1937. Правосудие Сталина. Обжалованию не подлежит!
Шрифт:
Ларинский документ с подчеркнутой настойчивостью говорит о трогательной любви его предполагаемого автора к В.И. Ленину. Очевидно, что такой сюжетный поворот связан с обвинениями, выдвинутыми против Бухарина незадолго до мартовского процесса 1938 года, согласно которым в 1918 году он совместно с «левыми» эсерами выступал за арест и физическое уничтожение Ленина. Трудно понять, зачем настоящему Бухарину понадобилось писать о своей сердечной привязанности к вождю мирового пролетариата в феврале 1937 года? Здесь же он клятвенно заверяет, будто «ничего не затевал против Ст[алина]», что, как известно, по крайней мере от Эмбер-Дро, не соответствует истине.
Если считать ларинское письмо правдивым и подлинным, тогда придется признать: в последние годы жизни Бухарин лгал во всех своих выступлениях и письмах; но если последнее неверно, тогда послание «будущему поколению руководителей партии» представляет собой какое-то скопище бухаринских неправд, либо — фальшивка, сработанная или доработанная самой Лариной и, не исключено, не только ею одной.
По заявлению членов реабилитационной Комиссии Политбюро ЦК КПСС 1988 года, архивное дело Бухарина и всей его группы состоит из 276 томов. [42]
42
РКЭБ-3. С. 33.
Известно о существовании еще трех признательных показаний Бухарина дополнительно к уже имеющимся у историков. Нет сомнений, что стенограммы допросов и признаний других арестованных НКВД лиц содержат материалы, изобличающие Бухарина. Именно о них, по-видимому, идет речь в реабилитационной справке 1989 года:
«После указанных очных ставок последовали новые многочисленные аресты бывших «правых» и других оппозиционеров, от которых были получены «нужные» показания на Н.И. Бухарина и А.И. Рыкова. Протоколы допросов этих лиц направлялись Н.И. Бухарину на квартиру. Лишь за один день — 16 февраля 1937 года Н.И. Бухариным было получено 20 таких показаний». [43]
43
Известия ЦК КПСС. 1989, № 5. С. 76–77. Бухарин сам упомянул этот факт, выступая на февральско-мартовском (1937) Пленуме ЦК ВКП(б), см.: Вопросы истории. 1992. № 2–3. С. 30.
В нашем распоряжении есть стенограмма допроса Рыкова от 4 января 1938 года и его же собственноручные показания, датированные пятью днями позже, где Бухарин упоминается как один из ключевых участников заговора. [44] Известно как минимум о трех очных ставках Рыкова с его обвинителями. Но все, чем мы располагаем, ограничено несколькими взятыми из них отрывочными фразами. [45] Не исключено, что многие улики против Рыкова будут и подтверждением бухаринской вины, ибо как признанные лидеры «правых» они всегда действовали рука об руку. [46]
44
«Архив Волкогонова», контейнер 4, дело 5.
45
Известия ЦК КПСС. 1989. № 5. С. 77.
46
Рыков никогда не был теоретиком, но был близким соратником Ленина и давним членом Политбюро, стоял во главе СССР, занимая пост Председателя Совета народных комиссаров, затем стал наркомом связи.
Из всех известных сегодня источников следует, что заговоры 1930-х годов так или иначе переплетались друг с другом. Как в случае с архивным делом Бухарина, следственные материалы и здесь насчитывают сотни томов: 58 — по делу Пятакова, около 300 — по делу Тухачевского и т. д. Историкам же доступна мизерная часть этих документов.
За истекшие с начала хрущевских «реабилитаций» десятилетия разнообразнейшие комиссии прошерстили все следственные материалы в надежде найти в них следы фабрикации обвинений и свидетельства принуждения подследственных к лживым признаниям. Утверждения о наличии таких фальсификаций есть и в реабилитационных документах по делу Бухарина, однако никакими доказательствами они никогда не подтверждаются. Такие факты, конечно, не замалчивались бы, если, разумеется, их действительно удалось бы выявить в архивных хранилищах. Хорошо теперь известны стенограммы заседаний реабилитационной комиссии Политбюро ЦК КПСС, рассматривавшей дело Бухарина. Но сведений, доказывающих его невиновность, члены комиссии представить не смогли.
После распада СССР преданы гласности многие другие документы, которые имеют отношение к делу Бухарина. В работах ряда историков показано: существовавшее с хрущевских времен единодушное признание всех подсудимых московских процессов невинными жертвами сталинского правосудия необоснованно и подлежит пересмотру.
Авель Енукидзе стал центральной фигурой того, что впоследствии стало известно как «кремлевское дело». В 1935 году нарком НКВД Ягода проинформировал руководство страны о раскрытии заговора с участием работников партийно-хозяйственных учреждений на территории Московского Кремля. Все лица, осужденные по этому делу, реабилитированы комиссией при ЦК КПСС в 1989 году. Авель Енукидзе, чье дело, как сообщалось в стенограмме «бухаринского» процесса, выделено в отдельное производство, реабилитирован в 1960 году. Сам Енукидзе на допросе 27 апреля 1937 года связал «кремлевское дело» с заговором «правых», в котором участвовал Бухарин, хотя по имени назвал тогда только Томского. [47] Признания Енукидзе во всех принципиально важных аспектах совпадают с показаниями Ягоды, которые тот дал 19 апреля 1937 года и где сообщается, что кроме Бухарина в том же заговоре участвовали вооруженные формирования правительственной охраны Кремля. И Енукидзе, и Ягода отметили исключительно важную роль коменданта Кремля Петерсона, который в свое время был начальником поезда Троцкого.
47
Самая первая из публикаций показаний Енукидзе (от 30 мая 1937 года) появилась в сборнике «Генрих Ягода» (док. № 166, с. 508–517). В этой стенограмме следователь НКВД ссылается на допрос Енукидзе от 25 апреля 1937 года, который в 2005-м был опубликован в: Лубянка-2. Док. № 60. С. 144–156). Сборник из серии «Лубянка», опубликованный фондом А.Н. Яковлева «Демократия», носит полуофициальный статус, поэтому документ с признаниями Енукидзе
подтверждает подлинность ранее опубликованных материалов той же серии.Значительная часть источников по «кремлевскому делу» рассекречена и даже опубликована. [48] Именно они легли в основу документального исследования, проделанного Юрием Жуковым. [49] Взяв за основу материалы предварительного следствия в НКВД, историк подробно рассматривает различные объяснения случившегося, в том числе те, что изложены в реабилитационных справках. С пристальным вниманием к деталям Жуков анализирует несколько сценариев, каждый из которых предполагает ту или иную фальсификацию дела, но в конце концов вынужден отклонить их один за другим, поскольку с их помощью не удается найти сколько-нибудь удовлетворительное объяснение всем фактам. Далее историк отмечает:
48
См.: Лубянка-1. Док. № 504–514.
49
Жуков Ю. Тайны «кремлевского дела» 1935 года и судьба Авеля Енукидзе. // Вопросы истории. 2000, № 9. С. 83—113. В этой и других своих работах Жуков, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН, опирается преимущественно на документы закрытых архивных фондов. Среди историков антикоммунистического толка Жуков занимает уникальное место, поскольку воздерживается от морализаторства и сторонится общепринятых исторических парадигм, будь то «антисталинская» (как большинство его коллег) или какие-либо иных. Его подробные книги и статьи содержат множество выдержек из архивных документов, которые он пытается осмыслить независимо от чьих-либо предвзятых представлений, что резко выделяет Жукова среди остальных историков.
«Теперь рассмотрим альтернативную гипотезу. Самую парадоксальную. Предположим, что заговор действительно существовал. Есть ли факты, подтверждающие это? Да, хотя и появились они лишь два года спустя, да еще и носят весьма специфический, малоубедительный характер — только показания подследственных на допросах. В день ареста Енукидзе — 11 февраля в Харькове, и Петерсона — 27 апреля в Киеве дали разным следователям идентичные до деталей признательные показания. Рассказали о том, что готовили переворот и арест либо убийство в Кремле Сталина, Молотова, Кагановича, Ворошилова и Орджоникидзе. А 19 мая 1937 года и Ягода, но через полтора месяца после ареста, также назвал Енукидзе в числе «заговорщиков» организации «правых»…
Итак, на сегодняшний день — до существенного расширения источниковой базы, до рассекречивания материалов, хранящихся в Центральном архиве ФСБ, — приходится признать несомненным следующее. Из всех возможных гипотез, призванных объяснить и «кремлевское дело», и дело Енукидзе, позволяет включить в себя все до единого известные факты лишь та, что исходит из признания реальности существования заговора против Сталина и его группы». [50]
Опираясь на документы из нерассекреченных архивных фондов, Жуков в недавнем интервью газете Министерства обороны России «Красная звезда» подтвердил, что не сомневается в виновности Енукидзе. Историк также подчеркнул, что, по его убеждению, Тухачевский и другие высокопоставленные военачальники действительно участвовали в заговоре. Они планировали свергнуть правительство, арестовать Сталина и других членов Политбюро, а самого маршала сделать главой правительства. [51]
50
Жуков Ю. Тайны «кремлевского дела» 1935 года и судьба Авеля Енукидзе. // Вопросы истории. 2000. №, 9. С. 108–109.
51
Жуков Ю. Он понимал, что демократию навязать сверху нельзя. // Красная звезда. 2006, 20 сентября, см.: http: //www.redstar.ru/ 2006/09/20 09/6 01.html: Он же. Подлинная история Иосифа Сталина? // Литературная газета. 2007, 28 февраля, см.: http: //www. lgz.ru/archive$/html.l.arch/lg082007/Polosy/15_l.htm.
Бухарин обвиняется во множестве других документов, опубликованных в сборнике «Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. 1937–1938». В том числе — в довольно объемистых показаниях бывшего начальника УНКВД Свердловской области Д.М. Дмитриева от 23 октября 1938 года. Поскольку к тому времени ни Бухарина, ни Ягоды уже не было в живых, трудно представить, что Дмитриевские откровения фальсифицировались ради получения против них новых ложных обвинений.
Утверждения Дмитриева совпадают с тем, что сообщал следствию Ягода: лишь благодаря его руководству органами госбезопасности «правым» так долго удавалось избегать разоблачения. [52] Но что еще более важно, именно в показаниях Дмитриева мы встречаем такую подробность, которая никак не могла быть результатом следовательских фальсификаций, а вдобавок подтверждается с помощью независимой проверки, поэтому остальные сведения из его признаний тоже следует признать правдивыми. [53]
52
Это заявление имеет большое значение, но выходит за рамки интересующей нас темы, т. к. помимо приспешников Ягоды Дмитриев изобличает преступные деяния тех, кто работал под началом Ежова.
53
Хорошо известна точка зрения, согласно которой показания Бухарина и других подсудимых носят вымышленный, постановочный или вынужденный характер, подразумевает, что Сталин инициировал или сознательно участвовал в этих фальсификациях. Хотя огласке предана крайне малая часть следственных материалов, мы тем не менее располагаем доказательствами непричастности Сталина к такого рода подлогам. Имеющиеся исторические свидетельства, наоборот, говорят о том, что Сталин внимательно изучал тексты допросов и показаний, чтобы на их основе попытаться понять, что же происходило в действительности.