2000 № 9

Он вытащил из кармана три маленьких, но увесистых кирпичика из желтого металла и показал Молли.

–  С золотом никогда не ошибешься, - кивнула она.
– Попробуйте гостиницу «Три креста», барон, она всего лишь в паре кварталов отсюда.

–  Превосходно! А как мне вызвать такси?

–  Лучше я сама отвезу вас, - предложила Молли.
– Ни один таксист не даст вам сдачи с золотого слитка, барон.

41.

Первые дни в Галактическом Центре, где Том вновь обретался, он был занят лишь поисками еды и ночлега. На городских улицах обнаружилось множество бездомных, и Том присоединился к бомжам.

Вполне вероятно, что на этой стадии жизни Тома оберегал ворчливый голос, звучащий в его голове. Чужак все нудил и нудил, не уставая раз за разом напоминать, что Том не просто жалкий бродяга, обреченный покорно дожидаться неминуемой гибели на улицах этого немыслимого города. Что он - Том Кармоди, и это звучит гордо, более того, носитель другого инопланетного разума, каковой, несомненно, вполне заслуживает деликатного и бережного отношения.

Том как раз вспомнил, что он - Том Кармоди, когда услышал на малолюдной улице оклик:

–  Эй, приятель!

Том огляделся, но поблизости никого не оказалось.

–  Это вы мне?

–  А с кем же я, по-твоему, говорю? Мне кажется, ты потерял себя, незнакомец.

–  Вам кажется правильно, - согласился Том.

–  Добро пожаловать в Братство!
– откликнулся кто-то.
– Не стесняйся, заходи. Место для одного всегда найдется.

Том еще раз осмотрелся и понял, что голос может исходить из широко распахнутой двери в торце совершенно заброшенного по виду здания. Это была подвальная дверь, и заглянув в нее, он увидел ступеньки, уходящие в темноту.

–  Давай-давай, заходи, - подбодрил его голос.
– Только поаккуратней на лестнице!

Том подумал, что это не слишком хорошая идея. Именно так люди и попадают в неприятности, прислушиваясь к различным сомнительным голосам. С другой стороны, ему вроде, бы нечего терять. Пробуя ногой каждую ступеньку. Том осторожно спустился в подвал, где было очень темно. Но через некоторое время он различил в удалении тусклый мерцающий огонек и нерешительно направился к нему.

Слабый свет исходил от свечи, она стояла на плоском металлическом обломке, который покоился на большом деревянном ящике, служившем столом. Подойдя поближе. Том увидел вокруг импровизированного стола людей, но сколько их и кто они такие, не смог разглядеть. «Да и какая, в сущности, разница?» - подумал он, мысленно пожимая плечами.

–  Бери ящик и садись, - предложил голос.

Том заметил у стены груду деревянных контейнеров. Он взял один, поставил у стола на попа и сел, присоединившись к кругу обитателей подвала.

–  Ты кто?
– спросил голос.

–  Я Том Кармоди, - признался Том. Теперь он мог различить лицо говорящего, который сидел прямо напротив него, по ту сторону свечи. Это был пожилой мужчина, почти старик, с короткой седой бородой, и один его глаз прикрывала черная повязка.

–  Кто ты?
– спросил Том.

–  Обычно меня называют Одином. А это мои друзья и коллеги - все мы принадлежим к Легиону Потерянных.

–  Вы потерялись?
– уточнил Том.
– Или потеряли себя?

–  Мы потеряли все, - сказал Один.
– В этом колоссальном городе нам некуда податься. Ни жилья, ни денег, ни родичей, ни жен, ни детей. Все мы пережили свою эпоху, утратили работу, не имеем даже пособия по безработице и вынуждены довольствоваться отбросами цивилизации. Скажи мне. Том, у тебя есть место, куда ты можешь пойти?

–  Нет, - покачал головой Том.

–  Кто-нибудь ждет тебя?

–  Не думаю, - поразмыслив, сказал Том.

–  Тогда добро пожаловать в Легион! Хочешь поесть?

–  Хочу, - кивнул Том.
– Люди, с которыми я бродил, кормили меня в основном обещаниями.

–  По правую руку от тебя оловянная тарелка, а слева ты найдешь горшок похлебки. Угощайся.

Том пробормотал слова благодарности, наполнил тарелку похлебкой и жадно поел. Кто-то сунул ему в руку чашку с водой, и он выпил воду. Когда Том насытился, темный подвал уже не казался ему пугающим и странным, тут было тепло и уютно.

–  Кто там с тобой?
– внезапно спросил Один.

Услышав эти слова, Том испугался, он сразу понял, что Один спрашивает о чужаке в его голове. И Один ведь не стал допытываться, есть у Тома в голове чужак или нет, а задал вопрос так, словно был абсолютно уверен… И что же они теперь сделают с несчастным Шмулькой?!

–  Я должен был убить чужака, но не смог, - медленно сказал Том.
– Я просто был не в силах сотворить такое. Поэтому я дал ему убежище, и он стал частью меня самого. И все, что случится с ним, случится и со мной. Ну что ж, большое вам спасибо за похлебку и за случай посидеть в тепле, но мне пора.

Он был несказанно изумлен, когда Один расхохотался.

–  Куда же ты пойдешь, Том?

–  Не знаю. Куда-нибудь подальше отсюда.

–  Неужели ты и вправду подумал, что мы намерены тебя судить?

–  Мне было сказано одним из самых высокопоставленных лиц, что в Галактическом Центре нет места для сонных нелегалов.

–  А почему бы тебе не сделать очередной шаг в своих рассуждениях? Разве этот запрет не доказывает, что в Галактическом Центре что-то очень и очень неправильно?

–  Что же может быть неправильного в Галактическом Центре?
– удивился Том.
– Он таков, каков есть, только и всего.

–  Вот это как раз и составляет часть той самой неправильности! Разве существующее есть именно то, чем должно быть?

–  А ты знаешь, что должно быть?

–  Не знаю. А если бы знал, не сказал бы! То, ЧТО ДОЛЖНО БЫТЬ, есть функция того, ЧТО СЛУЧАЕТСЯ ПОТОМ. И каждый человек должен сам решить для себя, что с ним случится потом и что это лично для него означает. То, ЧТО СЛУЧАЕТСЯ ПОТОМ, никогда не имеет смысла в тот момент, когда с тобой происходит, но получает этот смысл позднее, если ты сумеешь его обдумать и облечь в слова.

Ты ведь ожидал великих чудес в этом путешествии. Том, не так ли? Мечтал расшевелить свою душу? Ты думал, что постигнешь через чудеса и цели мироздания, и скрытое значение вещей? Но разве ты не знаешь, Том, что ЗНАЧЕНИЕ не бывает абсолютом, что оно беспрестанно изменяется, что никто не сможет определить его раз и навсегда? И разве ты не знаешь. Том, что любой мир, как и любая система в этом мире, стремится лишь к единственной цели - ниспровержению себя?

–  И что я теперь должен делать?
– спросил Том.