400 страниц моих желаний

Мимо, с пронзительным воем проносится ошалелый кот, а следом за ним выскакивает закашливающаяся мама. Я раз за разом набираю Пашкин номер, но он по-прежнему не отвечает. Сунула мобильник в карман. Заскочила в комнату. Коптильня ещё та! Потолок не горит — тлеет, но дыму! Глаза сразу же заслезились. Дышать тяжело. Пригибаюсь пониже, там ещё хоть какой-то воздух есть. Вытащила из тумбочки коробку с документами и имеющейся в доме наличкой, схватила мамин ноут, свой планшет и почти задыхаясь выскочила в коридор, столкнувшись в дверях с бегущей навстречу мамой, с ведром воды в руках.

Вот только стоило плеснуть воды и пламя мгновенно вспыхнуло ещё сильнее, будто она жидкости для розжига ливанула от души.

Мама выскочила в коридор, где теперь уже тоже было трудно дышать от дыма.

— Что стоишь? Быстро одевайся и на лестницу! — хрипловато выкрикнула она. — И пожарных вызывай…

— Не помогут пожарные, — констатирую. — Это как с электричеством. Не получится магический огонь обычной водой залить.

В этот момент, словно по заказу из-за входных дверей послышались громкие голоса, и кто-то начал звонить в квартиру.

— Кх-кх… Что делать? — спросила мама, в тоже время сунула мне в руки влажное полотенце, жестами показав, чтобы приложила его к лицу. — Уходи… Бог с ней с квартирой. О детях подумай…

Мотаю головой. Огонь…

— Они драконы, — говорю.

— Да хоть динозавры! Ты-то человек!

Кошусь на начавшую подозрительно вздрагивать под ударами входную дверь. И ведь если войдут, станет только хуже. Начнут заливать огонь, и он распространится дальше, а остановить они его не смогут, так весь дом спалим.

Что же делать? Надеяться не на кого. Мама не помощник. Ворон далеко. А я… Я недоделанная богиня Рестанга!

«Муз!!!»

Тишина. Только шипение и гул разгорающегося всё сильнее огня и глухие удары в дверь. Какой-то скрежет. Горло першит. Голова начинает кружиться. Надо успокоиться. Чтобы я сделала, будь мы в этот момент на Рестанге? Однозначно не ушла бы, бросив дом догорать.

В голове тут же появилась ясность и с молниеносной скоростью замелькали расчёты магических формул. В груди разливается холод, растекается по всему телу, словно очищая организм от витающей вокруг дымной отравы, а на кончиках пальцев ощущается покалывание. Делаю шаг в сторону комнаты, на пути мгновенно появляется мама. Пытается остановить.

— Потом, всё потом, — говорю и плечом отталкиваю её в сторону.

Не время для полемик. Мне нельзя терять сосредоточение. И вот я в комнате, сзади ничего не понимающая мама тянет за кофту. Мешает. Щелчок пальцев и я лишаюсь этой части своего гардероба. Зрение обострилось. Жар уже не тревожит. Дым тоже. Со странным, охватившим меня спокойствием оглядываюсь по сторонам.

Лампочки в люстре полопались. Но света хватает. Зловещего… Красного… Оранжевого… Синего… Зелёного… Это чадя на всю округу полыхает диван, палас местами уже прогорел, потолочная плитка расплавилась и свисает серовато-белёсыми сталактитами почти до самого пола, обои обуглились, от штор и тюля остались лишь кольца на железном карнизе.

Глаза сканируют окружающее пространство, а в голове продолжаются расчёты. От моих рук во все стороны начинает растекаться голубоватое свечение соприкасаясь с которым исчезает дым, гаснет пламя, прекращают тлеть вещи. Сантиметр за сантиметром, эти лучи охватывают всю комнату и сквозь очистившееся от копоти и дыма окно, видно столпившихся на улице соседей. Воздух наполнился запахом озона как после грозы. Свет с кончиков моих пальцев всё льётся и льётся, постепенно становясь нестерпимо ярким, а потом раздаётся хлопок сопровождаемый заставившей зажмуриться вспышкой, и… Я обессилено опускаюсь на остатки паласа.

Вокруг полный разгром. Но ни малейшего признака пожара: ни копоти, ни черноты, ни запаха гари, лишь проплешены то тут, то там открывающие бетонные стены, топорщатся в стороны выскочившие пружины дивана, на полу искрится мелкое крошево стекла от лопнувших лампочек. А на пороге комнаты застыла с откровенно отвисшей челюстью мама.

— Ты это сделала… — тихо произносит, а в следующий миг, со стуком и треском слетает с петель входная дверь и коридор заполняет ворвавшийся в квартиру народ.

Мгновенно наваливается усталость. Всё плывёт перед глазами. Я словно сквозь толщу воды слышу чьи-то голоса. Кажется, мама на кого-то ругается… Но мне всё равно. Малыши в животе пинаются, не давая отключиться. Во рту пересохло. Безумно хочется пить, но встать или позвать на помощь нет сил.

Сколько длилось это мучительное полузабытьё? Не знаю. В какой-то момент, я почувствовала, как заботливые руки подхватывают меня под мышки и осторожно куда-то тащат по полу. И вот я уже лежу на чём-то мягком, а моих губ касается кружка. Ощущаю, как столь вожделенная влага попадает в мой рот смачивая пересохшие губы, язык, нёбо, горло и я глотаю, глотаю, глотаю… А следом по телу пробегает волна ласкового тепла и приходит облегчение.

«Ну же малышка», — звучит в моей голове голос…

Стоп. В голове? Распахиваю глаза. Ворон! Здесь! Да ещё и в своей истинной ипостаси…

— Ты пришёл, — улыбнулась я.

«Муз позвал», — отозвался леросс.

«А когда я звала, не отзывался», — обижено констатирую.

«Он не мог, малышка», — мысленно вздохнул Ворон. — «Та, что некогда говорила с тобой, наложила на него запрет на общение с обитателями Земли»

— Что?! — я аж подскочила с маминой постели, где как оказалось лежала до этого, и тут же ощутила волну головокружения.

«То маленькая, то. Лежи, насколько мог придал тебе сил, но ты слишком выложилась», — говорит, мягко, но настойчиво укладывая меня обратно. — «Так вот, благо хоть я с Рестанга, вот он и смог предупредить о случившемся. Да только с созданием порталов тут… Ну да ладно, потом расскажу».

Ворон умолк, а я полулежала в шоке переваривая полученную информацию. Это что же выходит? Безымянная, пообещав мне помощь тогда, взамен потребовала всячески мешать Музу, «вставлять ему палки в колёса». На тот момент это казалось этакой игрой в женскую солидарность, но стоило мне пойти против её воли, и она… Или это совпадение?

— Давно запретила? — интересуюсь, не особо-то рассчитывая на ответ, ведь Ворон мог и не знать, когда это произошло.

«В тот день, когда ты дала согласие на брак». — отозвался леросс и тут же добавил: — «Муз здесь, просто говорить с тобой не может».

— Узнай у него всё про эту даму, — произношу и начинаю подниматься с постели.

«Тебе отдыхать надо…»

«Мне в туалет надо», — огрызнулась я, тут же ощутив волну раскаяния. Смысл срываться на леросса, который ни в чём не виноват?