365

— Сейчас ты вновь скажешь о перспективах, — Игорь пытался говорить сдержанно, — и о будущем. Но я не хочу превращаться в робота, который только и будет сидеть в офисе и выполнять приказы начальства. А это случится. Я никогда раньше не спешил домой. Единственным смыслом моей жизни была карьера, даже не так — проекты. Я не тратил свои деньги, у меня не было на это времени. Негде было похвастаться собственным статусом. Да и зачем? Не хочу повторять это ещё раз. И сгорать на работе тоже. Потому я никуда не поеду. И своё нынешнее место тоже сменю. Уехать туда — умереть, добившись только успехов в карьере. И даже не почувствовать радости от этого.

Он ждал, что Саша вновь станет возражать, приведёт какие-то доводы, но вместо этого она вдруг порывисто обняла Игоря, прижалась к нему всем телом.

— Мне жаль, что так всё вышло, — прошептала она ему на ухо. — Что мы не можем стать нормальной, полноценной семьей.

— Не опускай руки, — Игорь крепко обнял её в ответ. — И не забивай глупостями голову. Всё наладится, вот увидишь.

Больше всего на свете ему сейчас хотелось, чтобы эти слова оказались правдой.

24 — 23

24

9 апреля 2018 года

Понедельник

Игорь уверенно постучал в дверь. Менять решение он не собирался. Регина переступила все границы разумного.

— Открыто!

Голос этот принадлежал не Разумовской. Игорь едва сдержал разочарованный стон, но всё-таки зашёл в кабинет.

— И что ты здесь делаешь? — спросил он, позволяя раздражению выплеснуться в слова.

Эндрю, сидевший в кресле начальницы с таким видом, словно ему здесь всё принадлежало, победно улыбнулся.

— О, наш лучший сотрудник! — воскликнул он. — Проходи, садись! Стажёрский стул я выбросил, пароли сменил… Регина собирается уйти в конце месяца и оставить все менеджерские функции мне.

— Поздравляю, — сухо произнёс Игорь. — А я пришёл сказать, что никуда не еду, и пусть делает что хочет. Жаль, что пока что не вышло сделать это лично.

Улыбку Эндрю как рукой сняло. Он спешно сел и удивлённо уставился на Ольшанского.

— Только не говори мне, — сглотнув, произнёс он, — что ты не давал своего согласия, а она публично сама за тебя расписалась.

— Хорошо, говорить не буду, — кивнул Игорь. — Ты не дурак, думаю, способен догадаться обо всём сам.

Эндрю схватился за голову руками. Реакция его, если честно, была излишне яркой, и Игорь недоумевающе уставился на менеджера, сдерживая недоумевающее хмыканье.

— Это дно, — прокомментировал голландец, поняв наконец-то, что его поведение вызывает удивление. — Это самое настоящее дно. Я-то думал, что ты согласился, а она решила, что таким образом заставит тебя что-то сделать.

Игорь только пожал плечами. Что ж, это было в духе Регины, по крайней мере, той, с которой он сталкивался в последние дни сотрудничества. Она вполне могла и обмануть, и заставить человека плясать под свою дудку — всё делала для того, чтобы обладать полным спектром власти.

— Я не удивлён, — вздохнул Игорь. — Она часто вела себя, скажем так, непозволительно… Правда, не знаю, зачем сейчас ей было нужно всех обманывать. Неужели и вправду верила, что я соглашусь, побоюсь переубеждать людей? Но всё равно, какой смысл? Из вредности?

Вот только, казалось, голландец был совершенно не удивлён подобным поведением Разумовской.

— Она должна была получить отступные, — сообщил Эндрю. — Ты знал об этом?

— Нет.

Эндрю подтянул к себе лист бумаги, взял ручку, спешно написал что-то и пододвинул его к Игорю.

Достаточно было пробежаться взглядом по чёрным цифрам, чтобы понять причины поведения Регины.

— Это очень большая сумма, — сглотнув, ответил Игорь. — И всё получает она? Только потому, что отдаёт своего сотрудника? Обыкновенного лида или проджект менеджера?

Голландец усмехнулся.

— Ты можешь считать себя обыкновенным, — согласился Эндрю, — вот только Джеймс прожужжал нам все уши, восторгаясь тем, что увидел. И теперь они хотят получить человека, сгенерировавшего эту идею или хотя бы стоявшего у её истоков. Ты зря думаешь, что за это мало платят. А Регина просто так не поставит свою карлючку под договором перехода. Ей нужны деньги. Америка готова их платить.

— Чувствую себя товаром.

— Куском мяса?

— Куском серого вещества, — возразил Игорь. — Или какой-то продающейся извилиной. Её даже не волнует моё мнение, она просто решила, что заработает на этом, и кошка не ходи.

— Разве это нетипично для Разумовской?

Ольшанский не знал, что ответить. Разочаровываться в Регине дальше было некуда, кричать, обвинять её в чём-то — бессмысленно. Всё, что мог сделать Игорь — это просто разводить руками и недоумевать. Почему она решилась на это, почему так себя вела, было известно только самой Разумовской. Все без исключения давно уже понимали, что с такими людьми лучше не иметь никаких дел.

— Решай, что делать, — вздохнул Эндрю. — В конце концов, то, что она сказала, ни к чему тебя не обязывает.

— Я не поеду, — без сомнений ответил Игорь. — Но, к сожалению, это далеко не единственное решение, которое мне предстоит принять.

Тот только понимающе кивнул.

— Знаю. Оставаться тут, когда тебя ставят в такие условия, наверное, невыносимо.

— Именно, — подтвердил Игорь. — Но я пока что думаю. Может быть, посоветуюсь с родными. Хотя, что они мне подскажут… — Ольшанский только махнул рукой. — Спасибо за информацию. Ну, и успешной работы на новой должности. Надеюсь, ты сможешь поднять фирму с того состояния, в котором она сейчас.

Эндрю хохотнул.

— Ольшанский, ты хоть и гений, но дурак, честное слово. Ты знаешь, сколько за ваш проект заплатили американцы?

Игорь не знал, но, судя по виду Эндрю, сумма была баснословная.

23

10 апреля 2018 года

Вторник

— Игорёк, можешь разговаривать?

Когда Ольшанский брал трубку, он даже не посмотрел на экран, потому удивился, что звонила мать. Это было действительно неожиданно — Надежда Петровна неделями не выходила на связь, и то, что у неё вдруг проснулся интерес к общению с сыном, не свидетельствовало ни о чём хорошем. Скорее всего, надо было что-то сделать, вот и позвонила человеку, который точно не откажет.

— Могу, — кивнул он.

Игорь и вправду не делал ничего важного. Их команда пока что отдыхала, новый проект ещё никто не дал, да и Ольшанский сомневался, что хочет в этом участвовать. Заказчики с ним, к счастью, не связывались, Эндрю пока что ничего не сообщал.

Возможность сделать паузу вообще была уникальной. Так и хотелось воспользоваться создавшимся окном и улизнуть куда-нибудь с работы, пока не поймали, спрятаться, чтобы не нашли, и сменить все контакты.

— Что ты хотела, мама? — спросил он, поняв, что Надежда Петровна сама так и не заговорит.