111 баек для журналистов

Комментарий. Военный репортаж связан с рядом требований психологического и морального порядка. Ничто не может сравниться с неповторимым событием, запечатленным в момент его свершения. Театр военных действий имеет перед обычным театром то несравненное преимущество, что пьеса создается «по живому». Однако на войне, где гибнут люди, театрализованность недопустима. Особенно, если она ведет к гибели людей.

Диапазон применения байки. При обсуждении проблем психологии и этики журналиста, работающего в «горячих точках».

№ 107. Байка «…Речевые портреты людей сохраняются в моих записных книжках»

Константин Симонов рассказывал о своей работе корреспондентом в «Красной звезде» в годы Великой Отечественной войны.

«…Чтобы написать корреспонденцию, нужно иметь в несколько раз больше материала, чем получится на выходе; необходим выбор. И я не ленился, записывал все подробно, порою в мельчайших подробностях.

Мне кажется, что система записей – это для газетчиков проблема. Если в записях излагать все “в общих чертах”, это приводит, в конце концов, к безликости.

Я всегда стремился делать записи так, чтобы впоследствии сам мог бы уловить черты характера моего собеседника, особенности его речи, какие-то подробности его поведения, какой-нибудь острый факт из его жизни. Все это для того, чтобы затем можно было по таким заметкам восстановить характер рассказанного мне или характер пережитого. По-моему, для журналиста важно и даже необходимо заносить в блокноты узловые моменты беседы. Я стремился записать характер речи человека, который со мной разговаривает. Поэтому никогда не писал: “Он мне рассказал то-то и то-то…”, – а все записи вел от первого лица, то есть записывал прямую речь. Мне, конечно, не удавалось записать все от начала до конца, я не успевал это сделать, но главные куски прямой речи, я бы сказал, речевые портреты людей сохраняются в моих записных книжках.

Все это, по-моему, существенно для журналиста. И еще мне кажется очень важным, чтобы у человека, с которым вы разговариваете, не было ощущения, что корреспондент торопится и хочет у него взять только то, что ему нужно для “задания”, а что сам по себе этот человек ему неинтересен. Тут-то и надо журналисту набраться терпения, даже в тех случаях, когда время его подгоняет – расспрашивать человека подробно: пусть он почувствует, что интересен. Я лично убежден, что каждый человек может рассказать что-то интересное. Все дело лишь в том, как к нему подойти, как расспросить. При этом очень важно выяснить всю цепь событий до малейших подробностей. Только так доберешься до главного. Если на вопрос: “Про что вам рассказать?” – журналист ответит: “Расскажите мне самое главное”, наверняка о “самом главном” в лучшем случае услышишь в общих чертах. Попросите его рассказать все. Тогда он вам, безусловно, расскажет и самое главное. Тут, конечно, есть свои трудности: отсутствие у газетчика лишнего времени и разные другие обстоятельства, но, как говорится, действуй сообразно обстановке».

Мораль. Исследователи творчества Константина Симонова отмечают его как одного из глубоких военных публицистов, который с особым вниманием относился к морально-психологическим аспектам деятельности журналиста.

Комментарий. Обращаясь к своим записям военных лет, Константин Симонов разыскал многих фронтовиков, встреченных им во время войны. Степан Мотовилин, разведчик, с которым Симонов впервые пересекся в октябре 1941 года на Севере и вместе с ним ходил в разведку, вспоминал: «Новая встреча произошла через двадцать лет после Победы. Я и не думал, что знаменитый писатель будет помнить меня – простого солдата, разведчика, каких на своем пути фронтового корреспондента за годы войны он встречал тысячи, поэтому и не напоминал ему о себе. Симонов сам разыскал меня». Военные записи помогали Симонову писать книги, готовить журнальные и газетные публикации о войне. Затем они сами стали одной из популярнейших книг о Великой Отечественной войне – двухтомный фронтовой дневник Константина Симонова «Разные дни войны» мгновенно назвали уникальным с точки зрения правдивого описания войны.

Диапазон применения байки. При обсуждении проблем психологии журналистского творчества.

№ 108. Байка «Компетентность журналиста»

Глава правительства одного из регионов России распорядился не пускать журналистов популярной у населения газеты на рабочие заседания оперативного штаба по продовольственному снабжению. Причина – постоянное искажение в данном издании фактов и цифр, приводимых на заседаниях, и некомпетентность в обсуждаемых вопросах.

Мораль. Необъективность и некомпетентность всегда считались одними из тяжелейших грехов журналистов. Сотрудников СМИ нередко упрекают за то, что они берутся безапелляционно судить обо всем, о чем знают и не знают. Итог – искажение происходящего и недостоверная передача информации, что влечет за собой нежелательные последствия.

Комментарий. Корреспондент массового общеполитического издания не может тягаться в знаниях с высококвалифицированным специалистом конкретной области деятельности или науки. Как правило, он обладает общими знаниями. Сочетание универсальности со специализацией – необходимое условие повышения своей компетентности. Некомпетентность проявляется по-разному. Прежде всего, в незнании журналистом фактов и явлений, что приводит к искажению ситуации, недостоверности и необъективности отражаемой действительности.

Особенно сложно с этим при освещении конфликтов. В данной ситуации ошибки журналиста ведут к усилению противодействия враждующих сторон и расширению конфликта, вместо того чтобы содействовать их разрешению. В свое время с заявлением в Судебную палату по информационным спорам обратился Председатель Верховного Совета Республики Северная Осетия. Он попросил дать оценку статье И. Дементьевой «Война и мир Пригородного района» (Известия, 1994, № 14–18), которая, по его мнению, из-за необъективности не способствует урегулированию взаимоотношений между Республикой Северная Осетия и Ингушской Республикой, а, наоборот, ведет к разжиганию межнациональной розни и новому витку напряженности. Судебная палата пришла к выводу, что в публикации содержатся утверждения, которые могут быть истолкованы как не способствующие процессу урегулирования. Они являются субъективными и недоказанными, нарушающими журналистскую этику, особенно с учетом главной гражданской задачи СМИ – способствовать урегулированию трагического межнационального конфликта. Судьи посчитали, что журналистка недостаточно ответственно отнеслась к возможным последствиям своей публикации. Немало претензий у общественности было и к освещению в СМИ карабахского, приднестровского, грузино-абхазского конфликтов, войны в Чечне, грузино-юго-осетинской войны в августе 2008 года.

Есть немало примеров высокой компетентности в освещении вооруженных конфликтов. Так, в начале 1980-х годов были очень популярны репортажи Александра Каверзнева из Афганистана о войне советских войск с моджахедами. И хотя эта война освещалась в рамках жесткой цензуры, он, сообщая о тех же новостях, что и другие журналисты, мог сказать обо всем достовернее, объективнее, подробнее, что давало возможность увидеть неизмеримо больше. Особенно у Каверзнева была сильна интуиция на детали, без которых померкла бы вся картина. Ее глубина поражала коллег. Казалось, что тележурналист был от природы наделен особой, эпической широтой видения социальных явлений. Все – от глубины проникновения в суть общественных процессов.

Еще об одном репортере, который пользовался уважением воинов-афганцев, Александре Шкирандо, вспоминает генерал-полковник М. Гареев: «Его самая примечательная черта – это симоновское умение оказаться там, где происходят самые важные события. В самых, на первый взгляд, незначительных фактах, эпизодах и обычных людях тонко подметить то, что является наиболее типичным, характерным для происходящих событий и отражающим действительные настроения людей…»

Диапазон применения байки. При обсуждении проблем психологии личности журналиста, его профессиональных качеств.

№ 109. Байка «Опасный сюжет»

Журналист Дмитрий Климов сообщил, что его коллеги из программы «Владивосток: инструкция по применению» осенью 2008 года снимали сюжет, в котором рассказывалось, как распознать террористку-смертницу в толпе, что в этом случае делать и кому сообщать. Для этого студентка факультета журналистики Дальневосточного госуниверситета Наталья Ж. повязала черный платок, надела черные юбку и водолазку, взяла пневматическое ружье и в обнимку с ним пошла на остановку. По сценарию она должна была пройти с ружьем под одеждой среди людей, заложить в автобус муляж взрывного устройства и сообщить об этом в милицию. Однако многие прохожие, увидев ее, засмеялись. Дело в том, что формат передачи не предполагает точное сходство с персонажами: «шахидку» выдавали белые джинсы и кроссовки. И все-таки нашлись некоторые бдительные граждане, с тревогой воспринявшие появление в центре Владивостока «женщины в черном». Когда она шла «на камеру», ее арестовали трое сотрудников ФСБ; трое других взяли оператора. На участников эксперимента надели наручники и всю съемочную группу в составе семи человек доставили в управление на допрос. Кассету с записью сюжета изъяли.