полку Игореве». А в чем-то ход Куликовской битвы, как в летописях, так и в эпических сказаниях, напоминает ход той битвы, что произошла на берегах Чудского озера между войском князя Александра Невского и ливонских рыцарей. В Ледовом побоище тоже сильный отряд русских войск ударил в тыл противнику и обратил в беспорядочное бегство. Тогда русским досталась не только богатая добыча, но и немалое число пленных: 50 именитых рыцарей, «нарочитых воевод», и еще большее число менее знатных рыцарей и рядовых воинов, кнехтов. Число участников Куликовской битвы во много раз превышало численность ратей в сражении на Чудском озере. Значит, и пленных русские при разгроме Мамая должны были захватить не десятки и сотни, а тысячи. Ведь в составе Мамаева войска было немало пехоты, которая при поражении не имела

шансов убежать от русской конницы. Летописи говорят, пехоту у Мамая составляли «Бесермены, и Армены, и Фрязи, Черкасы, и Ясы, и Боуртасы».

Не будем сейчас разбираться, какие именно народности имеются в виду под черкасами, ясами и буртасами. В данном случае нас интересуют фрязи — генуэзцы, ибо их участие в битве напрямую связано с дальнейшей судьбой татарского предводителя. Как отмечает Карамзин, одни народы служили Мамаю «как подданные, другие как наемники». Генуэзцы, например, имели давний договор с Золотой Ордой, по которому в обмен на военную помощь генуэзским колонистам и купцам гарантировалось право свободной торговли в Крыму и личная безопасность. Но трудно себе представить, чтобы и наемники, и подданные-вассалы стали бы сражаться за Мамая до последней капли крови. Тем более, мы помним, как легко Мамаево войско оставило полководца-неудачника и перешло к Тохтамышу. И какой был резон у тех же генуэзцев бояться русского плена и предпочесть ему смерть на поле брани? Ведь они вполне могли рассчитывать на выкуп со стороны своих богатых соотечественников. И какой был резон у воинов Дмитрия не брать пленных9 Ведь за пленников можно было получить немалый выкуп или, обратив в рабов, продать на невольничьих рынках. А кого-то и принять на русскую службу. Однако о пленных молчат не только летописи и сказания, хотя там подробно перечисляется захваченная у татар добыча. Ни одна из известных русских родословных не восходит к людям, которых можно было бы счесть пленниками Куликова поля. Хотя те же татарские мурзы, выходцы с Кавказа и генуэзцы как до 1380 года, так и после нередко поступали на русскую службу, и это отразилось в родословных российского дворянства. Следовательно, пленных в Куликовской битве не было? Почему?

Думаю, единственно правдоподобным объяснением будет такое. На самом деле Куликовская битва проходила следующим образом. Вначале татарское войско двинулось в атаку и потеснило русские полки. Однако в разгар сражения Мамай получил известие о появлении в своих владениях армии Тохтамыша, ранее подчинившего себе восточную половину Золотой Орды Летописец Троице-Сергиева монастыря знает о приходе Тохтамыша уже в конце сентября 1380 года. Вполне вероятно, что Мамая эта тревожная весть достигла еще раньше, прямо в день Куликовской битвы, 8 сентября. Если мое предположение верно, то все становится на свои места. Движение Тохтамыша в западную, Мамаеву часть Золотой Орды сделало для Мамая бессмысленным продолжение Куликовской битвы. Даже победа над русским войском привела бы к большим потерям Мамаевой армии и сделала бы ее бессильной отразить нападение Тохтамыша. О походе же на Русь и думать не приходилось. Единственный выход Мамай видел в том, чтобы как можно скорее вывести основную часть своих войск из сражения и повернуть их против грозного соперника. Но выйти из боя — задача непростая. Отступление главных сил необходимо было прикрыть арьергардом. В качестве такого арьергарда Мамай оставил всю свою пехоту, у которой все равно было мало шансов уйти от русской погони. А чтобы у пехотинцев-наемников не возникло соблазна раньше времени сдаться в плен, когда они осознают безнадежность своего положения, полководец придал им достаточно многочисленный отряд кавалерии. Присутствие татарских конников поддерживало у генуэзских пехотинцев иллюзию, что битва продолжается в соответствии с прежним планом. Татары же не давали пехоте сдаться в плен и сами в плен не сдавались, рассчитывая в конце боя прорваться в конном строю. Когда вся пехота погибла, кавалерия арьергарда частью полегла при прорыве, частью сумела уйти. Потому-то и не было пленных на Куликовом поле.

Правда, для Дмитрия Донского эта победа оказалась пирровой. По наиболее достоверным данным «первого русского историка» В.Н. Татищева, численность русской рати на Куликовом поле составляла около 60 тысяч человек. Численность же войска Мамая можно определить, исходя из следующих соображений. В 1385 году для похода на Тавриз Тохтамыш со всей территории Золотой Орды собрал армию в 90 тысяч человек. Мамай, господствовавший лишь в западной половине государства, очевидно, мог мобилизовать примерно вдвое меньше людей — до 45 тысяч воинов. Если допустить, что в Куликовской битве обе стороны потеряли, скажем, по 15 тысяч, то у Дмитрия должно было остаться 45 тысяч бойцов, в то время как у Тохтамыша, присоединившего к себе армию Мамая, войска стало до 75 тысяч. Потому-то хану и удалось два года спустя сравнительно легко разбить русских и сжечь Москву. Помимо численного перевеса, надо учитывать, что ратники-ополченцы уступали в боевом опыте профессиональным воинам ордынцам.

Требовалось как-то объяснить чудесное отступление Мамая с поля боя. Вот и появилась в летописях легенда о засадном полке, будто бы решившем исход Куликовской битвы.

Но судьба Мамая уже была предопределена. Оставшееся с ним войско предпочло перейти к более удачливому Тохтамышу. Мамаю ничего не оставалось как искать убежище в генуэзской Кафе. Здесь ему, действительно, надо было таить свое имя. Однако генуэзцы Мамая узнали и зарезали его в отместку за бессмысленную гибель соотечественников на Куликовом поле. И не стоит особенно жалеть его. «Злой конец» Мамая был предопределен всей его жизнью. Ведь ничего доброго могущественный темник так и не сделал. Ничего в его жизни не было, кроме грабительских походов. Рано или поздно Мамай должен был погибнуть от меча соперника, от кинжала одной из своих жертв или обиженных соучастников.

В 1381 году Тохтамыш совершил поход против Ирана, а в 1382 году решил разобраться с Дмитрием Донским. Хан потребовал платить дань в том размере, в каком она существовала до начала «великой замятии». Получив отказ, татары вторглись в русские земли и пошли на Москву. Князь Дмитрий, сознавая подавляющее

превосходство сил неприятеля, не рискнул сразиться с Тохтамышем в открытом поле или сесть с основными силами в осаду в Москве. Победитель Мамая отступил в Кострому, сохраняя слабую надежду, что, опираясь на каменные стены, московский гарнизон выдержит осаду. Но Тохтамыш овладел Москвой всего за четыре дня, то ли приступом, то ли путем обмана. По сообщениям летописей, москвичи будто бы поверили обещаниям хана, подкрепленным заверениями находившихся при Тохтамыше суздальских князей, что он ограничится лишь небольшой данью, а город трогать не будет. Подобная наивность жителей Москвы кажется совершенно нереальной. На Руси было слишком хорошо известно, что бывает с городом, куда вступили татары. Скорее следует предположить, что предпринятый Тохтамышем приступ, который, по уверению летописцев, был неудачным, в действительности окончился взятием города. Татары градом стрел согнали защитников со стен, да и гарнизон, вероятно, был слишком мал, чтобы защитить городские стены по всему периметру. Всего в Москве в ходе устроенной татарами резни погибло от 12 до 24 тысяч человек, а еще тысячи москвичей были уведены в рабство. Затем армия Тохта-мыша захватила и разграбила Владимир, Переяславль, Юрьев, Звенигород и Можайск. На обратном пути в Орду татары сильно разорили земли Рязанского княжества. Князь Дмитрий вынужден был согласиться выплачивать дань в прежнем объеме и съездил в ставку хана для получения ярлыка на великое княжение.

Тохтамыш временно укрепил Золотую Орду. Но в 1391 году Тамерлан (Тимур) нанес поражение золотоордынскому войску в сражении за Волгой к югу от Камы. В 1395 году Тохтамыш потерпел еще более тяжелое поражение от «Железного хромца». Войско Тимура вторглось в пределы владений союзника Тохтамыша московского князя Василия I, осадило Елец, но затем по неизвестной причине повернуло обратно. Василий продолжал собирать русские земли, а в Орде после разгрома Тохтамыша возникла междоусобица, пока в самом конце XIV века улусы вновь не объединились под властью ставленника Тимура хана Шадибека. При этом фактическая власть принадлежала темнику Едигею. В 1408 году он совершил поход на Москву, прекратившую уплату дани после разгрома Тохтамыша. Столицы татары брать не стали, получив требуемый откуп, а ограничились разорением Владимира и некоторых других городов. Затем в Орде началась новая междоусобица, окончившаяся гибелью Едигея в 1420 году. После этого Золотая Орда уже не возродилась в качестве единого государства. Из нее выделились Сибирское, Казанское, Крымское и Астраханское ханства и Ногайская Орда.

Правопреемником Золотой Орды в отношении Руси стала Большая Орда, занимавшая территорию между Волгой и Днестром, а также часть Северного Кавказа. Полное освобождение Руси от ордынской зависимости было отсрочено междоусобной войной между преемниками князя Василия I, умершего в 1425 году. За великокняжеский стол боролись его сын Василий II, с одной стороны, и звенигородско-галицкий князь Юрий Дмитриевич и его сыновья, — с другой.

7 июля 1445 года сыновья казанского хана Улу — Мухаммеда Мумутяк и Егуп уничтожили войско Василия II в битве под Суздалем. Сам великий князь попал в плен, откуда был отпущен за гигантский по тем временам выкуп в 200 тысяч рублей. Этот выкуп также покрывал недоимки по дани за прошлые годы. Василий II вынужден был согласиться на дальнейшую выплату дани. В следующем, 1446 году князь Дмитрий Шемяка, сын Юрия Дмитриевича, захватил Москву и ослепил Василия. В дальнейшем, однако, Шемяка потерпел поражение, и Василий II Темный в 1447 году вновь стал великим князем. Междоусобица на Руси окончилась лишь со смертью в 1453 году Дмитрия Шемяки, от которого в русском языке остался синоним судебного произвола — Шемякин суд.

Во время междоусобицы Русь неоднократно становилась жертвой набегов со стороны различных наследников Золотой Орды. Так, 2 июля 1451 года войско ногайского царевича Мазовши сожгло большую часть Москвы, но так и не смогло овладеть Кремлем. Вскоре после окончания междоусобной войны свою зависимость от Москвы признали Тверское, Нижегородское и Рязанское княжества.

К концу 1477 года сын Василия II Иван III в результате нескольких походов подчинил Москве Новгород Великий. В 1470-е годы он уже не платил «выход» (дань) татарам, что вызвало в 1480 году поход на Русь хана Большой Орды Ахмата. 8 октября 1480 года войско Ахмата вышло на берег реки Угры. На другом берегу стояло войско Ивана III. Татары сделали попытку переправиться, но были отражены. Впрочем, большого сражения так и не состоялось. Ахмат ожидал подхода своего союзника — литовского князя и польского короля Казимира IV, но тот в это время вынужден был отражать нападение на свои владения крымского хана Менгли Гирея. Простояв у Угры до 11 ноября и жестоко страдая от морозов и нехватки фуража и продовольствия, ордынское войско отступило восвояси. В начале 1481 года Ахмат погиб в схватке с ногайцами.

Монголо-татарское иго на Руси было окончательно ликвидировано. Это произошло позднее, чем во всех других странах, захваченных монголами. Причина такой задержки лежала в сравнительно позднем обретении Русью государственного единства вокруг Москвы. Процесс объединения русских земель шел параллельно с распадом Золотой Орды. Оба эти процесса достигли критической точки и стали необратимыми лишь в последней четверти XV века. Тогда и произошло почти бескровное падение ига

ЗАВОЕВАНИЕ ПРУССИИ ТЕВТОНСКИМ ОРДЕНОМ

(XIII век)

Для борьбы с воинственными прусскими племенами (пруссы — народ, родственный современным балтийским языкам), населявшими Балтийское побережье, польский король призвал на помощь духовно-рыцарский Тевтонский орден, который стал его вассалом. В задачу рыцарей входила христианизация местного прусского населения в рамках провозглашенного папой римским крестового похода.

В сильно опустошенной пруссами польской территории в устье Вислы Тевтонский орден в 1230 году основал свою первую крепость Торн (ныне Торунь). Оттуда они двинулись вниз по течению реки и создали к 1237 году новые опорные пункты Кульм, Мариенвердер и Эльбинг. Затем крестоносцы двинулись по побережью залива Фришгаф и в 1239 году основали там крепость Бальгу, а несколько лет спустя дальше к востоку на побережье залива Куришгаф — Лабкау.

Поделиться с друзьями: