2024-й

— Ну да, — сказал Скопа, — на порнухе всегда зарабатывали больше.

— Надо успеть, — согласился Роман очень серьезным голосом. — Пока ее не отменили.

— Кого?

— Порнуху, — объяснил Роман внятно и ласково, словно недоразвитому.

Тимур изумился:

— Как можно отменить порнуху?

— Очень просто, — ответил Роман. — Но если не понимаешь, это хорошо. У меня будет меньше конкурентов, если вдруг и я решу… фьючерсно.

Мы потащились из офиса, Тимур снова исчез, он взял на себя добровольную обязанность прибегать в кафе первым и обеспечивать всем места.

Тарас Гулько, поигрывая могучими мускулами, сказал с брезгливостью:

— Если в нашей будущей байме… конечно же, супербайме!.. не сделаем нормальным людям привилегии, то я играть не буду! А таких, как я, учтите, треть инета.

Роман поинтересовался очень вежливо:

— А что такое нормальные в твоем исполнении?

Гулько посмотрел на него свысока, смерил взглядом с головы до ног и обратно, будто решал, удостоить ответом или пусть остается в дремучем невежестве.

— Нормальные, — изрек он снисходительно, — это нормальные. Европейцы со своим либертэ и всякими эгалитэ вообще свихнулись, это по сексменьшинствам особенно заметно.

— Не сворачивай, — напомнил Роман, — меня вот лесбиянки интересуют. И вуайеристкам я кое-что показывал… У нас одна живет через улицу, каждый вечер усаживается возле окна с биноклем… Да, так чем не ндравятся европейцы именно в баймах?

— Подписками, — сказал Гулько снисходительно. — Равная подписка для всех, вне зависимости от пола, возраста, цвета кожи и половой ориентации.

Роман изумился:

— Ты против?

Гулько отмахнулся:

— Я сказал, мне ближе азиатская модель. Никакой подписки, зато в байме, как и в реальном мире, одни добывают все тяжким трудом, а другие могут пройти фуксом. Как и в реале: одни на «шестерках» и «девятках», другие на «мерсах», а кто-то вообще пешком и на метро.

— Транзакции, — напомнил Скопа задумчиво. — Да, это неплохой путь. Но еще надо подсчитать, что лучше. Вот байма с самой большой аудиторией, ВоВ, вся по подписке!..

Гулько фыркнул:

— Что не мешает и там ловким ребятам зарабатывать, продавая за реал крутые доспехи и эпические мечи!.. Так лучше уж это взять в руки администрации, чем будут наживаться сами баймеры. Словом, никакой подписки, а эпика, героика и легендарика — только из рук особо уполномоченных НПСов.

Роман сказал задумчиво:

— А что, если кто-то из игроков продаст свой доспех другому игроку, будешь банить?

— Если за реал, — уточнил Гулько. — За реал могут покупать только у администрации.

— Завопят, что нечестно наживаемся… — сказал Роман задумчиво.

— Ответ один: зато нет подписки! Игра бесплатная. Можно ничего не покупать, а только выбивать куски, повышать свой левел харвестера и крафтера, а потом самому все собрать! Только и того, что будет несколько труднее. Но для настоящего баймера это не трудности! Зато для людей, занятых реалом, будет возможность зайти на час-другой, поиграть, не отставая от тех, кто играет по пять-семь часов.

Едва мы показались на входе, Тимур замахал руками, объясняя знаками, что занял для нас три стола и не пускает туда чужих. А чужие все, кто не мы, это и есть модель современного общества.

Мы расселись, Тимур заказал на всех, потому что Роман и Гулько продолжали спор, а Скопа жаловался мне:

— Надо убрать эту дурь, когда на конях заезжают в помещения. Добро бы в конюшни, а то в гостиницы, банки, ювелирные магазины! Да и в церковь верхом, нехорошо.

Гулько хмыкнул:

— Это пошло из Эверквеста. Там тоже верховые въезжают прямо в банки и вообще везде.

Скопа возразил:

— В Вангарде уже не въезжали. А его делала команда эверквестовцев.

— А как там? — поинтересовался Роман. — Запрет?

— Нет, — сказал Гулько, — просто в момент, когда пересекаешь черту дверей, оказываешься на своих двоих. Вот и все.

Они обратили взоры на меня, я подумал, покачал головой:

— Не знаю, не знаю… А где же воспитательный момент? Если бы коня отбирали насовсем… чтобы потом снова покупать или, хуже того, добывать по долгому и утомительному квесту. Давайте сделаем так: кто въезжает на коне в помещение, тому штраф и потеря экспы. Не так, чтобы делевел, но ощутимо. Так быстрее запомнят правила приличия.

Гулько оживился.

— А что, — сказал он заинтересованно, — если тогда и вообще правила этикета ввести? Ну, где можно?.. Например, заходишь в помещение, но шляпу не снял — р-р-раз и потеря очков! Не много, как говорит шеф, но чтоб заметно. А так как приходится заходить то в магазины, то в варехауз, то к крафтерам, то потеря особо тупым будет особо заметна.

Скопа буркнул:

— Ну да, особенно у хаев. Там каждая сотая процента дается кровью. Если введем такое, я свяжусь с Институтом благородных девиц и попрошу спонсорской помощи. Или гранты.

— А что, — спросил Роман недоверчиво, — такой институт существует?

Скопа пожал плечами:

— Когда Смольный брали — существовал еще. Но теперь же эпоха Реставрации? Наверное, существует. Куда еще разбогатевшим бандитам посылать дочек? Все аристократы — бывшие бандиты, пираты, разбойники. И деньги у них есть, есть…

Ножи и вилки застучали по тарелкам бодро, едва подали горячее, несколько минут все жевали молча, утоляя первый голод, потом Гулько сообщил несколько смущенно:

— Я вообще-то играю соло… Времени мало, прихожу на час-другой, некогда искать группу…

Я слушал, кивал. И другие слушали, кивали, но кто отводит глаза, кто смотрит прямо перед собой, стараясь, однако, не встречаться взглядом с Гулько.

Мы все, если честно, играем соло. В группы легко и просто сбиваются мальчишки. Они и на улице легко знакомятся, находят с ходу общие интересы и уже к вечеру неразлейвода. В онлайне так же легко сходятся, расходятся, находят не просто новые группы, но и друзей «навеки». Но возрастной состав играющих стремительно взрослеет. Нет, старшее поколение не приходит и вряд ли придет в онлайн, но взрослеют сами играющие. Кто начал играть в десять лет, сейчас тому уже двадцать.

Глава 13

В первые онлайновые вообще играли одни подростки. Сейчас этим подросткам по двадцать пять — тридцать лет. Многим играющим уже за сорок. И возрастная планка будет все подниматься, так как играющие, увы, стареют. Но играть не бросают. Однако меняются не только вкусы, но и способность к адаптации.

Новые тенденции в мирах все еще усваивают, хотя некоторые и начинают ворчать на усложненность, однако, как и в реале, все труднее находят себе группы. И когда кто-то, подобно Гулько, начинает многословно объяснять, что играет соло потому, что приходит в игру на час-другой и не хочет полчаса тратить на поиск подходящей группы, он говорит правду только частично.