13-й демон Асмодея. Том 1

– А далеко поедем, барин? – голос Егорыча вывел меня из полудрёмы, и я выглянул в окно в тот самый момент, когда мы проезжали совершенно безлюдный перекрёсток.

– Как мы так быстро сюда приехали, а, Егорыч? – я даже растерялся, глядя на пустую просёлочную дорогу.

– Так ведь Академия военная аккурат неподалёку от Южных ворот стоит. Вы что, запамятовали, барин? – не дождавшись от меня никого вразумительного ответа, он принялся объяснять. Может быть, это было в порядке вещей, и кретинизм Давыдова был, возможно, не только географическим, я же не знаю нюансов. – Вот я через них на просёлок и выехал. Дорога-то эта аккурат к поместьям расползается, у кого они здесь, возле столицы разбросаны, – он надавил на тормоз и принялся показывать рукой. – Справа «Лесная нимфа» князей Долгоруких стоит, по эту сторону дороги их угодья, а влево дорога как раз к князьям Мышкиным уходит, в их «Камелот». Очень уж старый князь был до старых аглицких сказок охоч. Даже лакеев своих рыцарями круглого стола обозвал и плащи на них вместо доброго сюртука нацепил да белые тряпки с намалёванными красными крестами на пузе. Весёлый князь был, с огоньком. Только вот до баб охочий шибко.

– Так, стоп. До каких таких баб он охоч был, ежели дворянам запрещено с теми, кто ниже их по социальной лестнице шуры-муры разводить? Что-то ты неправильно мне рассказываешь, Егорыч, – я недоверчиво смотрел на денщика.

– Всё я правильно рассказываю, барин, – он, похоже, даже обиделся от моих слов. – Не к дворянкам и правда нельзя, за этим надзор блюдёт сильно, а вот с теми, кто твоего круга – вполне. К девкам нецелованным он, конечно же, не лез, но вот с дамами постарше… Ух-х как любил посекретничать в укромных уголках. Вот в одном таком уголке его князь Гнедов и застукал с супружницей своей. Ну а там как положено, дуэль. И всё, Камелот пал, а рыцари все разбежались.

– Постой, а не та ли это княгиня Гнедова, чьего варана я того… деревом?

– Та, Елизавета Ивановна. Красивая баба, только вот поговаривают, на передок слаба шибко…

– Егорыч, как так можно про княгиню? – оборвал я его, впитывая такие пикантные подробности, как губка. Вот это я понимаю, вот с этим можно и поработать! Это я даже и без своих способностей умею и практикую, главное, научиться сматываться вовремя, потому что по щелчку пальцев сейчас никак не получится. Хотя надо подробнее эти векторы и приложения силы просмотреть, может, и найду чего дельное для себя любимого, так что если ничего не получится с возвращением обратно, можно и здесь рабочий плацдарм настроить.

– И правда, что-то разболтался я совсем, старый пень. Так что, дальше едем, или домой уже повернём?

– Чёрт с тобой, поворачивай, – я махнул рукой, и машина, мягко развернувшись, потряслась назад. Как только мы проехали поворот, я крикнул: – Стой!

– Чего-то случилось, барин? – Егорыч тут же остановился и повернулся ко мне.

– Да живот что-то прихватило, – и я положил руку на живот, который в этот момент как по заказу разразился сочными руладами. Как жрать-то охота! Так, не надо о грустном. – Я сейчас до леска вот того сбегаю, а ты здесь подожди. Или же поезжай потихоньку, я догоню. Заодно разомнусь.

– Ладно, барин, бегите, живот, оно такое дело… Да, как прихватит, так только держись, – проговорил он и медленно тронулся с места. Ну так оно и лучше будет. Мне лишние свидетели не слишком нужны.

Глава 5

Я выскочил из машины и побежал к стоящему неподалёку леску. Было бы странно, если бы рванул прямиком на место под изумлённым взглядом денщика. Ну не прямо же на дороге я собираюсь от резей в животе избавляться, правда ведь? Вот и пришлось сделать небольшой круг для успокоения нервов как моих, так и Егорыча.

Как только меня скрыли от глаз Егорыча деревья, я снова выскочил на дорогу и поспешил к перекрёстку, надеясь, что там всё ещё никого нет. Мои надежды оправдались. То ли Долгорукие со своими лесными нимфами сидели дома безвылазно, то ли Камелот действительно пришёл в упадок, но ведущие к поместьям дороги кое-где уже начали травой зарастать. Выскочив в центр перекрёстка, я ещё раз тщательно огляделся по сторонам и, взяв в руки подобранную в лесу ветку, начал карябать землю, выводя ненавистные мне знаки и линии.

Пентаграмма, круг и символы были тщательно прорисованы, и я с довольным видом посмотрел на корявый рисунок. Что уж тут поделать, красиво писать никогда не умел, а у Дениса ещё и почерк такой чисто докторский выработался. Так что прямо и красиво не получилось, но для моего дела и так сойдёт, главное, чтобы линии нигде не прерывались.

Ещё раз полюбовавшись пентаграммой, я вытащил из кармана половину фотографии. Быстро раскопал ногой ямку, сунул в неё фото и присыпал сверху землёй. Это для обычных простолюдинов, которые для нас, в принципе, мало значения имеют, были выдуманы некоторые правила в виде пепла из берцовой кости мертвеца, крови летучей мыши и семенной жидкости бобра. Некоторые, конечно, рисковали и без последнего ингредиента, но призыв есть призыв, и если основные моменты соблюдены, то кто-то из демонов перекрёстка обязан откликнуться. Это если призывающий не знает имени конкретного демона. Если знает, то тут без вариантов.

Я посмотрел на аккуратную ямку и задумался. Сейчас всё решится, нечего себе голову ерундой забивать нужной, но сейчас не особо важной.

Выпрямившись, я чётко прочитал вызов, вплетая в него имя демона Мазгамона. Не то что Мазгамон был моим другом, нет. В Аду нет такого понятия, как дружба. Есть приятельские отношения, которые могут привести к некоторым одолжениям, но на этом всё.

Мазгамон работал вместе со мной в Адской канцелярии и был демоном перекрёстка. Невысокого пошиба, так, мелкие сделки, ничего особенного. Это у него на мальчишнике я так неудачно сыграл в карты, что в итоге потерял свою демонскую сущность. Так что, можно сказать, что мы были приятелями. И он точно должен знать, какого пернатого серафима произошло у него на празднике.

Вот только в момент заключения контракта демон перекрёстка становится всемогущ, даже демон первого уровня, каким и был Мазгамон. Вот на этот эффект я и рассчитывал, когда брал с собой фото и осуществлял вызов. Правда, тут был нюанс, на фото был изображён другой человек, и я не могу ставить на кон его душу вместо своей. Но с другой стороны, на хрена мне душа? Я всю жизнь жил без этого вредного придатка и с радостью отдам её вот прямо хоть сейчас, лишь бы снова стать демоном.

А интересно, есть ли вообще у демона душа? То есть у меня сейчас, когда я смертен? Какой интересный философский вопрос на самом деле! Если случится так, что есть, то можно в контрактике сделать пометочку, заменив годы на пять минут, и… вуаля, я снова дома.

Вот из-за этого нюанса, который состоял в попытке подлога во время вызова, я и призывал Мазгамона. Может быть, с приятелем получится договориться, чтобы он забыл про парня на фото и вычеркнул его имя из списков призвавших. Как однажды сказал один весьма одиозный демон: «Мы не Уолл-Стрит, мы Ад!» Поэтому сделки должны быть проведены максимально чисто, чтобы комар носа не подточил. Всё-таки душа на кону, и пернатые очень пристально за этим следят.

Хлопок телепортации прозвучал довольно быстро. Надо же как спешит. Ну ещё бы, души местных аристократов редкость и дефицит, можно и на повышение пойти, если кого покрупнее захомутаешь.

– Доброго вам дня, Валерий Юрьевич, – раздался позади меня вкрадчивый голос. Я поморщился. Неужели я также мерзко звучу? Меня передёрнуло, и я медленно обернулся, успев увидеть раздражение на холёной морде демона, заметившего мои передёргивания. – Так, ты не Валерий Юрьевич Малышев, – Мазгамон сразу же сменил тон, из его голоса исчезла вкрадчивость, но звучать он для меня более благозвучно от этого не стал. – Какого хрена ты, парень, используешь чужие вещи? Или ты не знаешь, что таким образом не сможешь перекинуть свой долг на другого человека? – он скрестил руки на груди, прищурившись разглядывая меня.