1000 и 1 жизнь 3

— Ну и хитрюга же ты, Нинон, — пробормотал он, заклинанием приводя гормоны в норму.

Уорд могла поступать точно так же, но она, как всегда, предпочла орально-тактильный способ. А сам Сергей не отказывался, потому что… ну кто отказался бы от такого? Рассчитывала ли Нинон на магический брак? Нет, слишком умна, слишком опытна. А вот личную силу себе подкачала, воспользовавшись неопытностью Гарольда Чоппера.

Плевать? Плевать.

«Молния» была в порядке, сам он в порядке, сборная в порядке. Сходить посмотреть на противников? В голове тут же всплыли портреты, описания, характеристики маботов, силы крови, все то, что Вульф заставлял их зубрить, дабы от зубов отлетало. Дескать, врагов надо знать еще лучше, чем друзей, всегда знать, чем они могут ударить, узнавать их в темноте за милю, ну и так далее. Оллин Вульф не всегда умел останавливаться самостоятельно и его, бывало, уносило в такие дали, что пилоты сборной потом посмеивались еще неделю.

— Однажды, — вздохнул Сергей, — однажды наступит день, когда все это закончится.

С этой утешающей мыслью он направился в церковь. Не стоило злить Одноглазого раньше времени, а вот все остальное. Скажет, что помолился, все равно же не проверит!

Внутри церкви, часовенки, было удивительно тихо и пусто. Заклинания, заглушающие звук и вибрации, определил Сергей. Алтарь для жертвоприношений Матери, маг Христос, сорвавший одну руку с креста. Традиционный витраж, яркий, ослепляющий и не несущий в себе ничьего изображения. Символ Матери-Магии и в то же время Богородица, Дева Мария из изначальной религии.

— Отче наш? — почесал в затылке Сергей. — Или должно звучать «мать наша»?

Откровения Богослова недавно вот прочитал, но на молитвы они не тянули. Сергей уже приоткрыл было рот, чтобы выразить свое возмущение, но тут же его закрыл. Паранойя, бдительность, внимание. Неизвестно, кто может подслушивать, кто может случайно услышать. Ментальные щиты и обращаться только мысленно.

— Гарольд? — раздался удивленный возглас.

Сергей, не успевший сосредоточиться на мысленном обращении к Матери, посмотрел на Юлию Лонгхэд. Та, похоже, молилась искренне, только почему-то став за алтарем.

— Эм-м-м, — смутился Сергей. — Одноглазый просил помолиться, вот я и того.

— Наверное, это знак, — ответила Юлия. — Ни разу я не видела тебя в церкви, но стоило мне взмолиться о процветании и возрождении Рода, как Матерь отправила тебя, своего любимца, сюда.

— Придержи коней, подруга, — вырвалось у Сергея невольно.

Желание молиться и обращаться моментально пропало. Еще как ответит, как прикажет срочно взять Юлию прямо здесь, на алтаре! Опять начнутся пересуды, что Чопперы задумали сожрать Лонгхэдов и кого там еще ему приписывали в жены?

— Давай помолимся ей вместе, — потупила взор Юлия. — Уверена, Матерь не оставит твою молитву без ответа. Особенно, если она будет посвящена первой заповеди, плодитесь и размножайтесь.

Вот этого я и боюсь, опять подумал Сергей. Божеству, может, и плевать на императора и его внучек, а вот Сергею тут еще жить и жить. Юлия надвигалась, сверкая глазами.

— Махара коре, — выдохнул Сергей, складывая правую руку щепотью.

Ударил и только потом понял, что сделал. Не успел ужаснуться, как взгляд Юлии затуманился, свежие воспоминания смешались, расплываясь и стираясь.

— Гарольд? — рассеянно спросила она. — Что ты тут делаешь?

— Зашел сказать, что там палатки готовы.

— Пусть их, мне любая сойдет. Иди, Гарольд, а я еще помолюсь, — кротким голосом произнесла Лонгхэд.

«В церковь — ни ногой!» решил Сергей, выходя и смахивая пот со лба.

Глава 37

Император, да будет всегда могуч и силен,

По воле Матери правит нами он!

Империя Британская, где Солнце не заходит,

К величию ее владыка наш проводит!

Гимн Британской Империи всегда казался Сергею неуместно пафосным и нескладным. Ровно до текущего момента, когда он услышал гимны Франции и Германии, исполнявшиеся одновременно с британским. Получилась дикая какофония, зато никто вроде как не оказался ущемлен. Но все равно слова про то, как Германия железной пятой подомнет весь мир, продолжали звенеть в ушах Сергея.

— Семидесятый ежегодный Турнир Академий объявляется открытым! — вышел вперед какой-то важный маг.

— Распорядитель Турнира, он тут главный, — шепнул Дункан.

Нелегко, наверное, выбрать того, кому могли бы доверять все три стороны, подумал Сергей. От Распорядителя веяло какой-то магией, похоже, клятвами и обетами.

— Пусть капитаны команд выйдут вперед!

Сергей поймал краем глаза движение, да, в воздухе парили камеры. Онлайн-трансляция, кто бы сомневался. Парочка летающих штуковин, похоже, целилась ему прямо в лицо, ну да, кто бы сомневался. Делать вид, что не замечаю их, дал себе установку Сергей, но помогло слабо, хотелось хлестнуть заклинанием по площади, чтобы камеры не мельтешили.

— Все вы знаете правила Турнира, — голос распорядителя, похоже, был усилен магией, гремел над головами. — Дюжина магов — основной состав, остальные в резерве. Правило только одно — побеждает сильнейший! В то же время, не могу не напомнить вам слова отцов-основателей, героев Освобождения, Альфреда Гамильтона, Герхарда Хофманна и Николаса Фламеля.

Судя по лицам остальных пилотов, напоминали им об этом каждый год. С другой стороны, ну, сколько Турниров они могли видеть? Два-три, не больше, это Сергей сразу в Сборную вскочил, а обычно туда брали уже третьекурсников и то, если те прыгали выше головы в чемпионате Академии, ярко показывали себя. Стало быть, четвертый да пятый курс, на один Турнир больше, чем у Сергея. Хотя, Оллин, конечно молодец, думал Сергей, подобрал костяк, обеспечил смену пилотов без потери качества.

— Все маги — братья и сестры друг другу, у которых одна общая мать, — тем временем пафосно вещал распорядитель, — а кровь магов — самая драгоценная жидкость в мире!

Сергей опять поймал движение камер и старательно удержал лицо неподвижным, хотя ему очень хотелось скривиться. Под разговоры о братстве и сестринстве, цене крови, эти самые отцы-основатели устроили уже две мировые магические войны и пролили крови магов столько, что хватило бы океан заполнить. Поэтому Мать-Магия гневалась на Гамильтона? Возможно. Если исходить из этого посыла, тогда задача Сергея, косвенная, конечно, не допустить третьей магической.

— И на этом я объявляю день первый! Бои троек!

— Твою ж через алтарь, — вырвалось у Дункана.

Летающая платформа, которую сопровождали четыре мага, упакованные в броню, фактически экзоскелеты, приблизилась к Распорядителю. Шар! Сергей подался вперед, вглядываясь в него, словно пришел к гадалке. Внутри Шара словно бы клубился туман, вспыхивали разряды. Он уловил движение со стороны сборной Франции, невольно бросил взгляд.

Сборная Франции, как и британская, состояла из двадцати одного пилота. Треть — девушки (это же соотношение сохранялось и в сборной Германии). Две из них что-то шептали друг другу, указывая на Гарольда и хихикали. Слабостью и изнеженностью там, конечно же, и не пахло, скорее они смахивали на Анджелу, готовую отдоминировать любого. Красота? В пределах. Германские фройляйн тоже смотрелись воинственно, скорее валькириями, нежели девушками, если можно так выразиться.