10000 лет до нашей эры. Книга 2
Шрифт:
Он упал наземь гораздо раньше, чем наступил закат. Он обещал себе, что вот-вот поднимется. И обязательно продолжит путь.
Ночью он так и не поднялся.
Глава 1. Не тут-то было
Эйдер Олар вел меня по темному прибрежному песку. Я то и дело оборачивалась, глядя на охваченное огнем небо. Оранжевые цвета тревоги окрашивали океан.
Анкхарат должен быть где-то там, среди огня, смерти и разрушений.
Должен быть. Он жив. Я буду верить.
Прекрасное далёко, не будь к нему жестоко! Обрушь свою жестокость
Эйдер Олар свернул вглубь острова, и я следом. Темно-рыжие волосы мага, похожие на языки пламени, трепал ветер. Я подумала о Зурии и Швинне. Лучше добавлю их имена к молитве к прекрасному далёку. Им сейчас тоже нелегко.
Подмывало, конечно, спросить Эйдера о Зурии и его чувствах к ней. Она, как-никак, считалась его женой, жрецы могли вступать в брак только со жрецами, и сейчас была там, в Речных землях. Сам Эйдер пока о ней не спрашивал.
Вообще, представить тощего узколицего Эйдера рядом с полненькой, энергичной Зурией удавалось с трудом. Ростом она была ниже среднего; должно быть, доходила ему до плеча. Бойкая Зурия могла достать что угодно и в какие угодно сроки. Нужна просторная клетка для тигра – легко! Никогда не задавала лишних вопросов, а ее покорность и терпимость ко всему не знали истощения. А ведь я не была обычной избранницей, какие ей, должно быть, доставались до меня…
Я споткнулась от неожиданности.
– Эйдер…
Жрец остановился, а я впилась в него взглядом, чтобы не пропустить ни малейшей эмоции.
– Избранницы Анкхарата! Они здесь?!
Маг коротко кивнул. А где еще могут быть избранницы Сыновей Бога, – как бы говорил взгляд его бледно-голубых, почти прозрачных глаз, – если не здесь, на острове бывших жен?
Три. Здесь три бывших избранницы Анкхарата. И они… о Боги!
Они здесь с его детьми!
Боги знают, я ревновала его к бывшим еще до того, как у нас завязались отношения. А уж как я ревновала его после, когда старалась выделиться среди прочих! Тогда я думала: «Выкусите, бывшие подружки Анкхарата: теперь-то он мой!».
Черт! Я не готова встречаться ни с кем из них!
– Что не так? – спросил маг.
Эйдер смотрел на меня сверху вниз, ветер трепал полы его красного видавшего виды халата без рукавов. Выглядел он озадаченным.
Я не знала, как объяснить.
– Что ты чувствуешь к Зурии?
Он нахмурился.
– Она моя названная сестра. Мы дали жизни детям, которые будут служить Огненному Богу после нас.
Мужчина, которому она была отдана, совершенно точно не любил ее. Договорные браки – это не про чувства. Бедная Зурия! На ум пришла серия средневековых романов о любви, в которых дворяне искренне удивлялись тому, что юная героиня без ума от собственного мужа. Но в Средние века хоть знали, что такое любовь, а здесь…
«Сосватав» меня на арене Анкхарату, Эйдер вряд ли думал: «О Боги, они могут стать такой отличной парой!» Черта с два! Для него я была как папка с грифом «Неопровержимые доказательства предательства Асгейрра» и только поэтому должна
была попасть в руки хозяина.А тут я, со своей любовью…
– Я отношусь к Анкхарату иначе, чем ты к Зурии. Совсем-совсем иначе. Понимаешь, мне никто не нужен, кроме него. Я хочу быть с ним. Мне очень больно оттого, что я не знаю, где он и что с ним. Скажи, этим чувствам есть название в твоем языке?
– Тоска.
Проклятье! До чего однообразными были бы кроссворды, если бы они существовали в Нуатле.
– Нет. Давай я объясню иначе. У меня были…
Черт! «Друзей» в их языке тоже нет. «Враги», значит, есть, а «друзей» – нет.
– Когда-то я была избранницей одного мужчины. Но потом… он выбрал другую. Я была очень зла из-за этого.
– Почему? – удивился Эйдер. – Если он не был Сыном Бога, то мог иметь двух избранниц.
Я представила нас вместе – Питер, Хлоя и я.
– Нет, – отрезала я, – в моих землях мужчина выбирает одну женщину и только по ее согласию. И они обычно живут вместе и растят детей тоже вместе. Хотя бывают исключения…
У Анкхарата было такое же лицо, когда он впервые услышал о моногамии. Этим-то я его и убедила, что точно не местная. Это же надо такое выдумать, чтобы мужчина жил всю жизнь с одной женщиной.
Нескоро человечество придет к моногамии, ой, нескоро.
Эйдер Олар сопоставил мои слова и спросил:
– Но ведь ты сказала, что твой избранник выбрал другую? Как же он сделал это, если должен был прожить с тобой всю жизнь?
Один ноль в пользу Эйдера Олара.
– Это сложно объяснить. Но после того, как он сделал это, я… Возненавидела его новую избранницу. И его заодно. Этим чувствам есть название?
Я знала, что нет, но вдруг Эйдер Олар изобретет такое слово?
– Ненависть. Ты сама сказала.
«Враги» и «ненависть», значит, есть, а «любви» и «друзей» нет! Тенденция, однако.
– Ладно, пусть будет ненависть. Так вот, я ненавижу прошлых избранниц Анкхарата.
– Не понимаю, за что, – честно ответил маг.
Ревность вообще не поддается логике, тут-то как раз все логично.
– Просто поверь на слово. Прошу тебя, для меня это очень важно, можешь сделать так, чтобы я… ну, никогда не узнала, кто они? Даже если встречу их на острове, даже если однажды буду пытать тебя, никогда-никогда не называй имен этих трех женщин.
– Двух.
– Что?
– Третья избранница Анкхарата умерла в родах.
– О Боги…
– Она носила сына. Остальные родили девочек. И они здесь, на острове. И…
– Больше ни слова, Эйдер! – я зажала уши руками.
Он пожал плечами.
– Как скажешь. Можем идти? Тебя ждет Таша.
Я чуть не спросила: «А она не одна из них?», но вовремя заткнулась. Эйдер ответит как есть. И что я буду делать, если она из «них»?
Вокруг сгущались сумерки, а ветер усиливался. Я поежилась; на мне было тонкое платье, которое Анкхарат помог мне надеть. Я помню. Утром мы тоже не воспользовались услугами рабов.
Вдох-выдох.
– Идем.
Я знаю себя. Я буду подозревать каждую женщину на острове. Любую стану представлять рядом с Анкхаратом и тем изводить себя. В детях буду искать сходство.