40к способов подохнуть. Том 7

Сиберус уже схватился за голову, пытаясь снять с лица кожу, но ничто не могло заглушить моего голоса и трещала по швам его душа, терзаемая внутренней борьбой, где слепая верность сталкивалась с образами из жизни Мордреда. Не осталось от мечты Императора ничего в этом проклятом мире. И сам Император с безмолвным криком мог лишь наблюдать за тем, как поклявшиеся в бесконечной любви и верности к нему люди гробят всё то, чего он так хотел избежать.

— Не Хаос, испоганил Империум, — произнёс я и ни капли не врал. — И даже если в одно мгновение Архивраг исчезнет, то в следующую же секунду лишившийся главного внешнего врага Империум развалиться равно также как развалилась цивилизация людей в прошлом. История циклична, Сиберус, это повторялось великое множество раз. Даже Он не справился с этим, так как ты хочешь спасти Человечество, если не можешь посмотреть в глаза правды, боясь увидеть там собственное уродливое лицо?

И перестав дрожать, опустив руки медленно Сиберус поднял свой взгляд. Он посмотрел прямо в мои глаза, где сверкали отблески других душ. Он увидел бескрайний опыт человека, заставшего расцвет Империума и лучшее его время, перед глазами его маячил путь того, чей орден смог пронести частику Имперской Истины сквозь все ужасы тёмного будущего. Там же была слабая надежда наёмника на то, что когда-нибудь всё дерьмо смоет волна света, и рядом с ней стояла бескрайняя и слепая вера, ввергнувшая даже инквизитора в ересь. Он видел последствия каждой ошибки в холодном бесчувственном блеске стёкол противогаза и даже незавидная судьба эльдар была там, демонстрируя что даже высшая раса не справилась с теми же проблемами, с которыми сталкивался теперь Империум.

Всё это вместе взывало в нём к переменам. К переменам, без которых у Человечества не будет альтернативы колоссу на глиняных ногах.

— Изменения пугают, особенно когда к тебе привязаны нити Тёмного Бога, — произнёс я, протягивая руку. — Но суть жизни и заключается в изменениях. Весь мир постоянно меняется, твои враги меняются и ты должен меняться, становясь лучше. Да, я понимаю твоё отвращение, как и сам понимаю, что чем дальше захожу, тем сильнее отдаляюсь от понимания того, что значит быть человеком и в чём действительно нуждается Человечество…

Говорил я прямо и искренне, не допуская даже тени обмана или недоговорок, как и вся моя душа была открыта. Я позволял Сиберусу увидеть даже те безумства, что творились в погоне за новыми знаниями. Как приносились в жертву невинные и как цель всё сильнее норовила оправдать ещё более безумные средства по её достижению. Ведь нет ничего опаснее, чем барьер между моей душой и моим отголоском. Это даже хуже, чем врать самому себе.

И потом был ему виден даже мой страх, которого я всё ещё стыдился, стараясь не акцентировать на этом внимания. Я показывал ему всё, ведь нуждался в его помощи, а вместе с тем пытался объяснить и ему, почему ему нужен я. Ведь как не крути моя протянутая рука давала и ему новые возможности, возможно даже куда большие, чем когда он был известнейшим комиссаром Империума.

Оставалось лишь задать последний вопрос.

— Так может быть вместе у нас получится сделать нечто большее, чем мы делали до этого?

Глава 295

— Спрячь это, — произнёс я, отдавая приказ тени.

После чего тень ушла, вновь исчезнув для мира, а я остался стоять с Сиберусом.

— Теперь ты знаешь всё, — кратко бросил я, после чего Сиберус кивнул и растворился.

Не все отголоски знали о всей правде. Однако для Сиберуса этот момент был принципиально важным. Если бы я не показал ему это сразу, то ничем хорошим недоговорки бы не закончились. Теперь же вся тяжесть знания ложилась и на его плечи. И хоть оба мы желали бы, чтобы это знание было возвращено туда, где оно было получено, но выбор за нас давно сделали Боги.

И оставалось лишь следовать тому плану, пока пути судьбы не приведут нас к перепутью, когда даже Кайрос Судьбоплёт не будет в силах сказать куда потянет нас в этот раз. Но пока этот день не настал, а весь варп сошёлся в мощнейшем неделимом потоке, окутывающем Ризу, стонущую в шквалах снарядов тысяч кораблей. Крейсера давали залпы, колоссальные линкоры обменивались выстрелами лучей, способных за один удар сердца расплавить тысячи тонн пластали, а орды демонов уже ломились на другие миры системы.

— Пора, — произнёс я, глядя на карту как флот адмирал-солара уже почти вышел на позиции. — Замедляйте ход.

В одно мгновение уже павшие в ересь капитаны подчинились мне. Всеми правдами и не правдами им было внушено, что Империум лишь желает забрать их свободу. А Хаос же наоборот давал безграничное пространство для проявления своей воли. Хотя конкретно это было самой настоящей правдой, хоть и с оговоркой, что Хаос так или иначе сделает всё, дабы обратить эту свободу против человека.

Тем не менее выбор был сделан и шестьдесят процентов кораблей тут же подчинились мне, в то время как адмирал-солар начал уходить вперёд. Разорвался вокс от криков адмирала-солара, призывающего меня и других капитанов к ответу. А затем раздался выстрел болтера и его голос стих. Одним за другим на судах происходили перевороты и на командный мостик входили полчища еретиков.

Но стоит отдать должное офицерскому составу тяжёлого крейсера Нахимова. Они не сдались и продолжали оказывать яростное сопротивление, демонстрируя то как мало ереси нам удалось посеять. И в это же время сигнал тревоги прошёл по всем другим лояльным кораблям. Благо я находился на левом фланге, где было пространство для манёвра.

— Меняться и меняться, пока меняется и Хаос. И ни Бог, ни смертный не смогут обмануть то, что не имеет формы, — произнёс я по воксу, ясно давая понять, что среди флота защищающего Ризу появились еретики, тем самым погружая во мрак ожидания ещё большего предательства других лоялистов. — Залп.

И все наши корабли разрядились прямо в тыл союзников на помощь к которым мы так спешили. Первыми сгорели в плазменном пламени тяжёлый крейсер Нахимов и тех, чьи корабли не удалось подчинить быстрым и решительным ударом по командным мостикам. Практически беззащитными были они, а в это же время во всей своей красе Мордред повёл флотилию Куам Мутатио на врага, начиная опасное сближение и пользуясь воцарившимся Хаосом.

— Превосходная работа, — на мостик тут же прыгнул Перевёртыш, увлекая за собой потоки варпа. — Даже Магнус Алый удивился, не сумев распознать в тебе союзника. И смотрю Сиберуса ты подчинил.

— Чего от нас ждёт Кор Фаэрон? — спросил я, положив все три руки на стратегическую карту.

— Прямо сейчас Джагатай пытается прорваться на мостик к Алому Королю. Возможно у него получится.

— Ты не ответил на мой вопрос, — прямо заявил я, поднимая тяжёлый взгляд меняющегося и омолаживающегося лица на Перевёртыша, столь желающего запутать мои планы и вынудить совершить какое-нибудь необдуманное действие исключительно забавы ради.

— Первая линия обороны, Риза Секундус, если мы хотим не просто прорваться вперёд, но и заполучить плацдарм, то станцию надо захватить, а не уничтожить. Кор Фаэрон послал лучшие силы в бой. Вместе с тем Альфа Легион продолжает диверсионные операции, ослабляя нерушимую цепь обороны. Отвлеки на себя как можно больше кораблей Империума и присоединяйся к штурму.

Сотни титанов и тысячи рыцарей защищали Ризу, но ещё больше было здесь лояльных орденов. Многочисленные баржи космодесанта с самым тяжёлым вооружением сражались вместе с флотом Империума. И едва мы начали разворачиваться в сторону Ризы Секундус, оставляя Белых Шрамов и Тысячу Сынов разбираться между собой в одиночестве, как путь нам перерезала баржа Медных Когтей.