220 вольт

– М-м-м-м – покачал я головой, пережевывая – и ф фамом деле фосхитително!

Тут организм почуяв, что ему начала поступать еда, резко снизил свои претензии и я наконец-то получил возможность нормально общаться.

– Борщ или солянка? – тетка на раздаче продолжала терзать меня.

– Будьте добры, солянку пожалуйста – я снял с полочки два салата. Витаминный и оливье, а то впереди еще фиг знает сколько следователей будет.

– Вячеслав, если Вы не против, то у меня есть вопрос – из какой-то боковой двери выплыла здоровенная тетка.

– Очень даже не против – я поднял поднос – но остынет же…

– Хорошо, тогда чуть позже – величественно кивнув головой, согласился этот крейсер в белом и повернувшись, удалилась.

* * *

«Жисть хороша» подумал я, аккуратно допивая второй стакан чая с сахаром. Все-таки как мало иногда нам надо, что бы почувствовать себя на седьмом небе… О, а вот и нетерпеливые фанатки: давешняя тетка с вопросом выруливала из глубин столовой во главе толпы сотрудниц. Подглядывала или сообщили? Хотя какая разница, все равно результат один.

– Что такое производственная гимнастика? – бахнули мне в лоб прямым калибром – Пелагея Серафимовна сказала, что у нее спина после этого болеть перестала.

Надо же, слава достала откуда не ждал. Хотя наверняка у столовских работниц тоже есть свои семинары, встречи по обмену опытом и все друг дружку знают, как минимум на начальственном уровне.

– Все очень просто – скинув ботинки, я встал на стул что бы меня все видели.

– Когда вы целый день готовите столь прекрасные блюда, то вы волей-неволей выполняете множество одинаковых движений – я схематично показал, как мешают поварешкой в кастрюле.

– При этом напрягаются одни и те же мышцы, оставляя другие в бездействии – теперь я шинковал что-то в воздухе.

– Значит что? – я поднял в воздух палец – для предупреждения всяких болезней надо дать одним мышцам отдохнуть, а другим немного поработать.

– Как это сделать? Можно сменить род работы, а можно попросту немного отвлечься и размять тело, не отходя от рабочего места. Хотите, прямо сейчас проведу небольшой сеанс?

Конечно, все немедленно согласились с моим предложением. Не все же этим медикам все новинки первыми получать!

– Встаньте посвободнее, вам ничего не должно мешать – я обвел руками вокруг себя – и тихонько встаем на носочки…

– Это что тут такое? – раздалось от входа в столовую. Я повернул голову – в дверях стоял тот самый мужик, который ночью спрашивал меня про то, все ли закончилось.

– Производственная гимнастика. Или не мешайте или присоединяйтесь, только молча – скомандовал я ему.

Как я говорил раньше, самое главное в нашем деле – не заржать. Вид стайки бегемотиков в белом, старательно двигающих похожими на сосиски руками, редко кого может оставить безучастным. Однако стадия «они для меня» завершилась и теперь «я для них», поэтому я засунул свое мнение глубоко внутрь и отрабатывал хорошее отношение.

– И теперь тянемся, только не сильно, не надо заставлять свой организм… – вернулся я к своим подопечным.

Надо же, мужик не полез в бочку и пристроившись чуть сбоку, начал повторять вместе со всеми. Поварихи поначалу косились на него, как газели на льва на водопое, но постепенно успокоились.

– … И закончили! Вы молодцы, смогли одолеть все упражнения! – я соскочил с со стула и принялся обуваться.

– А вообще здорово, что такое придумал. Надо же, небольшая зарядка посреди дня и ощущения в организме уже другие – надевая пиджак, ко мне подошел мужик и протянул руку – Петр Георгиевич Грачев, секретарь обкома партии.

– Вячеслав Владимирович Брянцев, электрик – ответил я – только это не мое изобретение. Я про него в каком-то медицинском журнале прочитал, когда в больнице работал.

– Стоп! – он внезапно замер – Так это ты сегодня на радио был?

Я кивнул.

– Ну надо же! – он восхищенно посмотрел на меня – наш пострел везде поспел! То есть вечерами ты аварии устраняешь, а по утрам диктором на радио подрабатываешь?

– Ну так получилось – внезапно я засмущался от неожиданной похвалы – Просто некому стало подменить.

– Ну и как тебе наше радио?

– Вам честно или что бы не обидно было? – ответил я, предварительно оглянувшись и убедившись в отсутствии греющих уши.

– Конечно честно, по-коммунистически! – он рубанул рукой в воздухе.

– Ладно, вы сами этого хотели – я глубоко вдохнул, будто собираясь глубоко нырнуть – скучное, малоинформативное и не решающее ни одной поставленной перед ним задачи.

– Так, пойдем-ка ко мне – он внезапно стал очень серьезным и повернувшись, жестом пригласил за собой.

– Там меня следователь ждет – на всякий случай сообщил я ему в спину.

– Ничего, подождет – кажется, что от холода в голосе сейчас вокруг стены изморосью покроются.

Широкими шагами, буквально через три ступеньки, мы взлетели на верхний этаж.

– Малеева ко мне и меня нет – бросил секретарше Петр Георгиевич.

– Он на радиостанции, в редакторской был – вклинился я.

Секретарша на автомате кивнула и потянулась к телефонной трубке…

Глава 22

Вообще сверху открывается хороший вид. Площадь, за ней дома, а где-то вдалеке совсем чуть-чуть виднеется река. Сразу чувствуется простор и хочется совершить что-нибудь героическое. Я стоял около окна в кабинете Грачева и лениво наблюдал за пешеходами. Сам же Петр Григорьевич сидел за столом и что-то быстро черкал в раскрытом ежедневнике.

– Петр Георгиевич, вызывали? – в дверь просочился Малеев.

– Вызывал – мрачно ответил хозяин кабинета – заходи и закрой за собой дверь поплотнее.

– Повтори, что ты мне сказал внизу! – это уже ко мне.

– Хорошо. На вопрос «как тебе наше радио» я ответил: скучное, малоинформативное и не решающее ни одной поставленной перед ним задачи. Но Вы сами просили ответить честно и по коммунистически.

– Видал? – глядя на стремительно бледнеющего Малеева, он кивнул на меня – может, объяснишь?

– А-а-э-э – Алексей Павлович беспомощно хлопал глазами. Нет, так не пойдет, а то схватит кондратия прямо тут и с кем мне потом работать?