30 Световых лет. Пикник. Иллюстрированная история

Сергей Горцев: «Со своими одногруппниками, одноклассниками поддерживаешь отношения? Для них твоя известность стала неожиданностью?»

Эдмунд Шклярский: «Мы иногда на День энергетика собираемся. Один из одногруппников был у меня свидетелем на свадьбе, и поэтому он до сих пор «ангел-хранитель» (смеется). Я не думаю, что моя «известность» для них большая неожиданность, потому что с некоторыми одногруппниками мы играли еще в студенческом ансамбле. Все происходило на их глазах…»

Сергей Горцев: «А в быту известность как-то ощущаешь?»

Эдмунд Шклярский: «Это вопрос к Элвису Пресли. Есть звезды планетарного масштаба – наверное, они ощущают на себе всю силу и мощь «медных труб». Вот читал интервью певицы из «No Doubt». Она говорит, что переехала в Англию, и там в супермаркете можно встретить Ринго Старра. Причем никто не обращает на него внимания, потому что он занимается тем же самым делом, что и остальные покупатели. И даже узнав, они не сбивают его с ног. Но есть такое место – на концерте или после него, где уместна экзальтированная реакция. Если ты хочешь, чтобы тебя повсюду узнавали, обращали внимание, то, наверняка, можешь это сделать. Можно, например, одеться достаточно броско, ходить на всякие тусовки или просто начать орать. Это вопрос выбора. Мне это не нужно, поэтому меня не узнают».

Сергей Горцев: «Твоя семья как-то ощущает свою причастность к известной группе?»

Эдмунд Шклярский: «Понимаешь, если бы им нечем было заняться (смеется), кроме как смотреть и ощущать себя кем-то, чем-то… У каждого есть свои более важные дела. У детей, например – учеба, сессии…»

Сергей Горцев: «Кстати, о детях. У тебя взрослые дочь и сын. Учитывая характер твоей деятельности – с постоянными отлучками, переездами, концертами, репетициями – удавалось ли влиять как-то на их воспитание?»

Эдмунд Шклярский: «Ну как можно повлиять? Этот вопрос, наверное, любопытен и для тебя… Ты же не можешь сказать сыну: вот, делай так, или веди себя так?!. Во-первых, есть, наверное, некая «программа», которая в каждом человеке заложена от рождения. Я, например, заметил, что если двое детей в семье, то первый ребенок – он более сложный, второй – с более покладистым характером».

Сергей Горцев: «Но ведь ты как отец пытался как-то воздействовать?»

Эдмунд Шклярский: «Я пытался что-то говорить. Говорил часто эмоционально – и в то же время понимал, что слова – они… неизвестно как воспринимаются… Тут, знаешь, надежда на провидение, на «отведет – не отведет». Есть много всего…»

Сергей Горцев: «Ты прежде всего старался учитывать их желания, склонности, или больше «внедрял» свой жизненный опыт?»

Эдмунд Шклярский: «Нет, я не могу сказать, что что-то, наверняка, лучше знаю… Допустим, дочка сейчас поет в церковном хоре, несколько недель ходит. Ну, нравится – и слава богу. В любом случае это полезно для души и тела. Лучше, когда человеку это нравится. Мы не можем послать ее насильно: иди, пой!.. Тяжело человеку привить что-то искусственно».

Сергей Горцев: «Недавно твой земляк актер Кирилл Лавров, отмечая очередной юбилей, тоже заметил, что чем дольше живешь, тем более осознаешь некую запрограммированность. В нашей жизни много мистической предопределенности?»

Эдмунд Шклярский: «Запрограммированность, наверняка, где-то присутствует. Может, не 100%-ная, но некоторые рамки предопределены заранее».

Сергей Горцев: «То есть, основные события от нас не зависят?»

Эдмунд Шклярский: «Да, и скорее, они определены не прошлой жизнью, а чем-то свыше. Есть у каждого из нас не то что предназначение (это громко говорить), но есть свой узор в общем ковре. Не важно, какую ты

создаешь закорючку в этом узоре. Но ты должен быть этой закорючкой. И исполнять спокойно эту роль. Если тебе кажется, например, что кто-то лучше живет, так найдется еще кто-то, кто еще лучше живет… Бесконечный процесс, который ни к чему, кроме душевного дискомфорта, не приведет. Тут я не оригинален. К этому выводу приходят многие, кто задумывался о своей жизни».

Сергей Горцев: «Теперь немножко о другом. Пожалуй, ты – наиболее статичный артист на нашей рок-сцене…»

Эдмунд Шклярский: «Ну, некоторые вообще сидят (улыбается). А из стоячих – да!» (общий смех)

Сергей Горцев: «Этому есть какое-то объяснение, какой-то пример или концепция?»

Эдмунд Шклярский: «Как человек себя ощущает на сцене, так он и двигается. Поэтому, когда нас снимают, допустим, на какое-то видео, мы их предупреждаем, что делать из нас актеров не нужно – мы этого не умеем.

Для нас важно выглядеть на сцене естественно и органично».

Сергей Горцев: «Наше поколение жило в двух политических системах. Можешь их сравнить хотя бы в общих чертах? Ты – не политик и твое мнение особенно интересно».

Эдмунд Шклярский: «Для меня оптимальный момент был на стыке – когда оставалось что-то от предыдущего и что-то от нарождающегося. Но нельзя было полностью вытеснять все из заповедных времен! Не зря там в Англии не ломают, а пристраивают. Резко менять что-то на такой большой территории – это слишком легкомысленно. Я помню, мы были где-то под Тюменью. Так там люди, чтобы заработать себе на квартиры, жили в каких-то металлических цистернах с окнами. А потом вдруг все их накопления превратились в «тренировочный костюм»!.. И такая ситуация получалась везде. И со структурой звукозаписи, и с кинематографом… Пока это все вернется в какие-то хотя бы приблизительные организации, думаю, времени пройдет еще немерено».

Сергей Горцев: «Не знаю, часто ли ты слушаешь радио, смотришь телевизор? Удивительно много появилось желающих анализировать историю страны. Постоянно выносятся обвинительные приговоры различным личностям… Я всегда вспоминаю поговорку: «мертвого льва может лягнуть даже осел».

Эдмунд Шклярский: (посмеивается) «Соблазн-то всегда велик, прикоснуться так или иначе, хотя бы пинком… Мы, допустим, говорим о Петре I только хорошее, – город построил и так далее. Чтобы узнать результат и как-то оценивать, должно пройти достаточно много времени. Потому что и при Петре творилось черте что».

Сергей Горцев: «Как можно обвинять – не важно, дворника или бывшего руководителя страны –если обвиняемый не имеет возможности защитить себя? Определить ведь виновность может только суд, а никак не журналист или писатель. Это же так очевидно».

Эдмунд Шклярский: «Да мне тоже так кажется!.. Я жил, в основном, при Брежневе. Ну, еще немного при Хрущеве. И Брежнев воспринимался, в принципе, добродушным каким-то симпатичным… Съезды, конечно, вызывали тоску, но Брежнев не воспринимался узурпатором… Собственно, мы начинали играть при «застойных» временах, и все художественные фильмы, которые можно смотреть, были созданы в те годы. Похоже, что когда у человека нет никаких рамок, он сам не знает что ему делать».