1000 мудрых мыслей на каждый день
Шрифт:
Кто пишет кровью и притчами, тот хочет, чтобы его не читали, а заучивали наизусть.
Я не даю милостыни. Для этого я недостаточно беден.
Девушки, которые надеются обеспечить свою жизнь с помощью юных прелестей, хотят того же самого, что и гетеры; они только умнее и бесчестнее последних.
С
Взгляните! Он убегает от людей, а они следуют за ним, потому что он бежит перед ними, – настолько они стадо.
Из всего написанного люблю я только то, что пишется своей кровью. Пиши кровью – и ты узнаешь, что кровь есть дух.
Стыдиться своей безнравственности – это одна из ступеней той лестницы, на вершине которой стыдятся также своей нравственности.
Нападают не только для того, чтобы причинить боль или победить, но и для того, чтобы ощутить свою силу.
Люди, не чувствующие себя уверенными в обществе, пользуются всяким случаем, чтобы перед обществом показать на ком-либо, кто ниже их, свое превосходство, например, с помощью насмешек.
Нет вовсе моральных феноменов, есть только моральное истолкование феноменов.
Если хочешь иметь друга, ты должен вести войну за него; а чтобы вести войну, нужно уметь быть врагом.
Иному ты должен подать не руку, а только лапу – и я хочу, чтобы у твоей лапы были когти.
Мужественного можно склонить к действию, преувеличивая серьезность происходящего.
Каждый народ говорит на своем языке о добре и зле – этого языка не понимает сосед. Свой язык он обрел себе в обычаях и правах. Но государство лжет на всех языках о добре и зле: и что оно говорит, оно лжет – и что есть у него, оно украло.
Сильнейший признак отчуждения во взглядах двух людей состоит в том, что оба говорят друг другу иронические вещи, но никто из них не чувствует иронии в словах другого.
Моральность есть стадный инстинкт в отдельном человеке.
Из военной школы жизни. Что не убивает меня, то делает меня сильнее.
Что такое обезьяна в отношении человека? Посмешище или мучительный позор. И тем самым должен быть человек для сверхчеловека: посмешищем или мучительным позором.
Люди наказываются сильнее всего за свои добродетели.
В борьбе с глупостью самые справедливые и кроткие люди, в конце концов, делаются грубыми. Быть может, именно этим они становятся на правильный путь защиты: ибо для глупого лба по праву необходим сжатый кулак.
Двух вещей хочет настоящий мужчина: опасности и игры. Поэтому хочет он женщины как самой опасной игрушки.
Государством называется самое холодное из всех холодных чудовищ. Холодно лжет оно; и эта ложь ползет из уст его: «Я, государство, есмь народ».
Чем тупее глаз, тем шире простирается добро. Отсюда вечная веселость народа и детей! Отсюда угрюмость и родственная нечистой совести тоска великих мыслителей!
Многие желавшие изгнать своего дьявола сами вошли при этом в свиней.
Кто достигает своего идеала, тот этим самым перерастает его.
Бесчеловечно благословлять там, где тебя проклинают.
Чтобы жить в одиночестве, надо быть животным или богом, говорит Аристотель. Не хватает третьего случая: надо быть и тем и другим – философом.
Жить – это значит: постоянно отбрасывать от себя то, что хочет умереть; жить – это значит: быть жестоким и беспощадным ко всему, что становится слабым и старым в нас, и не только в нас.
Слабые и неудачники должны погибнуть – вот первая заповедь любви к человеческому виду.
Убивают не гневом, а смехом.
Мы не ненавидим еще человека, если считаем его ниже себя; мы ненавидим лишь тогда, когда считаем его равным себе или выше себя.
Там, где не подыгрывает любовь или ненависть, женщина играет посредственно.
В снисходительности нет и следа человеконенавистничества, но именно потому-то слишком много презрения к людям.
Многие умирают слишком поздно, а некоторые – слишком рано. Еще странно звучит совет: «Умри вовремя!»
Безумие единиц – исключение, а безумие целых групп, партий, народов, времен – правило.