2007 № 12
Шрифт:
Люди проклинали безымянных пришельцев, которых прозвали Мясниками. Оплакивавшие потерю своих питомцев не могли им ответить и были лишены даже образа, лица, которое можно было бы ненавидеть.
Многочисленные случаи беспричинных нападений на владельцев кошек и увеличение числа локальных войн по всему земному шару, похоже, подтверждали заключения Мясников относительно нашего вида. Человечество действительно стремилось к саморазрушению.
Население Соединенных Штатов, пострадавшее особенно сильно, ближе всего подошло к тому, чтобы вернуться к норме. Люди искали способы жить дальше.
После того как в память о
К тому времени, когда Земля совершила свой пируэт вокруг Солнца и вернулась к той точке орбиты, которую мы называем Пасха, невероятно возрос спрос на кроликов. Впрочем, кролики с энтузиазмом удовлетворили этот запрос.
Многие бывшие владельцы собак пытались обучать своих кошек каким-нибудь командам. Кошки абсолютно не хотели сотрудничать и относились к людским потугам с презрением.
Другим повезло больше. Вороны, говорят, могли выучить несколько слов, а некоторые даже приносили хозяевам маленькие резиновые шарики. Один человек из Миннесоты научил своего попугая петь государственный гимн. Защищая себя и свою птицу, он говорил: «Ну, он не идеален, но его исполнение однозначно лучше многого из того, что я слышал».
Никто с этим не спорил.
Выдры, как выяснилось, высовывали головы из окон движущихся автомобилей так же, как раньше собаки, и в дополнение могли выучить множество трюков. Благодаря этому они стали популярны.
Свиньи научились будить владельцев (хотя и не особо изящным способом) в нужное время, а измененные скунсы оказались удивительно нежными. К тому же они могли отпугивать грабителей и надоедливых коммивояжеров.
Но попугаи не были способны приносить утреннюю газету, а свиньи терялись, когда им бросали палку. Кошки не желали лаять, а скунсы не подсовывали хозяину тапочки. Несмотря на все старания человечества, жизнь не возвращалась в привычную колею.
Лишь немногие винили президента Харрисона в произошедшей катастрофе, а его красноречивые, утешительные речи нашли отклик в сердцах. Однако когда наступил ноябрь, по результатам голосования его выселили из офиса, и это было одним из самых сокрушительных поражений в современной истории Америки.
Его обошел младший сенатор [2] из Миссури, отец четырех детей, бывший владелец эскимосской лайки и двух такс.
Утром 16 января президент Харрисон спускался в лифте вместе с четырьмя службистами, протестовавшими против его сегодняшнего визита. Но на данный момент он все еще являлся президентом, и они все еще работали на него.
2
Так называют того из двух сенаторов от одного штата, который обладает меньшим стажем работы в Сенате.
— Это безопасно, парни. Расслабьтесь, — он беспечно принял
свое поражение и улыбался, пока они спускались на нижний этаж. Службисты, правда, не улыбались в ответ.Улыбки противоречили их природе. Майор Паркер приветствовал президента.
— Я рад, что вы добрались сюда, мистер президент.
— О, я не мог упустить такой возможности. Ведь для меня это последний шанс.
Они прошли через четыре двери, каждая из которых закрылась у них за спиной. Харрисон подумал о двух тысячах футов камня над головой. И вспомнил храбрых разведчиков и военных, которые погибли во время этой кампании.
— Каково количество по последним сведениям?
— 1287, сэр.
— 1287? Оно весьма увеличилось, не так ли?
— Конечно. На самом деле, шестеро появились только сегодня утром, — с гордостью добавил майор.
Когда они вошли в главный зал, Харрисон с удивлением обнаружил, что его переполняют чувства. Перед ним аккуратными рядами и колоннами были выстроены около семи сотен собак.
— Собравшихся здесь больше, чем на некоторых из моих митингов, — сказал президент, озабоченно почесывая затылок. — И энтузиазма здесь явно поболе.
Он был прав. Ирландские сеттеры, далматинцы, немецкие овчарки и шпицы виляли хвостами. От золотистых ретриверов до английских овчарок, от лабрадоров до спаниелей — здесь были представители тридцати семи видов, а также великое множество дворняг.
Перед приходом сюда президента предупредили: держитесь подальше от эскимоса в первом ряду — если вы уделите ему внимание, он будет требовать большего. Атот кокер-спаниель рядом с ним кусается. Всё, как с прессой.
— Это местные собаки, мистер президент.
— Да, я знаю, — как выяснилось, для безопасной перевозки собак подходили только свинцовые контейнеры с толстыми стенками и без вентиляционных отверстий. Все остальные попытки приводили к тому, что собаки вместе с перевозившими их людьми уничтожались. Из-за ограниченного запаса воздуха брать усыпленных собак приходилось только из ближайших окрестностей.
— Они такие гордые, — сказал Харрисон.
— Сэр, мы вместе с русскими могли бы разработать программу скрещивания. Что вы об этом думаете?
— О, пусть это решает следующее правительство. Я уже не сумею… Но у русских есть весьма впечатляющая популяция. И у британцев тоже. У британцев их больше, чем у нас в Колорадо.
— Правда? Я не знал подробностей. Меня держат в темноте. Харрисон рассмеялся.
— Возможно. Что ж, я расскажу вам еще одну новость. Когда египтяне узнали о том, что пришельцы не могут видеть сквозь скалы, они благополучно забаррикадировали около пятидесяти особей в туннеле под одной из пирамид.
— Это легенды, сэр.
— Говорю вам, майор! Эти Мясники могут до сих пор находиться прямо над нами. Возможно, у нас ничего не получится. Может быть, в конце концов мы уничтожим сами себя… так же бесповоротно, как эти пришельцы уничтожили мою карьеру. Но будь я проклят, если мы позволим им лишить Землю ее законного места в Галактике! Уэльский корги гавкнул, выражая полное согласие.
— Я хочу показать вам кое-что, сэр. Сюда, — майор повел президента к дальней стене, где сорок две собаки были разделены на семь рядов по шесть собак в каждом. Один из дрессировщиков поднял три пальца. Все собаки встали на задние лапы и подняли передние правые, салютуя президенту.