40к способов подохнуть. Том 5

Так и сейчас я снова осознал, что никакой помощи мне не светит. Не ворвутся тысячи демонов Тзинча, как и примарх какой-нибудь не явится. Этот мир хоть и важен, но не настолько. А если предположить, что Тёмные Ангелы охотятся за целью не вместе с нами, а параллельно нам… то Льву Эль Джонсона будет даже проще решить эту проблему без погрязшей в религиозных предрассудках Экклезиархии.

А решений у проблемы возвращаемого короля демонов действительно множеств, но правильный только один.

— Инквизитор, колонна готова. Шаттл заберёт нас у шпиля администрации, — к собору наконец-то подъехала колонна во главе с Адским Псом, что держал за глотки четверть преступного мира.

— Планы поменялись. Мы едем к центральной магистрали, чтобы спустится на нижние уровни.

— Что? На такое мы не подписывались, — рыкнул Адский Пёс, а его бойцы напряглись.

— Знаю, — оттолкнув волей бандита, произнёс я, после чего начал в подготовленный для меня транспорт. — Бегите с тонущего корабля, крысы. Но я заберу этот бронетранспортёр и три машины.

— Туннели уже переполнены заражёнными. Вы не пробьётесь через них. Никто не пробьётся.

— Это решаешь не ты и даже не Боги. Алисия, свяжись с арбитрами и с воинской частью, что недалеко от нас. Оливер, на тебе переговоры с Хребтом Империума: нам понадобится много взрывчатки с их военной фабрики.

И грохоча гусеницами мы поехали по улицам города-улья, что уже умирал. Мародёры во всю грабили дома и магазины, не останавливая своих грабежей, даже когда мимо проезжала военная техника. Во всю кричали люди в домах, из окон которых вырывалось пламя огнемётов. Солдаты и арбитры как могли сражались с чумой, но если на верхних уровнях кое-как удавалось бороться с чумой, то на нижних всё давно вышло из-под контроля.

Одним за другим обрывались голоса офицеров в воксе, что доносили о тысячах и десятках тысяч монстров, рвущихся через туннели метро. Главную магистраль ещё удавалось держать, но с каждой минутой демоны втаптывали защитников, заливая их кровью ржавеющие рельсы. Грохотали пушки и снаружи города, не давая ни одному заражённому покинуть город-улей. Генералы старались не думать о том, что случится со всей планетой, когда город-улей полностью падёт, ведь не было здесь той военной мощи, что остановится десятки миллионов чумных зомби.

— О, Бог-Император, да там бой! — воскликнул Оливер, сидящий за стаббером бронетранспортёра. — Они уже на верхних уровнях!

Сверкали лучи лазганов, во всю пыхтели батареи и в ярости кричал комиссар, заставляя бойцов бояться не врага перед ним, а кары расстрельной бригады, что засела в здании арбитров, за последней линией обороны. Их страх я чувствовал столь же хорошо, сколь и смрад сгнивающего за минуты города.

— Дальше не проедем, — произнёс водитель, после чего наш отряд начал высыпаться наружу.

— Оливер, ты со мной, — рыкнул я.

— Быстрее, я тебя сменю, — тут же рявкнул один из гончих.

Водитель с ещё одним бойцом остались в транспорте, в то время как наш отряд начал движение в сторону здания арбитров, за которым был вход на главную магистраль.

— ЭТО ВАШ ПОСЛЕДНИЙ БОЙ, СРАЖАЙТЕСЬ И УМИРАЙТЕ С ГОРДО ПОДНЯТОЙ ГОЛОВОЙ!!! ВЫ ЦВЕТ ИМПЕРИУМА!!! И ВАШИ ТЕЛА СОЖРУТ ВОРОНЫ, НО СОЖРУТ ТОЛЬКО ПОСЛЕ ТОГО КАК ВАШ ПОСЛЕДНИЙ ВЫСТРЕЛ ЗАБЕРЁТ ВРАГА В ВАРП!!! — разрывался комиссар, но сколько бы точны не были бойцы, сколько бы у них не было запасных батарей для лазганов, но не кончатся враги и вороны не устанут кружить над полем боя.

Никто не заметил нас, зато заметили первых чумоносцев, что теперь участвовали в сражениях напрямую, а не прятались поднимая тысячи мертвецов в бой.

— ДУМАЕШЬ СЕБЯ УБИТЬ?! А НУ УБРАЛ СТВОЛ, ТРУС!!! — рявкнул комиссар, после чего с яростью подошёл к бойцу и вырвал из его рук пистолет. — СРАЖАЙСЯ!!! ЭТО ПРИКАЗ!!! ИМЕЙ СОВЕСТЬ СДОХНУТЬ, ПРИКРЫВАЯ СПИНУ ТОВАРИЩЕЙ!!! ГДЕ ТВОЯ ГРАНАТА?! ГРАНАТА?! ПОЧЕМУ-ТО ОНА ЕЩЁ НЕ БРОШЕНА?! ЗАПАЛ НА ТРИ СЕКУНДЫ, ВЫРВАЛ ЧЕКУ И СРАЗУ БРОСИЛ КАК МОЖНО ДАЛЬШЕ!!! ВЫПОЛНЯТЬ!!!

И дрожа всем телом молодой боец подчинился. Вся его жизнь была сплошным адом, но внезапно он осознал, что в целом… в целом всё было довольно неплохо до начала этого безумия. И всё же гранату он бросил, после чего осколки разорвали с десяток тел. Но куда интереснее оказалось пламя, что родилось в момент взрыва и начало распространиться с чудовищной скоростью.

Ударами своего посоха я отбивал ритм, что определялся моим дыханием. Пламя словно дышало и становилось всё яростнее, забирая весь кислород из моих лёгких и из мира вокруг. Одним за другим тела превращались в пепел, но даже это не могло остановить бесстрашных демонов нургла, что без какого-либо страха смиренно шли прямо в яростное пламя.

— Доложите обстановку, комиссар, — хрипя и изрыгая из лёгких дым, произнёс я поравнявшись с линией обороняющихся на этом проклятом перекрёстке.

— Инквизитор Торквемада?! — по привычке крича, воскликнул комиссар, поворачиваясь ко мне. — Сиберус Карфакс, возглавляю оборону на этом участке после позорного бегства заместителя районного главы арбитров! С нами также держат обороны одиннадцатая воинская часть планетарной обороны и почётный дворянский батальон «Хладная кровь», хотя я бы обменял всю тысячу этих привыкших лишь маршировать юнцов на сотню наёмников с грязных и ныне утраченных улиц этого мира! У нас есть план, инквизитор?!

Сиберус Карфакс был примерным комиссаром, как и все офицеры Астра Милитарум. Обученный в Сколах Прогениум Экклезиархии и проявивший истинное бесстрашие и веру в Императора, Сиберус не просто был хорошим офицером, он был самой сутью Имперского Кредо, Тактика Империалис и даже частично Кодекса Астартес, которые он знал наизусить.

И сюда он попал ещё до появления Великого Разлома, встретив начало своего второго века в самом аду. Не знаю, что удивляло меня больше, то что комиссар умудрился прожить настолько долго или же его силовой меч, на котором красовался девиз Имперских Кулаков или болт-пистолет, который судя по регалиям и узорам раньше принадлежал инквизитору Ордо Малеус. Ведь что-то мне подсказывало, что вряд ли Сиберус из тщеславия попросил украсить своё снаряжение такими символами.

На фоне всего этого его стальная правая рука даже не особо бросалась в глаза, как и куча шрамов и суровое лицо без намёка на растительность. Глаза же были серыми и абсолютно бесчувственными, ведь комиссар был машиной. Машиной которую посылали в ад, чтобы она навела там порядок, вернула дисциплину и выковала победу вопреки здравому смысла.

Я не стал спрашивать каким образом человек смог отличиться перед астартес, чтобы удостоится такой чести, как и не стал акцентировать внимание на инквизиторском болт-пистолете. Просто мрачно ответил на вопрос: