2008_ N 29 (577)
Шрифт:
А теперь я обращаюсь ко всем «подписантам» «открытого письма», включая как бы поэтическую гражданку Ахмадулину!
Ахмадулина Б.А.,Битов А.Г.,Бунимович Е.А., Вознесенский А.А.,Воробьев А.И.,Герман А.А., Герман А.Ю., Гинзбург В.Л., Горбачев М.С., Гранин Д.А., Даниэль А.Ю., Евтушенко Е.А., Зимин Д.Б., Искандер Ф.А., Лебедев А.Е., Мессерер Б.А., Нетто Л.А., Рогинский А.Б., Рыжков В.А., Рыжов Ю.А.,Серебренников К.С., Смирнов А.С., Соломин Ю.М., Стругацкий Б. Н., Тодоровский П.Е., Улицкая Л.Е., Шевчук Ю.Ю.!
Ну что вы всё клевещете на Сталина и клевещете? Бывший прокурор Харьковской области Шеховцов Иван Тимофеевич еще 9-10 лет назад буквально
И.В. Сталина. Шеховцов обращался к ректорам ВУЗов, докторам исторических наук и прочим сталинофобам.
Ни один из них не отважился принять вызов сталиниста Шеховцова. Главная причина отказа и молчаливого уклонения от диалога — страх! Правда, здесь надо сделать оговорку, что Иван Тимофеевич посылал свои вызовы в очень деликатной манере, и в этом, на мой взгляд, была ошибка. А ошибки надо исправлять.
Я, Жура Леонид Николаевич, поддерживаю вызов Шеховцова, брошенный вам, сталинофобам, в ваше как бы лицо, и становлюсь с ним в один ряд защитников честного имени И.В. Сталина.
Вы, ненавистники Сталина, прекрасно осознаёте, что подать на вас в суд не представляется возможным, поскольку либерально-комедийный суд требует представить доверенность от Сталина. Но что может помешать устроить общественный суд? Только одно — трусость и осознание антисталинистами своего невежества в исторических вопросах.
Ваше нравственное уродство подчеркивает тот факт, что вы клевещете на человека, который не имеет возможности ответить вам или хотя бы объясниться. А это квалифицируется в любом обществе, как подлость и бесчестие!
Ну что, граждане, «выдающиеся представители общества», вы хоть поняли, в чём я вас обвинил?
Так и останетесь в глазах народа, своих детей, внуков подонками, если не примете наш вызов!!!
Леонид ЖУРА
P.S. Я ведь, прочитав ваше «открытое письмо», подумал было, что оно написано клиническими идиотами, но после его анализа оказалось, что прилагательное «клиническими» вполне можно убрать. Очень даже разумное «письмо» с просьбой выделить обществу «Мемориал» приличное здание. Если, конечно, хитрость и подлость отождествить с разумом.
ФАКУЛЬТЕТ ИСТОРИИ ХОЛОКОСТА
ОТ КОГО СКРЫВАЮТ ПРАВДУ
Учитывая, деликатно скажем так, пестрый национальный состав Национальной Ассамблеи, очень мне не хотелось в ближайшее время заниматься темой, которой меня заставляют заниматься, — хотелось отложить ее «на когда-нибудь потом». Однако эта тема, как проклятье, возвращается ко мне и возвращается!
Мало, что ли, причин, по которым кретины могут ко мне придраться?? Одни мои работы об издохшем в 1996 году Ельцине и о его двойниках чего стоят! А лунная афера США? А 11 сентября и небоскребы? А убийство Сталина и Берии? Да ведь для того чтобы интеллигентствующие идиоты могли выставить меня в глазах интеллигентствующих идиотов идиотом, я же не автор, а просто подарок! Но нет — сразу же вцепились в жидов, само собой не
поясняя, что я всегда имел в виду под жидами человекообразных животных (алчных и подлых людей) всех национальностей, а не только и не столько еврейской.И пошло-поехало!
Вот я написал о Радзиховском. Деликатно написал, не упоминал ни о его национальности, ни о национальности тех, для кого он ведет пропаганду в России. И прошу Ихлова задать Радзиховскому вопрос, почему тот считает, что либералам доступна только грязная политика. То есть, написал, как вякают эти американцы, абсолютно «политкорректно», а Евгений Ихлов ноль внимания на мою просьбу и неполиткорректно дает мне вот такой ответ.
«К сожалению, Вы исказили ситуацию в Ошмянах. Привожу точные сведения:
«Портрет Генса может быть ещё выразительней, если вспомнить, что он «не только председатель юденрата, но и командир еврейской полиции гетто. И 23 октября 1942 г. он по поручению немцев послал 30 полицейских-евреев в ближнее местечко Ошмяны, они забрали из тамошнего гетто 406 больных и стариков, передали их немцам и литовским полицейским, а те их расстреляли. Через четыре дня Генс собрал в юденрате сотрудников, чтобы рассказать об одной из ужаснейших трагедий — «когда евреи ведут на смерть евреев». Так он выразился и сообщил, что немцы потребовали от него убить 1500 ошмянцев, в первую очередь детей и многодетные семьи. Стали торговаться. Число обречённых снизилось сперва до 800, потом 600, потом Генс и его комиссар полиции Деслер отбились от казни всех, кроме стариков и неизлечимых больных. Их набралось 406. Генс говорил: «Ушли те, чьи дни и без того сочтены. Да простят нам эти старики, они были жертвой ради евреев и их будущего…»
Я должен был бы сказать: «Я не хочу марать руки, посылая полицейских выполнять эту грязную работу». Но сегодня я говорю, что обязан запачкать мои руки, так как сейчас еврейский народ переживает своё самое страшное время. Пяти миллионов уже нет. Наша задача спасти сильных и молодых не только по возрасту, но и духом, а не разводить сантименты. Когда в Ошмянах сказали раввину, что для [требуемого] количества не хватает людей, а в «малине» [убежище] прячутся пять стариков, он сказал, чтобы «малину» открыли. Это человек молодого и сильного духа.
Я не знаю, все ли поймут и оправдают это и оправдают ли, когда мы выйдем из гетто. Но точка зрения нашей полиции: спасти всех, кого возможно, не считаясь с нашим добрым именем и нашими переживаниями…
…Я принимаю на себя ответственность за проведенную акцию. Я не хочу обсуждения. Никто не имеет права обсуждать то, что я делаю или буду делать… Если наступит момент, когда наша полиция должна будет снова участвовать в репрессиях и я увижу, что это для общей пользы, мы будем участвовать!».
Может быть, это только болтовня? Охмурение или даже самоохмурение? На совести-то подлость…
Но вспоминают о Генсе свидетели: человек сильный, принципиальный, харизматичный; капитан довоенной литовской армии; окончил Каунасский университет; женился на литовке, у них родилась дочь; в начале оккупации работал административным директором еврейской больницы в Вильнюсе; в сентябре 1941 г. знавший его председатель юденрата А. Фрид предложил ему возглавить еврейскую полицию.