20 дней после моего самоубийства

Стив забрасывает меня себе на плечо так легко и непринужденно, будто делает это постоянно. Запихнув меня в душевую кабинку и включив воду, он терпеливо ждет, пока я отогреюсь и помоюсь. Когда я более ли менее прихожу в себя под теплыми струями воды, он заматывает меня в огромное махровое полотенце и снова несет на кровать. Там укрывает меня теплым одеялом, которое совершенно непонятно где взял и зовет Фел, сам куда-то уходя. Она приносит мне чай на каких-то лечебных травках и пару круассанов, которые я с голода сметаю как ненормальная.

– Фел, - обращаюсь я немного охрипшим голосом. – Какой сейчас день?

– Третий, - отвечает она, опустив голову. – Прошло уже три дня с тех пор как…

– Я поняла, - резко перебиваю ее, не желая слушать продолжение предложения.
– А сколько я проспала?

– Часов пять всего. Начиная со вчерашнего дня, мы с Майком пытались отобрать у вас алкоголь и уложить спать, хоть как-то успокоить, но вы не поддавались. А потом как-то сами вырубились.

– Ясно, - массирую указательными пальцами разболевшиеся виски. – А где Алекс?

– Он в соседней комнате. Спит, как и вы, слава Богу. Ему было хуже всего. Вы хоть вдвоем. Ну, как-то вместе через это, а он один.

– Это не так. Мы не вдвоем, мы все вместе, - я попыталась привстать.

– Тея, - спокойно обратилась ко мне девушка, глядя прямо в глаза и укладывая обратно. – Кого ты обманываешь? Вы команда, вы друзья, вы семья… но ты и Стив, вы будто повязаны. Даже сейчас, когда его в комнате нет, у меня ощущение, что он здесь. Я не понимала, пока не посмотрела на вас двоих. Вы как одно целое. Алекс тоже это видит.

Я ничего не ответила, отпив еще пару глотков из своей чашки. Прошу Фел дать мне дневник и наспех делаю пару записей.

<i>

«Дорогой дневник,

Я теряюсь в днях, теряюсь в людях, в собственных эмоциях, в происходящем, почти во всем. Только одно я никогда не теряла и не потеряю, пронесу с собой через все происходящее. Это нельзя назвать чувством или человеком, это не просто любовь или связь. Думаю, Стив уже стал частью меня, как заметила Фел. Впрочем, он всегда был этой частью, такой ощутимой и неприемлемо важной. С того момента, как мы встретились все изменилось, я изменилась. Я просто стала его частью, а он моей. Надеюсь, это никогда не изменится.

Тея Хайенс. Прошло шестнадцать дней»

</i>

Чай был вкусный, но со странным привкусом. Скоро я почувствовала, как меня снова клонит в сон. Уже в полудреме я ощутила, как ко мне присоединился Стив. Он тоже принял душ, и от него пахло мылом. Его тело было немного влажным и горячим. Я обняла его и уткнулась носом в шею, втягивая запах. Лучшего места для сна, чем объятия любимого человека не придумать.

========== Глава 9 ==========

День 17

Выстрел. Им начинается еще одно мое утро. Дезмонд, его лицо до черточки, каждый штрих. Ребекка, моя милая Ребекка. Ее окровавленное тело, что медленно скользит по воздуху, падая на землю. Джей подбегает к ней мучительно медленно и мне кажется, что проходят целые часы. Его обеспокоенное выражение лица прямо на глазах сменяется на охладевшее и пустое. Он падает рядом, перекатившись на спину. Они лежат вдвоем в огромной луже крови. В мое поле зрения снова попадается Дезмонд, чье лицо уже изменилось на физиономию Дэйва и он тут же расплывается, превращаясь в меня саму. Смотрю на себя и не узнаю. Ехидная улыбка, горящие глаза, пистолет в руках.

– Это ты их убила, - шепчет мой злой двойник…

Вскакиваю на кровати и кричу «Неееет» во все горло. Понимаю, что Стив перепуган моей реакцией и смотрит на меня еще сонными, но уже осознанно волнующимися глазами.

– Малышка, ты чего? – такое забытое для меня обращение сейчас будто укутывает меня в свои объятия, как и сам Стив, чьи руки держат меня за плечи.

– Мне снится тот день снова и снова, - выдавливаю я, задыхаясь, осознавая, что это был просто сон.

– Раньше была только Беккс. А теперь…, - я делаю паузу.
– Теперь я виновата в двух смертях! Уже двое дорогих мне людей погибли из-за меня, - говорю с закрытыми глазами, боясь встретить во взгляде Стива согласие. Я верю в свои слова, но на самом деле не хочу, чтобы он считал также.

– Глория, - называет он меня старым именем. – Это не твоя вина, - его голос уверенный и четкий. – Глория Макфин, немедленно посмотри на меня, - просит Стив, и я повинуюсь.

Его глаза. Никогда не видела ничего чище, ничего приятнее для себя. Они никогда не смотрят со злобой. Никогда. Вот и сейчас они полны сожалений и боли, любви и нежности, но никак не обвинений.

– Их смерть навсегда останется на руках тех, кто их убил. То, что их пули предназначались тебе, не делает тебя виноватой. Лори, малышка, мне тоже больно. Джей был моим лучшим другом, помнишь? Мы не оставим этого так. Я обещаю. Но чувствовать вину ты не должна. Хорошо?

Я киваю и обнимаю его за шею. Слезы все еще катятся по моим щекам. Он успокаивающе гладит меня по голове и что-то шепчет на ухо. Мы лежим еще какое-то время, пока Фел не стучит в дверь и не зовет нас завтракать.

***

Мое самочувствие сегодня намного лучше, я бы даже сказала, что поразительно хорошее. Фел считает, что мой вчерашний рецидив был вызван нервами, а не физическим здоровьем как таковым. За общим столом меня внушительно просят рассказать о том, откуда взялась полиция и что вообще произошло. Я говорю все, что знаю. Дальше мы едим молча. Каждый обдумывает то, что услышал. Только Алекс кричит, он буквально орет. Не вслух, конечно, но я почти слышу это. Его невыносимо громкие мысли заглушают все прочее.

Когда трапеза окончена, Фел выпроваживает нас отдыхать, хотя мы все и так проспали весь вчерашний день. Мы втроем идем в нашу со Стивом комнату. И вот тут начинается веселье, когда возмущающийся Алекс принимается выплескивать на меня все свое негодование. В его глазах я вижу не только скорбь и обиду, как у Стива, но и злость, ярость. Он готов мстить, он жаждет разнести пару-тройку зданий и разбить несколько десятков голов.

В своей речи я упомянула о том, что ему придется поработать для Роба стукачом и только одному Богу известно как он держался весь завтрак не реагируя. Зато теперь я имею что слушать. Стив заступается за меня и потихоньку убеждает Алекса в оправданности моего поступка.

Смотреть, как лихой огонек меркнет за зрачками Алекса достаточно утешительно. Мы все выдыхаем после длительной перепалки и садимся кто куда.

– Круто, крысой мне еще быть не приходилось, - как итог, провозглашает наш недовольный и начинает отбивать пальцами какой-то ритм на столешнице.

– Просто поможешь полиции засадить пару-тройку плохих парней за решетку. Если хочешь знать, я даже рада этому, - тихо отвечаю я.

– Что значит «рада»? – брови Алекса удивленно ползут вверх.

– Ну, вы натворили немало дел и пора бы сделать что-то действительно хорошее, раз на то пошло.

– По-твоему, это доброе дело? Ты понимаешь, что если кто-то из моего прежнего мира узнает, что я стучу, то нас всех просто убьют? Это не только моя судьба. Ты, Стив, даже Роб с его ребятами. Мы все теперь просто болтаемся на тонком канате между двумя мирами. Одно неловкое движение и все! – Алекс смотрит на меня так, словно я сама не знаю всего, что он говорит. Жутко бесит, если честно. Отвечаю на его фразы пристальным тяжелым взглядом.