2 Послание к Коринфянам

1. Сила в немощи (4:7)

Но сокровище сие мы носим в глиняных сосудах, чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не нам.

Павел противопоставляет бесценное сокровище и то, в чем оно хранится, обыденный глиняный сосуд. Сокровище — это «познание славы Божией в лице Иисуса Христа», которое по повелению Бога «озаряет наши сердца» (ст. 6). Глиняный сосуд, в котором хранится это сокровище, то есть человеческое тело, хрупко, подвержено болезням и увяданию. Одним словом, оно немощно.

Совсем не случайно здесь утверждается, что преизбыточная сила… приписываема Богу (ст. 7). Сила, поднимающая человека в его немощи перед лицом страданий, увядания и смерти, приходит не от него самого; приходит она только от Бога. Человек — как сосуд глиняный для того, чтобы преизбыточная сила могла быть от Бога, а не от нас самих. Ранее (1:8) он писал, что был «отягчен… чрезмерно и сверх силы». Сейчас, как бы вспоминая это, он пишет о Божьей силе, которая превосходит немощь человеческого тела.

Несомненно то, что сила, приписываема не нам, · часть божественного плана. Если бы это бесценное сокровище содержалось в сильном и неувядающем теле, то эти два свойства оказались бы губительны для гордого и грешного человека. Подобно Адаму, он пытался бы быть ближе к небу, чтобы стать духовным «сверхчеловеком», «богом» (Быт. 3:5), тем, кем, вероятно, пытаются быть оппоненты Павла (ср.: 12:6,7,11). Нам удается оценить, насколько всемогущ Бог, только когда мы признаем непреложный факт нашей собственной смерти. Несомненно, это пережил и Павел. Человеческая жизнь коротка, ее форма легко видоизменяется, ее ткань разрушается в одно мгновение. Это глиняный сосуд, дешевый глиняный горшок. Хьюз говорит по этому поводу: «Огромное несоответствие между сокровищем и сосудом служит подтверждением того, что немощь на самом деле не является препятствием для божественных целей, что сила Божья совершается в немощи».

Учение о силе в немощи применимо не только по отношению к апостолам; вместе с учением о преображении (3:18) и свете (4:6) оно верно и по отношению ко всем верующим. На самом деле, мысль, что сила Божья приходит к человеку не в том, что считается силой, а в реальной немощи, является не преходящим суждением, а богословским озарением, основной темой, которая связывает все послание и делает его одним целым. Об этом было сказано в самом начале (1:8), снова сказано здесь (ст. 7) и будет сказано в конце, в незабвенных словах Иисуса, обращенных к Павлу: «Сила Моя совершается в немощи» (12:9).

2. Избавление (4:8,9)

Мы отовсюду притесняемы, но не стеснены; мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся; 9 мы гонимы, но не оставлены; низлагаемы, но не погибаем.

Незваные служители в Коринфе явно говорили о силе и торжестве, которые сопутствуют христианской жизни. За прошедшие века многие жадно слушали слова красноречивых проповедников, которые обнадеживали своих слушателей тем, что они так же, как и ораторы, смогут подняться на новый уровень религиозного опыта. Некоторые из тех, кто лелеет такие надежды, столь сильно желают, чтобы это было правдой, что не в состоянии признать наличие у них проблем или даже плохого настроения. Павел, однако, в своих чувствах честен. Он не скрывает своих трудностей, но, осознавая, что является «сосудом глиняным», показывает свои страдания и огорчения. Говоря о притеснениях, он имеет в виду те притеснения, которые выпадают ему из–за приверженности христианской вере. Отчаянные обстоятельства — это когда вас загоняют в угол. Он говорит, что его гонят, и, несомненно, это — за его служение. Наконец, он признает, что низложен, что на современном языке, возможно, означает «подавлен».

И хотя большинство из этих проблем было результатом его особого призвания, многие читатели будут связывать их с его личными переживаниями. Большинство читателей в той или иной мере понимают, что под всем этим он имеет в виду. Обычные люди будут приободрены тем фактом, что у великого апостола были такие же трудности, как и у них. Однако после упоминания в ст. 8 и 9 всех этих проблем он добавляет но не. «Угнетаемы», но не стеснены; «в беде», но не отчаиваемся, «преследуемы», но не оставлены, «подавлены», но не погибаем. Четыре эти проблемы показывают, что он — «сосуд глиняный», а четыре но не свидетельствуют, что «преизбыточная сила… приписываема Богу» (ст. 7).

Кажется вполне вероятным, что в каждой из четырех безнадежных ситуаций Павел молил Бога о помощи (см.: 1:8,9). Молясь Богу, он называл свои проблемы. Затем, когда ответ Бога становился очевиден, он мог сказать ноне… Сказанное четырежды но не побуждает нас молиться о своих личных бедах и трудностях конкретным образом. По мнению Хьюза, Павел «говорит языком опыта… — опыта его несостоятельности и опыта безграничной, преображающей любую ситуацию Божьей силы».

3. Смерть в нас (4:10–12)

Всегда носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем. 11 Ибо мы живые непрестанно предаемся на смерть ради Иисуса, чтоб и жизнь Иисусова открылась в смертной плоти нашей, 12 так что смерть действует в нас, а жизнь в вас.

Мертвость (лучше сказать «умирание») Иисуса, которую Павел носит в теле (ст. 10), отсылает нас к четырем бедам из ст. 8,9 и предвосхищает два следующих перечня страданий в 6:3–10 и 11:23–29. Внимательно рассмотрев эти три отрывка, можно увидеть, что мертвость Господа Иисуса в теле Павла — это способ выразить физическую и эмоциональную боль, связанную со служением Нового Завета. Примеры физической боли здесь кратко упоминаются как «удары… в темницах» (6:5), а более подробно об этом говорится в третьем отрывке. Эмоциональные страдания из второго отрывка — это «бесчестие», «порицания», почитание его «обманщиком» (6:8), а из третьего — «забота о всех церквах» (11:28). Возможно, Павел полагал, что процесс его умирания ускорился из–за исполнения им апостольского служения.

И хотя он имеет в виду главным образом себя и своих товарищей–апостолов, написанное им применимо и к другим христианам, которые посвящают себя служению в мире, который в целом настроен недружелюбно. Работник–христианин не продвигается по службе или же его увольняют, потому что он или она благочестивы и не нарушают правила. Врач–миссионер лишается места в своей профессиональной организации, потому что провела десять лет в захолустном госпитале. Пастор и его семья отказываются от безмятежной жизни в своем доме, покоряясь Божьему призванию служить то здесь, то там. И хотя все это сторицею вознаграждается, служение в целом обходится дорогой ценой, и не только само по себе, но и в виде сопутствующего непонимания или оскорблений со стороны друзей или родственников. Цена эта, чем бы она ни была в конкретных обстоятельствах, является частью того, что Павел имеет в виду под ношением в теле мертвости Господа Иисуса (ст. 10).

Между смертью, действующей в Павле, и жизнью, действующей в коринфянах, (ст. 12) есть тесная связь. Апостольская деятельность и учение Павла, означавшие, что апостол расплачивается своей собственной жизнью, были способом, которым жизнь Божья через Дух действовала в них. Без «смерти» Павла не было бы «жизни» коринфян. Этот принцип — жизнь, возникающая из смерти, то есть высокая жертвенность — берет свое начало в Иисусе. Смерть Иисуса, выражаясь буквально, есть источник вечной жизни человека; смерть служителей, выражаясь метафорически, есть возможность жизни для человечества.

Однако что имеет в виду Павел своей фразой «чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем» (ст. 10,11)? Выражением «жизнь Иисусова» он подразумевает прежде всего четыре «но не» из ст. 8 и 9. Своей победой над проблемами и трудностями христианин свидетельствует, что через всепроницающую высшую силу Божью жизнь Иисусова открылась в нем. Павел, однако, говорит и о будущем, когда сила божественного воскрешения избавит нас от смерти (см. ст. 14). Тогда жизнь Иисусова проявится и в нас, но уже навсегда.