111 симфоний
Шрифт:
Вторая симфония Бородина — одна из вершин его творчества. Она принадлежит к мировым симфоническим шедеврам, благодаря своей яркости, своеобразию, монолитности стиля и гениальному претворению образов русского народного эпоса. Композитор задумал ее в начале 1869 года, однако работал над ней с очень большими перерывами, вызванными как основными профессиональными обязанностями, так и воплощением других музыкальных замыслов. Первая часть была написана в 1870 году. Тогда же он показал ее своим товарищам — Балакиреву, Кюи, Римскому-Корсакову и Мусоргскому, которые составляли так называемый балакиревский кружок или Могучую кучку (определение их старшего наставника и идейного руководителя искусствоведа В. Стасова). У друзей показанное вызвало подлинный энтузиазм. Горячий и скорый на громкие определения Стасов тут
До окончания ее было еще очень далеко. Отвлекает многое — преподавание в Медико-хирургической академии, где Бородин занимает должность профессора, преподавание на Женских врачебных курсах, многочисленные общественные обязанности, в том числе редактирование научно-популярного журнала «Знание». Последнее продолжалось всего один сезон, так как правительство, недовольное атеистической направленностью журнала, «порекомендовало» Бородину покинуть редакцию. Наконец, отвлекался композитор и на создание других произведений. В эти же годы появляются фрагменты оперы «Князь Игорь», в которой тоже очень сильны «богатырские» ноты. Полностью завершенной симфония оказалась только в 1876-м. Ее премьера состоялась 2 февраля 1877 года в одном из концертов Русского музыкального общества в Петербурге под управлением Э. Ф. Направника.
Симфония, несмотря на отсутствие объявленной программы, имеет явно программные черты. Стасов писал об этом: «Сам Бородин рассказывал мне не раз, что в адажио он желал нарисовать фигуру Бояна, в первой части — собрание русских богатырей, в финале — сцену богатырского пира при звуке гуслей, при ликовании великой народной толпы». Собственно, это толкование и дало повод Стасову для наименования Богатырская.
Первая часть основана на сопоставлении двух образов. Первый — могучая унисонная тема в исполнении струнных, словно втаптывающая, грузная и кряжистая. Ее дополняет, несколько смягчая суровость, более оживленный мотив, интонируемый деревянными духовыми. Побочная тема — широкая песенная мелодия в исполнении виолончелей, — кажется, рисует раздольную русскую степь. Разработка строится на чередовании героических, напряженных эпизодов, вызывающих ассоциации с боевыми схватками, былинными подвигами, с лирическими, более личными моментами, в которых побочная тема в результате развития приобретает ликующий характер. После сжатой репризы, в коде части с гигантской силой утверждается первая тема.
Вторая часть — стремительное скерцо, первая тема которого стремительно вырывается из глубины басов на фоне повторяемой валторнами октавы, а затем несется вниз, словно «не переводя дыхания». Вторая тема звучит несколько мягче, хотя и она сохраняет мужественный характер. В ее своеобразном синкопированном ритме слышатся звуки бешеной скачки степных коней по бескрайним просторам. Трио пленяет мелодическим очарованием, и как нередко у Бородина, мелодия овеяна восточной негой. Но средний эпизод невелик — и возобновляется стремительный бег, постепенно угасая, словно уносясь в неведомое.
Третья часть, призванная, по словам самого Бородина, передать образ Бояна — легендарного древнерусского певца, — носит повествовательный характер и разворачивается в плавном, спокойном движении. Аккорды арфы имитируют перебор гусельных струн. После нескольких тактов интонируемого кларнетом вступления валторна запевает поэтическую мелодию, принадлежащую к лучшим страницам музыки композитора. Однако недолго спокойное повествование: новые мотивы вносят смутное ощущение угрозы, сгущаются, мрачнеют краски. Постепенно восстанавливается первоначальная ясность. Чудесным лирическим эпизодом, в котором основная мелодия звучит во всей полноте своего обаяния, заканчивается часть.
Повторение вступительных тактов переводит непосредственно в начинающийся без паузы финал. Его музыка захватывает своим размахом, блеском, жизнерадостностью и вместе с тем — величием. Основной музыкальный образ — главная тема сонатной формы — размашистая, буйно-веселая тема в остром синкопированном ритме, имеющая прообраз в народной хоровой песне «Пойду во Царь-город». Ее дополняет краткий «разгульный» мотив гобоя. Побочная тема более лирична и спокойна. Она носит характер славления и звучит сначала у кларнета соло, а затем у флейты
и гобоя на фоне как бы «переливов гуслей звончатых». Эти три темы подвергаются разнообразной и мастерской разработке, начало которой отмечено сурово и мощно звучащим эпизодом в замедленном темпе. Затем движение все более оживляется, симфония заканчивается музыкой, полной молодецкой удали и неудержимого веселья.Чайковский
О композиторе
Петр Ильич Чайковский, (1840–1893)
Удивительно многообразно, необычайно широко по жанровому охвату творчество этого великого русского композитора. Основная его тема — борьба человека за счастье, добро, свет и свободу, против сил тьмы, против жестокости и насилия.
Чайковский оставил наследие во всех музыкальных жанрах. К высочайшим достижениям мировой музыки относятся его оперы «Евгений Онегин» и «Пиковая дама»; его балеты «Лебединое озеро», «Спящая красавица» и «Щелкунчик» открыли принципиально новую страницу в истории этого вида искусства. Его романсы пополнили сокровищницу камерно-вокального жанра, а фортепианные сочинения играют буквально все пианисты мира.
В музыке Чайковского глубоко и психологически правдиво раскрывается внутренний мир человека его времени, его духовный облик, его нравственные проблемы. И наиболее ярко и последовательно воплощены эти темы в симфониях. Чайковский-симфонист — это музыкальный психолог, конгениальный Достоевскому. Музыка Чайковского предельно эмоциональна. Она в первую очередь обращается к чувствам человека и всегда безусловно овладевает ими. Однако это не значит, что в ней нет философской глубины. Напротив, в симфониях Чайковского бьется пытливая, ищущая мысль. Композитор ставит в них самые глубокие, самые волнующие проблемы — жизни и смерти, взаимоотношений личности и общества. Его симфонии — это музыкальные лирико-психологические драмы со своими героями. В них нет конкретной сюжетности, хотя подчас имеется или подразумевается программа. Основной конфликт симфонического цикла всегда «вычитывается» из музыки, ярко образной, национально определенной, удивительно мелодически богатой.
Мелодии Чайковского — это особый мир, отличающийся щедростью, душевностью, эмоциональным богатством и глубиной оттенков. Простые, напевные, близкие общеизвестным песенно-романсным интонациям, они в то же время отличаются глубиной образного обобщения, подлинным симфоническим размахом, напряженностью и динамикой.
Симфонизм Чайковского — явление огромной значимости не только сам по себе, но и как звено в общеевропейской музыкальной культуре, как источник, без которого не было бы симфоний Скрябина и Рахманинова, Малера и Шостаковича. Его наследие вошло в мировой фонд музыкальной классики. По сей день музыка Чайковского — одна из самых любимых широкими слушательскими кругами. Огромная сила ее воздействия определяется чутким воплощением композитором в его музыке мелодических особенностей русского романса и других бытующих интонаций, в удивительном мелодическом богатстве и выразительности, наконец, в редком музыкально-драматургическом чутье, которое позволяло музыканту строить форму произведения с исключительным мастерством и убедительностью.
Петр Ильич Чайковский родился 25 апреля (7 мая) 1840 года в имении при Камско-Воткинском заводе Вятской губернии, где его отец служил горным инженером. Мальчик с детства был крайне впечатлительным — воспитательница называла его «стеклянным ребенком». Он очень любил музыку, природу. «Что касается… русского элемента в моей музыке, т. е. родственных с народною песнею приемов в мелодии и гармонии, то это происходит вследствие того, что я вырос в глуши, с детства самого раннего проникся неизъяснимой красотой характеристических черт русской народной музыки: что я до страсти люблю русский элемент во всех его проявлениях, что, одним словом, я русский в полнейшем смысле этого слова», — писал композитор много лет спустя.
Детство его было таким же, как у сотен других дворянских детей в России. Первоначальное домашнее воспитание, атмосфера многодетной семьи, вечерами скромное, в меру способностей родителей и приглашенных учителей, музицирование. Впечатления от окружающего — песни крестьян, их немудреные наигрыши и пляски по праздникам. Патриархальная глушь, которая, однако, не мешала выписывать журналы, быть в курсе культурной жизни. Огромную роль сыграла оркестрина — купленный отцом механический орган, воспроизводивший арии Моцарта, Доницетти и Россини. Быть может, с тех давних пор Моцарт стал любимейшим композитором Чайковского.