1941. «Последний парад» мехкорпусов Красной Армии
Шрифт:
«7 июля 1-я моторизованная дивизия и 115- танковый полк, преследуя отходящего противника с рубежа р. Кривая к 12.00 вышли на рубеж р. Друть».
В журнале боевых действий 47-го танкового корпуса немцев за 7 июля говориться только том, что 18-я танковая дивизия «двигаясь севернее шоссе (имеется ввиду автострада Москва — Минск. — Прим. автора)… преодолевая постоянное сильное сопротивление противника, в 13.30 взяла Острошапки на дороге Коханово — Сенно».
Однако как бы там ни было факт остается фактом — в первой половине дня 7 июля части 1-й Московской Пролетарской дивизии вышли к восточной окраине Толочина.
Те же застрявшие танки, на переднем плане Т-34 выпуска 1940 года в трехцветном камуфляже. Машины находились справа от шоссе Москва — Минск на западном въезде в Толочин (РГАКФД).
В течение 8 июля дивизия Крейзера, усиленная подразделениями 57-й танковой дивизии, «успешно отражала атаки пехоты и танков противника». Подтверждением этому могут служить выдержки из журнала боевых действий 47-го танкового корпуса немцев за 8 июля 1941 года:
«18-я тд, отразив мощные атаки противника, медленно движется к Коханово, преодолевая сопротивление ожесточенно сражающегося врага, постоянно переходящего в контратаки при поддержке артиллерии. В 18.00 она выходит в район севернее Коханово и западнее М. Гальцево».
Если посмотреть на карту, то легко можно увидеть, что продвижение 18-й танковой дивизии вермахта за 8 июля составило не более 3–4 километров: расстояние между Острошапки, занятыми 7 июля и М. Гальцево всего три километра.
Кстати, потери 18-й танковой дивизии вермахта к вечеру 8 июля оказались весьма значительны. В немецких документах говорилось об этом следующее:
«К примеру, один находившийся на передней линии батальон 18-й тд располагал во время вечернего наступления 180 солдатами, одним исправным противотанковым орудием, одним минометом и 6–8 пулеметами, из которых лишь один мог вести стрельбу. Выход из строя значительной части вооружения объясняется тем, что его многодневное и активное использование очень сильно ухудшило ее техническое состояние. 3-й танковый батальон 18-го танкового полка имеет всего 8, а 1-й батальон — 12 боеспособных танков.
Наступление 1-й моторизованной дивизии, намеченное на 6 июля, не состоялось. Однако своими активными боевыми действиями она задержала продвижение немецких частей к Орше и нанесла им чувствительные потери.
В последующем 1-я Московская Пролетарская моторизованная дивизия действовала под Оршей и Смоленском, дважды попадала в окружение, а 21 сентября 1941 года была переименована в 1-ю гвардейскую мотострелковую дивизию.
ИТОГИ БОЕВ
В целом контрудар мехкорпусов 20-й армии Западного фронта, предпринятый 5-10 июля 1941 года своей задачи не выполнил. Подготовленный наспех, он изначально имел мало шансов на успех. Введенные в бой без разведки, не обеспеченные в должной мере горючим и боеприпасами, корпуса Виноградова и Алексеенко имели и другие недостатки, присущие всем мехкорпусам РККА формирования 1940–1941 года — «перегруженность» танками, недостаток пехоты, артиллерии и ремонтных средств. Кроме того,
командиры еще не «освоили работу» с такими сложными и громоздкими структурами, каковыми являлись механизированные корпуса. Да и комсостав низшего звена — полк, батальон, рота — зачастую имел мало практического опыта.Танк Т-34 с пушкой Л-11 и литой башней. Эта машина находилась дальше всего от шоссе в группе застрявших танков, и впоследствии была вытащена немцами и увезена. Снимок сделан на запад в сторону автострады Москва — Минск, на котором стоит немецкий грузовик (РГАКФД).
Хорошо иллюстрирует проблемы, с которыми столкнулись 5 и 7-й механизированные корпуса приказ войскам 20-й армии № 47 от 8 июля 1941 года:
«Опыт 2-дневных боев мехкорпусов показал следующие недочеты в ведении танкового боя:
1. Мелкие танковые подразделения (взвод, рота) во время наступления движутся большей частью по дорогам в колонне, один танк за другим. При встрече с ПТО обычно головной танк выводится из строя, а остальные, вместо того, чтобы быстро развернуться, атаковать и уничтожить противника, теряются, топчутся на месте и часто отходят назад.
2. В действиях отдельных подразделений и частей отсутствует маневр — напоровшись на противотанковый рубеж или заграждение, танки пытаются атаковать их в лоб или отходят, не используя присущей им маневренности, не обходят противотанковые укрепления и не ищут обходных путей.
3. Отсутствует взаимодействие танков с пехотой и артиллерией. Артиллерия не прокладывает дороги танкам и пехоте, стреляет по площадям, а не по конкретным целям, недостаточно метко уничтожает противотанковую артиллерию противника. При встрече танков с противотанковой артиллерией и инженерными препятствиями, пехота не помогает им преодолевать их.
Необходимо даже с самым мелким танковым подразделением посылать пехоту для того, чтобы она помогала танкам своим огнем подавлять ПТО и преодолевать противотанковые укрепления, а затем танки прокладывают путь пехоте.
4. Командиры полков и дивизий вместо массовой и решительной атаки противостоящего противника высылают без нужды много различных разведывательных и охранных групп, распыляя свои силы и ослабляя танковый удар.
5. Преступно обстоит дело с донесениями и информацией. Командиры частей и соединений, находясь в танках, теряют свои рации для связи с вышестоящими штабами. Никто не несет ответственности за информацию вышестоящего штаба. Часто сведения о противнике, о состоянии своих частей, характере и формах боя искажаются, перевираются и приносят вред.
В тылу много разнообразных слухов, причем при проверке оказывается, что никто ничего не знает, один передает со слов другого. Даже разведывательные органы, высылаемые с целью добыть достоверные данные боем, докладывают командованию неверные данные и со слов других, вместо того, чтобы доносить то, что выяснено личным наблюдением и боем. И никто за это не привлекается к суровой ответственности.
На этом снимке, сделанном с шоссе Москва — Минск, видны все четыре танка 115-го танкового полка 57-й дивизии: Т-26 на обочине и три застрявших Т-34 на заболоченном лугу (АСКМ).