1894. Часть 2
Шрифт:
Атаман был одет в парадный наряд, борода свеже подстрижена, усы накручены, сабля в богатейших ножнах, кинжал в драгоценных камнях. Но рожа все равно казалась разбойничьей.
– Истец, вам известно, что находилось в трюмах судна "Маккой" утром, когда ваш отряд захватил порт?
– задал очередной вопрос судья.
– Нет, ваша честь!
– перевел клерк чинное мотание головы атамана.
При этом атаман так пошевелил бровью, и посмотрел на торговцев, что те поежились.
– Истец,
– Нет, ваша честь!
– снова перевел клерк.
– Истец, вам что либо известно о замене груза судна "Маккой"?
– Нет, ваша честь!
– перевел клерк, даже не взглянув на атамана.
– Хотите выступить в суде, мистер Скотт, - спросил Гусев.
– Чтобы копировать вашего атамана?
– поневоле хихикнул журналист.
– Мистер Гусев, судья готовится огласить вердикт. Я не успел захватить бумажник, Скотт уволок меня из-за стола без объяснения причин. Маленькая просьба: у вас не найдется пары тысяч, чтобы я заплатил за соотечественников штраф?
– сконфузился Джонс.
– Конечно, возьмите!
– Гусев достал бумажник и вынул пачку купюр, - Здесь десять тысяч. Слышите? Судья определил максимальный штраф. Хотя, пара часов в китайской тюрьме согнала бы гордыню с мистера О'Хара, и научила думать головой. Ей богу, лорд, а не торговец! Господа, вы не застали этот момент. Судья предлагал торговцам заключить мировое соглашение с атаманом. Удивительно! Тем торговцам, кто признался, что помогает врагу.
– Продовольствием?
– уточнил Скотт.
– В Японии ожидается голод. Если перекрыть поставки зерна, мир наступит очень быстро.
– Но штраф судья назначил максимальный!
– Из-за глупости О'Хара. Заключи он со мной соглашение, Купера оштрафовали бы чисто символически. Судья счел бы это соглашение моими сомнениями в виновности торговца, и Купер отделался бы конфискацией груза и судна в мою пользу. А сейчас ему платить ...
– Джонс, чем выгодно судье мировое соглашение?
– не понял Скотт.
– По негласным правилам атаман отдал бы половину суммы судье, - пояснил Джонс, - Тем самым торговцы только разозлили судью, ответив на его милость гордым отказом.
– Извините господа, делайте свои дела, мне нужно бежать в английское посольство. Мой коллега Ли в тюрьме, - сказал Скотт.
– Не в тюрьме, пока не в тюрьме, в полиции. Это разные вещи, - поправил Скотта Гусев, - Вы бегите, а мне нужно навестить моих китайских друзей-офицеров, выяснить, что за гусь этот ваш Ли.
– Похоже десятью тысячами долларов англичане не отделаются, - задумчиво сказал вслед Скотту и Гусеву Джонс, и улыбнулся, - Не одним нам нести расходы.
* * *
Через два часа Гусева нашел первый помощник английского посольства Харрисон, единственный, кто с ним ладил. Он как-то выиграл у Гусева соревнование по стрельбе на скорость, и тот его уважал. Володя сидел за столом, справа и слева стопками лежали бумаги. Два китайца
в европейской одежде и Франческа торговались, а Гусев и атаман слушали.Володя сделал жест продолжать, не ждать его, а сам увел англичанина на террасу, где стояли плетеные кресла и стол.
– У меня просьба, - начал Гаррисон прямо, зная характер Володи, - Снимите с Ли обвинения.
Гусев позвенел в колокольчик и попросил принести вина.
– Ужасный климат. Я вам, сочувствую, Харрисон. Воду пить нельзя, подцепишь заразу.
– Приходится пить вино по пять фунтов за бутылку, - пошутил англичанин.
– Я сегодня завершаю здесь свои дела, утром флот выходит в море.
Принесли вино, и Харрисон погрузился в наслаждение его запахом.
– Не боитесь мне это говорить?
– Тут полно шпионов без вас, - махнул рукой Гусев.
– Что с моей просьбой?
– Согласен, но Ли публично принесет мне свои извинения за сказанную им ложь. Четко подтвердив, что он лжец! Харрисон, а как же иски от местных офицеров? Они их тоже отзовут?
– Консул направился к губернатору. Видимо, предстоит публикация опровержения по статьям, написанным Ли, ссылаясь на его недобросовестность. Даже в полицейском участке Ли сидеть небезопасно, патриоты-полицейские успели сломать ему два пальца и ребро, "оказал сопротивление полиции". Давайте составим текст соглашения, и я уеду в участок ждать консула.
– Не торопитесь, губернатор промурыжит консула часа три, офицеры сообщили мне, что одна из статей Ли довела губернатора до взрыва ругани. Этот образец достоинства и выдержки две минуты сыпал такими словечками! Хотя, возможно, это лишь слухи, на губернатора не похоже. Видеть это мог только секретарь, а из того слова лишнего клещами не вытащишь.
– Крики мог слышать офицер на посылках внизу, в холле, - выдал свою гипотезу Харрисон, - Мальчишка любит похвастать своей значимостью. Помните, как он задирал нос, приглашенный на совместный званый вечер, хотя делать ему там было абсолютно нечего.
– Совсем его не помню. Мы тогда устроили дартс на вилках. Был сильно увлечен, - засмеялся Гусев.
– Пятое место?
– Седьмое. Запорол два последних броска.
– Если Ли так задел чувства губернатора, то консул может вернуться ни с чем, - погрустнел Харрисон, - У мальчишки Ли дома влиятельный дядюшка. Плохо дело.
– На то и родственники, чтобы спасать наши задницы. Ничего, губернатор политик, он наступит на горло собственным чувствам. Стоить консулу это будет чуть дороже, наверняка.
– Высылка Ли в Лондон?
– прокомментировал Харрисон.
– Этого мы губернатору не позволим, - помахал пальцем Гусев, - Пишем первый пункт соглашения: пребывание в ближайшие шесть месяцев мистера Ли в Шанхае и написание им статей о войне, с публикацией в его газете. Цензором всего написанного мистером Ли является господин Гусев.