2424
Шрифт:
А что в этой ситуации делать мне? Шагоход на крыше контейнера сейчас не виден — пиратское судно скрылось за углом вращающегося контейнера, и обнаружение бота лишь вопрос времени. Можно, конечно, незаметно вернуться внутрь контейнера и пересидеть в отключенном шагоходе какое-то время, но створки контейнера открыты, что вызовет вопросы, да и пункт назначения пиратского судна неизвестен. Вдруг он прыгнет в Порт-Роял современного разлива? С целой пиратской станцией воевать дело бессмысленное, так что вариант один — принимать бой. Возможность сдаться в плен я даже не рассматривал.
— Люська, можешь рассчитать нужное место попадания, чтобы вывести пирата из боя с одного выстрела? — у меня как раз зарядился рейлган.
— Гарантированно — только в реактор стрелять.
— Хмм. А это в носу — рубка? — я обратил внимание на характерное большое помещение на схеме. — Что если по ней ударить?
— Вероятность вывода из строя всего корабля — десять процентов. Не хочешь взрывать звездолёт? — догадалась Люси.
— Ты правильно понимаешь. Ну, взорвём мы его, а в эту систему ещё месяц никто не прыгнет, и что нам делать? Нет, я хочу захватить пиратское судно!
* * *
Шаахский капитан Вруум не считал себя пиратом — он был бойцовым псом удачи. Сильные должны брать сами, а слабые должны лечь на спину и задрать лапки кверху. Тогда они выживут — таков закон стаи. В шаахсах до сих пор были сильны инстинкты. Холодный разум — это не про них. Поэтому, когда трусливый человек бросил свой груз и бросился наутёк, рубка огласилась радостным воем и лаем — так экипаж кинокефалов выражал своё отношение к проигравшему.
Правда, радость от победы омрачал отказавший вдруг искин корабля. Капитан лишь обратил внимание на оповещение системы о разгерметизации корпуса судна, отключении искина и неполадках в одном из разгонных двигателей — он неожиданно вышел из строя. Канонир, младший брат из того же помёта, что и капитан, тоже увидел аварийное оповещение и сразу же начал стрелять из пушки, пытаясь сбить прицел противнику, если всё-таки это была атака, но кэп рявкнул, и тот прекратил пальбу.
Затем Вруум разогнал экипаж разбираться с поломками, а сам остался с суперкарго, ещё одним младшим братом, чтобы собрать контейнеры с добычей. Четверо шаахсов разбежалось по рабочим местам — в экипаже были только кровные братья и племянники, признававшие лидерство старшего и беспрекословно выполнявшие его команды, так как принимать в охотничью стаю было принято только родственников.
Суперкарго по кличке Дуум оценил размеры добычи и начал с самых крупных контейнеров. Дело было знакомым, и он быстро поймал и закрепил их на обшивке корабля, но когда остался последний небольшой контейнер, что-то пошло не так:
— Смотри, они разлетаются! — Дуум ткнул в экран и принялся водить по нему лапой с развитыми пальцами, увеличивая изображение — после выхода искина из строя всё приходилось делать вручную.
— Арррр! Трусливая обезьяна специально открыла контейнер, чтобы разлетающиеся шагоходы нас затормозили! — капитан опознал на увеличении ценное оборудование вояк Человеческого содружества. — Но ничего, мы и так соберём!
— Но как мы их вернём на место и зафиксим в контейнере? Наверняка в нём повреждены крепежи! — из распахнутых створок выплыл очередной застывший в одной позе абордажный бот. Сейчас уже пять ботов, медленно кружась, разлетались веером от вскрытого контейнера.
— Лови шагоходы гравизацепом и размещай в трюме корабля. Затем ты выйдешь в пустоту и заваришь створки, чтобы ничего больше не вылетело!
— Принял, старший, выполняю!
Он раскрыл шлюз и принялся аккуратно по одному ловить и подавать шагоходы в трюм. Внутри трюма уже был техник, который манипулятором перехватывал очередного бота и складировал в один ряд. Когда все боты были пойманы, Дуум сорвался в шлюз — всем в экипаже был известен взрывной характер капитана, команды которого исполнялись буквально бегом. Суперкарго быстро надел скафандр, захватил плазменную горелку и вышел в пустоту. Заварив створки контейнера, он уже начал возвращаться к шлюзу, когда
эфир взорвался визгом и истеричными воплями:— Арррр, Вруум, на нас напали! Берут на абордаж! В шагоходах — вражеский десант!
* * *
Всё прошло, как я и предполагал: пират не захотел терять военное оборудование и затащил шагоходы к себе в трюм — я специально сминал и выдирал крепежные захваты ботов из стенок контейнера, когда очередной шагающий танк отправлялся полетать в пустоту. Последним, оттолкнувшись от стенки, вылетел я, деактивируя все силовые системы шагохода, кроме системы жизнеобеспечения и обзорных камер. Четверть часа неспешного вращения в пустоте, и вот меня подхватывают силовым полем и несут к пиратскому судну. Вблизи оно не такое уж и маленькое. В подсвеченном трюме какой-то техник в скафандре возится с оборудованием, он втягивает мой шагоход внутрь последним и кладёт его на спину рядом с другими. Решаю не подавать признаков жизни, пока не останусь один в трюме, надеясь на эффект неожиданности. Наверняка у пиратов есть чем ответить и попытаться наделать во мне кучу дырок, а заодно разнести звездолёт, который я уже считаю своим.
Через несколько минут, оставшись в темноте и одиночестве, начинаю действовать: активирую все системы, встаю и с ноги выбиваю дверь в коридор. Тяжёлой поступью шагаю в сторону рубки, обозначенной на схеме судна. Из боковой двери, ведущей в машинное отделение, высовывается собачья морда. Увидев меня, завизжала, а у меня в голове привычно щёлкнуло, и я начал понимать её истерические вопли:
— Вруум, на нас напали! Берут на абордаж! В шагоходах — вражеский десант! — у пёселя от страха были глаза велики — он принял единственный абордажный бот за целое отделение десантников.
Протянул манипулятор, схватил его за комбинезон и несильно шмякнул мордой о стену коридора. Пёсьеголовый всхлипнул и обмяк, а я так и потащил за шкирку его неподвижную тушку. Дотопал до рубки, ударом ноги опять попытался высадить дверь, но она не поддалась.
— Хм, бронированная, — удивилась помощница. — А пират не такой простой, сделал себе недешёвый апгрейд.
— Может, рейлганом? — предложил я. — А то у меня накладной взрывчатки нет.
— Ты им только дырок в двери наделаешь, а заодно и в обшивке корабля. Не вариант.
— Точно. А может?
— Не возьмёт.
— А если?
— Вот это должно сработать, только отойди в конец коридора.
Я отошёл обратно на десять шагов, закинул за угол не пришедшего в себя собакена, снял трубу люфтфауста из-за спины, активировал и нажал на спуск.
В телекамеры бота полыхнуло реактивным выхлопом «мошки», раздался грохот, и на месте двери в рубку появилась рваная дыра. Вот это эффект! Хотя, чему удивляться — известно же, страшнее мошки в тайге зверя нет.
— Всем мордой в пол, работает спецназ! — заорал сквозь динамики бота на шаахском, сквозь клубы дыма врываясь в рубку. Огляделся, никого. Только из-под покорёженной взрывом двери расплывается бурое пятно. Подхожу, манипулятором откидываю дверь в сторону, под ней с остекленевшим взглядом пиратский капитан, требовавший по видеосвязи у Антуана сдаться. Голова неестественно вывернута набок, язык вывалился из пасти, в лапах какой-то неизвестной конструкции агрегат. Наверняка, стреляющий, и я, на всякий, выбил его манипулятором из лап капитана. Подошёл к пульту управления и посмотрел на него, как баран на новые ворота.
— Люська, а ты умеешь управлять шаахскими судами?
— Пффф, конечно! Нажми вон на ту загогулинку и командуй всем сдаться, — она подсветила изогнутый рычажок.
— А что это?
— Система самоуничтожения судна. Кто не сдастся, распылится на атомы, — кровожадным тоном произнесла помощница и тут же рассмеялась: — Аха-ха-ха, — залилась колокольчиком, — видел бы ты себя со стороны!
Я, и правда, замер в охреневании, приняв шутку помощницы за чистую монету.
— Вот так, значит? Хорошоооо, — протянул я. — Ты же знаешь, Земля круглая. Вот погоди, встретишься ты мне на узкой тропинке ночью в лесу пьяная и связанная!