220 дней на звездолете (изд.1955)

Несколько таких холодильников ожидали на корабле образцов марсианской флоры и фауны.

— Поехали дальше! — сказал Камов. Он посмотрел на часы. — Мы задержались тут слишком долго. Надо торопиться.

Вездеход с прежней скоростью помчался по вчерашнему следу.

— На этой планете так много загадок, — сказал Камов, — что следующим экспедициям предстоит много работы.

— Почему мы так мало пробудем здесь, Сергей Александрович?

— Я уже объяснял вам, почему. Мы должны встретиться с Землей в определенной точке.

— Можно было иначе рассчитать маршрут.

— Мы только пионеры, — сказал Камов. — Наше дело заключается в том, чтобы составить общую картину того, что представляют собой Венера и Марс. Детальное ознакомление с ними…

Он не договорил. Впереди, метрах в пятидесяти, прямо на дорогу выскочил из кустов огромный зверь. Оба путешественника успели заметить серебристый мех, покрывавший всё тело животного, и длинную, похожую на пасть крокодила морду.

Неожиданно увидев перед собой быстро приближавшийся вездеход, зверь на мгновение прижался к земле и вдруг гигантским прыжком исчез в зарослях.

Камов на полном ходу нажал на тормоз правой гусеницы. Круто развернувшись, вездеход врезался в кусты и, подминая их под себя, помчался в погоню.

— Наденьте маску! — возбужденно крикнул Камов. — Держите аппарат наготове! Надо во что бы то ни стало заснять его!

Он неожиданно и так резко затормозил вездеход, что Мельников ударился головой о смотровое стекло.

— Вот он!

В двадцати шагах на берегу озера прижалось к земле преследуемое ими животное. Вода преградила ему путь, заставив остановиться.

Мельников крутил ручку аппарата. Камов быстро надел на него и на себя кислородные маски.

Несколько секунд зверь был неподвижен. Потом огромная пасть широко и угрожающе открылась, обнажив несколько рядов острых зубов треугольной формы. От головы до кончика мохнатого хвоста животное имело три — три с половиной метра длины. Туловище, не толще тела земного крокодила, опиралось на три пары ног, из которых передние две пары были коротки, близко расположены друг к другу и снабжены острыми когтями, а задние, во много раз более длинные, были согнуты, как у кузнечика. Очевидно, именно с помощью их зверь мог совершать такие огромные прыжки.

Он смотрел на вездеход круглыми зеленовато-серыми глазами, с узким, как у кошки, зрачком и внезапно, с силой распрямив задние ноги, прыгнул на него с расстояния в двенадцать метров.

Мельников откинулся назад при этом внезапном нападении.

Камов не растерялся. В самый момент прыжка он включил скорость — и вездеход рванулся вперед, одновременно поворачивая вправо, чтобы не угодить в озеро. Тело зверя пронеслось над ним и упало на песок позади.

Видимо, разъяренный неудачей, он молниеносно повернулся на месте и прыгнул вторично. На этот раз прыжок достиг цели. Вездеход содрогнулся от толчка. Камов выключил мотор.

Зверь был на крыше, и они слышали, как его когти, а может быть и зубы, скрежетали о металл. Добытое с таким трудом растение упало на землю, изломанное и смятое.

— Приготовиться! — сказал Камов.

Мельников отложил в сторону киноаппарат и взял в руки винтовку.

Вездеход медленно пошел вперед. Но зверь не прыгал с крыши. Может быть, он был испуган никогда не испытанным чувством движения. Хвост свешивался, достигая концом земли. Скрежет зубов о металл прекратился.

— Надо заставить его спрыгнуть, — сказал Камов.

Он нажал на кнопку сигнала.

Рев сирены разорвал безмолвие пустыни. Видимо, испугавшись, зверь попытался соскочить, но его когти скользнули по металлу, и он тяжело упал на спину у самой гусеницы. Одно мгновение Мельников видел совсем близко от себя светлый мех, на брюхе животного и его шесть лап, беспомощно шевелящихся в воздухе. Зверь изогнулся всем телом, перевернулся и длинными, десятиметровыми прыжками помчался прочь.

Камов увеличил скорость — и вездеход быстро догнал зверя. Рев сирены не прекращался, заставляя марсианское животное, никогда не слышавшее такого звука, мчаться вперед не оборачиваясь. Камов открыл переднее окно.

— Стреляйте только наверняка, — сказал он. — Старайтесь попасть в голову.

Мельников внимательно следил за каждым движением животного. Порывистые прыжки зверя не давали возможности прицелиться.

— Так ничего не выйдет, — сказал он.

— Когда-нибудь он устанет же, — ответил Камов.

— Неизвестно, когда это случится. Мы можем врезаться в другое болото.

— Хорошо! Попробуем иной способ.

Камов выключил сирену. Внезапная тишина заставила зверя остановиться и повернуть голову. Вездеход остановился в трех шагах от него. Промахнуться было невозможно, и Мельников выстрелил.

— Кажется удачно, — сказал Камов.

Оба пристально наблюдали за зверем.

— Я целился ему между глаз, — сказал Мельников.

Они подождали несколько минут, потом осторожно подошли, держа оружие наготове.

Но зверь был мертв: пуля попала точно между глазами.

— Это доказывает, — сказал Камов, — что у марсианских животных мозг расположен так же, как у земных.

— Если у них вообще есть мозг, — заметил Мельников.

— Это мы узнаем, когда доставим его на Землю.

— Удачно всё это вышло.

— А растение погибло.

— Да. Придется доставать новое.

Они говорили отрывисто от охватившего их волнения. У их ног лежало животное, родившееся и выросшее на Марсе, результат, вероятно, долгого развития жизни на этой планете, развития, прошедшего неведомыми путями. Что общего есть у этого зверя с животными Земли? В чем отличие его организма, так похожего внешне на земных зверей, но живущего в совершенно других условиях? Какие тайны природы откроет ученым изучение этого существа, убитого земной пулей?

— Удастся ли нам вдвоем втащить его на крышу вездехода?