1917, или Дни отчаяния

– Я скучаю только по тебе, – тихо отвечает Маргарит.

По ней видно, что она счастлива идти рядом с Терещенко. Видно и по лицу, и по тому, как она опирается на его руку.

Они проходят мимо нескольких пожилых мужчин, играющих в шары.

– Слушай, Марг, – Мишель внезапно останавливается. – У нас всего несколько дней друг для друга – давай-ка поедем к морю.

Уже знакомая нам прибрежная дорога. Над морем едет авто, в нем Мишель и Маргарит. Машина проносится мимо поворотного знака «Вилла Марипоза». Серпантин. Набережная Монте-Карло. Авто сбавляет ход.

Ноябрь 1911 года. Монте-Карло. Яхта Дорика «Диана»

– Вы только посмотрите! Мишка! Мишель! Ну глянь!

Дорик счастлив. Он вприпрыжку бегает по палубе, а Терещенко с Марг следуют за ним, осматривая новое приобретение – это паровая яхта. Она большая и роскошная – красивых линий корпус, высокие мачты, наклонная дымовая труба. Она вся сверкает в лучах холодного ноябрьского солнца – горят красным медные леерные стойки, желтый диск отражается в безупречно вымытых стеклах рубки.

– Я влюбился в нее, как в женщину! – признается Дорик. – Пошли! Я покажу вам кают-компанию!

Он шагает впереди гостей – тонкий в кости, худощавый, чтобы не сказать хрупкий – и с гордостью, словно не купил, а построил это судно, распахивает двери кают-компании.

Красное дерево, диваны, кресла, пряный запах табака.

Дорик падает на диван, отшвыривая прочь свою морскую фуражку.

– Какими судьбами, родные вы мои?

Он открывает графин с коньяком и плещет янтарную жидкость в стаканы на столике.

Марг и Мишель переглядываются.

– Решили заехать на несколько дней, – говорит Терещенко.

– Как я понимаю – инкогнито?

Терещенко ухмыляется и делает глоток коньяка.

– Правильно понимаешь.

Марг тоже берет со столика стакан и делает вид, что пробует спиртное, но на самом деле просто отводит глаза.

– Марг, – зовет ее Дорик. – Мишель! Я в любом случае, что бы не случилось, на вашей стороне. Перестаньте! Я, конечно, люблю тетю Лизу, но это не значит, что вас я люблю меньше!

Он поднимает стакан.

– За вас, родные мои! Вы моя семья!

Все трое выпивают по глотку.

– А теперь, – говорит Дорик, – самое интересное! Я покажу вам машинное отделение!

– Только не машинное! – Терещенко обнимает Марг за плечи. – Только не это, Федор!

– Придется, кузен! – Дорик манерно хмурит брови и надевает фуражку, залихватски сдвигая ее на бок. – Придется!

Ноябрь 1911 года. Монте-Карло. Вечер. Казино «Монте-Карло»

Перед входом останавливается машина. В салоне Маргарит и Мишель. Они выходят из авто, поднимаются по лестнице и входят в казино.

Здесь все, как было несколько лет назад, – люди, столы для баккара, рулетки, игры в кости. Людей довольно много – блестят драгоценности, шуршат платья, клубится над головами играющих табачный дым.

Пара проходит через игровой зал.

Мишеля окликает гортанный женский голос.

– Мишель?

Он оглядывается.

– Моник?

Моник не одна, с ней высокий седой мужчина.

– Я рада тебя видеть, Мишель!

Француженка целует его в щеку. Маргарит смотрит на нее с удивлением и в некотором замешательстве.

– Знакомьтесь, это мой муж, Альбер.

– Весьма рад…

– Альбер, Мишель – тот самый безумный русский, которому я обязана самым крупным выигрышем в своей жизни!

Мужчины жмут друг другу руки.

– Это моя невеста, мадмуазель Маргарит Ноэ.

– Мадмуазель!

– Месье, мадам…

– Ты в Монте-Карло по делам, Мишель? Или приехал играть? – спрашивает Моник.

– Нет, мое главное дело сейчас находится рядом со мной.

– Если у вас нет дел, а для рулетки пока не настало время, так почему бы нам не пообедать вместе? – предлагает француженка. – Милая Маргарит, надеюсь, вы не возражаете? Я не собираюсь похищать у вас Мишеля, просто очень приятно встретить старого приятеля и познакомиться с вами.

Маргарит улыбается, но улыбка несколько натянута. Она чувствует, что между Мишелем и Моник что-то было, но не подает виду, что это ее заботит.

Ресторан казино

За столиком сидят Мишель с Маргарит и Моник с супругом.

– Тогда он снова делает ставку, – рассказывает Моник со смехом. – Крупье смотрит на него, как побитая собака, но игра объявлена, деваться некуда.

Мишель делает несколько глотков вина из бокала.

– Шарик прыгает, прыгает, прыгает… И когда он, наконец, останавливается, крупье уже мокрый как мышь и бледный как стена…

Судя по пустым тарелкам и бутылкам, обед заканчивается.

– Он смотрит на рулетку, видит, что Мишель снова выиграл, и буквально падает в обморок. Возле стола уже все – распорядители, охрана, старший крупье. Публика аплодирует и пьет дармовое шампанское, а сотрудники казино накрывают стол черной тканью и лица у них такие, словно кто-то только что умер!

– Я не любитель играть, – заявляет Альбер. – Но с удовольствием бы посмотрел, как вы обдираете этих шельмецов, месье Терещенко.

– А вы? – спрашивает Моник у Маргарит. – Вы, Маргарит, любите игру?

Маргарит уже освоилась и прекрасно скрывает свою настороженность за вежливой улыбкой.

– Я совершенно не азартна, Моник. Рулетка не возбуждает моего воображения, пока Мишель играет – я скучаю.

– Игра вас не развлекает?

– Нет. Мишель богат настолько, что не сможет проиграть все. Он и выигрывает потому, что не боится проснуться нищим. Просто ставит до того момента, пока не окажется в выигрыше. Риск – это тогда, когда ты играешь с судьбой: завтра ты или на щите, или со щитом. Или хозяин, или раб – тогда есть интерес. Если ты не можешь упасть, то нечего и волноваться.

– Ты преувеличиваешь! – улыбается Терещенко.

Видно, что он польщен, ему нравится внимание к его особе, ему приятна атмосфера скрытой ревности, которую создают две женщины, сидящие рядом с ним.

– Ну, так что, Мишель? – спрашивает Альбер. – Вы сегодня покажете свое мастерство? Мне кажется, в казино забыли о том, что кто-то может выиграть по-крупному!

Игровой зал. Теперь все четверо стоят у рулетки

Михаил и Альберт играют. К ним присоединяется Моник. Маргарит наблюдает за игрой со стороны, изображая интерес, но получается у нее плохо. Она устала. Все плавает в табачном дыму.