365

Включённое радио вещало о дне всех влюблённых, и Игорь мог только порадоваться, что его жену не интересовали такие подробности. Он с удовольствием никогда бы не вспоминал о подобных праздниках, и Саша, кажется, придерживалась того же мнения.

Романтику следовало искать в повседневной жизни, а не в розовощёком мальчишке с луком со стрелами, названном почему-то амуром. Именно такой был изображён как минимум на половине билбордов, которые сегодня проезжал Игорь.

Было всё так же холодно. Казалось, зима в этом году решила всех превратить в ледышки, и Ольшанский уже завёл привычку пробегать расстояние от автомобиля до подъезда.

Наверное, именно потому вхождение в квартиру больше напоминало попадание в какой-нибудь райский уголок. Дверь ни бабушка, ни Саша не заперли на ключ, и Игорь беспрепятственно зашёл внутрь и уже за собой провернул защёлку, словно пытался удержать в квартире дополнительное тепло.

Из кухни доносились голоса. Спокойная бабушкина речь сильно контрастировала с нервными высказываниями Саши. Игорь слышал и быстрые шаги; Александра явно металась туда-сюда по кухне, несколько раз даже ударила ладонями о столешницу, словно пыталась пробить в ней дыру и хоть таким образом добиться мировой справедливости — не помогало, разумеется.

— Я не понимаю, — вспыльчиво произнесла Саша, — как так можно. Ведь мы — родные люди! И почему каждый раз, когда я хотя бы пытаюсь как-то выйти на контакт, всё заканчивается так плохо? Ни разу… — она выразительно шмыгнула носом. — Ни разу мои родители даже не озаботились моим здоровьем — ладно. Мне было всё равно, я не обращала на это внимания. Но так лгать… И зачем? Можно подумать, я бы не… Хотя, почему? Я действительно бы не помогала. Это же бред1

— Не переживай, — бабушка обычно говорила так Игорю после самых бурных скандалов с матерью. — Ну разве это стоит твоих нервов? Опять портить здоровье?

Да, она использовала те же самые фразы каждый раз, когда Надежда Петровна в очередной раз готовила блюда с чесноком и забывала предупредить об этом сына. А несколько раз не делала этого специально, собиралась убедить его в том, что аллергия — это надуманное явление, он просто навесил себе на голову лишние болезни, убедил, что будет плохо…

Это было не совсем честно, но Игорь остался стоять в коридоре. Он понимал, что подслушивает — но в тот же момент не мог заставить себя зайти на кухню. Саша уже раз призналась ему в том, что случилось, но призналась так, что ни слова нельзя было разобрать.

Ольшанский опёрся спиной о стену и ловил каждое слово в надежде на то, что хотя бы немного станет понимать причины некоторых поступков своей жены.

— У нас в семье разное было, — совсем тихо произнесла Саша. — Он то убегал к любовницам, чтобы потом вернуться, то притворялся смертельно больным, чтобы мама впустила его обратно. Квартиру пытался продать, которая ему не принадлежала — всё как обычно. Но всё это было бессмысленно… Мы даже как-то привыкли с мамой. Потом рассорились, разъехались, всё успокоилось. Я искренне пыталась его простить. Теперь вот он сделал вид, что пошёл на примирение, путёвку эту подарил, только чтобы продать чужую квартиру, Игорю наврал, что сделал это только для того, чтобы спасти своё здоровье. Я думала, опять любовницу какую-то завёл или что-то в этом роде… А он, — Игорь не мог видеть, но знал, что Александра сейчас остановилась у окна, прижала ладони к стеклу и говорила скорее со своим отражением, чем с Евой Алексеевной, — сказал, что просто хотел преподать мне урок, что нельзя так поступать с родным отцом. И всю эту аферу провёл в воспитательных целях. А я, скотина, взяла и догадалась…

Игорь сжал зубы. Он думал, что это был просто обман — а теперь был даже рад, что прослушал признание Саши в прошлый раз, иначе точно не сдержался бы, наделал проблем и себе, и людям. Но желание уничтожить, разорвать на мелкие кусочки ненавистного тестя становилось с каждой секундой всё сильнее и сильнее.

— Всегда таким был, — подытожила Ева Алексеевна. — Не думай о нём. Учись жить без этого.

Игорь попятился, вышел на секунду в подъезд и зашёл вновь, демонстративно громко хлопнув дверью, чтобы уведомить о своём приходе. Но, глядя в глаза улыбающейся жене, подсознательно искал тени слёз — знал теперь, что это не пройдёт так просто. Даже если Саша очень сильно захочет избавиться от прошлого… К сожалению, отпустить его будет нелегко.

78 — 77

78

14 февраля 2018 года

Среда

— Магнус, прекрати! — окликнула Саша кота. Тот упрямо муркнул и продолжил попытки взобраться по прозрачной кухонной шторке наверх. Кажется, возмущение хозяйки его совсем не останавливало.

— Паршивец… — покачал головой Игорь, поднимаясь из-за стола. — Даже позавтракать свободно не дашь! Ну что ты там увидел? Кошку с пятном в виде сердца?

Хотя, разумеется, за кошками Магнус лазил в другие места и вёл себя совсем иначе, Ольшанский шутки ради выглянул в окно — и обмер.

У подъезда топтался какой-то мужчина. Конечно, зрение Ольшанского было не стопроцентным, хотя очки не требовались, и он не мог дать стопроцентную гарантию, но в силуэте незнакомца отчётливо просматривался Сашин отец.

Если сейчас Александра его увидит, то весь прогресс последних дней по возвращению её в нормальное состояние будет уничтожен. Саша вновь станет прежней — бледной, испуганной, затравленной и молчаливой.

Воспитатель проклятый!

— Нам уже выезжать пора, — как ни в чём ни бывало протянул Игорь. — Я пойду, прогрею машину…

— Зачем её прогревать? — удивилась Саша, оглянувшись на мужа. — У нас же никогда с этим не было особенных проблем…

— А ты хочешь мёрзнуть или заглохнуть по дороге? — Игорь поставил кота на стол, хотя обычно был против лазаний Магнуса среди кастрюль и тарелок, и буквально выбежал из кухни. — Да и Регина сегодня клятвенно обещала пораньше приняться за своё дурное дело — проводить ревизию…

— Ещё есть минут пятнадцать! И я совсем не готова!

Игорь, спешно натягивающий на себя свитер, обернулся на жену. В теплом домашнем халате, всколоченная, она и вправду выглядела совсем не спешащей на работу девушкой.

— Я тебя внизу подожду, — Ольшанский широко улыбнулся и получил в ответ раздражённое бабушкино хмыканье с дивана — Ева Алексеевна, как это водилось, не поверила в чужие хитрости, но решила не выдавать свои сомнения вслух, очевидно, поняла: произошло что-то плохое. — Можешь не спешить, всё нормально.

Игорь заставил себя медленно застёгивать пуговицы пальто и первые два лестничных пролёта прошёл достаточно спокойно, чтобы потом буквально помчаться вниз и широко распахнуть подъездную дверь, с такой силой, что спавший на чужом коврике на первом этаже местный кот подпрыгнул и вздыбил шерсть.

И вправду, у подъезда стоял Владимир Владимирович собственной персоной, как и обычно, выглядевший то ли злым, то ли растерянным. Игорь не верил ни единому его состоянию — но подавить вскипевший в душе гнев оказалось для него удивительно сложной задачей.

— Что вы здесь делаете? — не собираясь тратить время на приветствие, спросил он. — Мало было предыдущего явления?

— Здравствуй, Игорь, — Владимир Владимирович повернулся к зятю, демонстрируя вящее равнодушие, только запихнул руки в карманы и притворился недоумевающим. — Я пришёл к Саше. Хочу поговорить с ней о случившемся.