50 оттенков серого : Семейная жизнь 5 лет спустя

– Мамочка, а когда вернется папочка? Я соскучился.

Эти слова Тедди говорил мне каждый день, и от них мое сердце разрывалось на части.

– Скоро, Мишка, скоро.

Тедди забрался мне на колени и крепко обнял за шею, прижавшись к моей щеке, и мягко поцеловал.

– Мамочка, а папа далеко-далеко?

– Нет, солнышко. Просто папа очень занят, но скоро вернется.

– Мамочка, а он точно-точно вернется?

– Конечно, малыш.

Тедди нахмурился и о чем-то задумался, надув свои пухленькие щечки.

Я притянула его еще ближе к себе и стала поглаживать его по спинке, напевая мелодию, которую любил Кристиан играть ему на пианино.

Спустя минут пять Тедди снова спросил.

– Папочка же нас не бросил?

Этот вопрос застал меня врасплох, т.к. я и сама еще толком не знала, что происходит.

– Нет, конечно же. А почему ты спросил?

– Я просто вспомнил, как он ударил тебя…

Не дав Тедди закончить предложение, я рассмеялась.

Где-то с полгода назад мы с Кристианом встали раньше наших детей и отправились на кухню готовить завтрак. Пока я жарила нам омлет, Кристиан делал апельсиновый фреш, а затем подошел и шлепнул меня по заднице. Именно в этот момент на кухню зашел Тедди. Мы с Кристианом отошли друг от друга и направились в сторону нашего малыша, чтобы обнять его. В обед Тедди подошел к нам с Кристианом и строго сказал.

– Мама, я хочу серьезно поговорить с папой. Наедине.

Мы с Кристианом переглянулись, не понимая в чем дело.

Обычно Тедди никогда не говорил так, а тут ни с того, ни с сего.

Когда они вернулись, то Тедди держал за руку Кристиана, а тот шел, еле сдерживая смех.

– Мамочка, папа хочет тебе кое-что сказать.

Кристиан, еле сдерживая смех, я вижу это по его хитрым горящим глазам, но со всех сил сохраняя серьезность, произнес.

– Папа хотел извиниться перед тобой. Извини, что ударил утром.

Какого… Как Тедд… О, Боже..

– За приготовлением завтрака, Ана, - Грей беззвучно хихикает, насладившись ужасом на моем лице, залившегося краской от стыда.

– Мамочка, почему ты смеешься?

Тедди снова вырвал меня из своих воспоминаний.

– Малыш, папочка больше же такого не делал. Он извинился. И я его простила.

– Ладно, - вздохнув, произнес Тедди.

Так мы просидели с ним еще минут 30, наслаждаясь тишиной, и объятиями друг друга, как сына и матери.

Затем к нам прискакала малышка Фиби, тоже просясь на ручки. Бережно усадив Тедди на одну свою ногу, я подняла Фиби и усадила на вторую.

– Мамоцька, - Фиби потерла глазка, - я хацю кусать.

Я улыбнулась и поцеловала ее в головку.

– Сейчас, солнышко, сейчас.

Оставив своих детей на диване, сама отправилась на кухню, где уже были Каррик и Грейс. На кухне кипели кастрюли, была зажжена духовка.

– Ана, - обратился ко мне Каррик, - мы слышали, что уже малыши проснулись.

– Да, Каррик. Фиби захотела кушать и я вот пришла к вам. Вы же знаете, как она похожа на Кристиана в плане еды. Не успел встать, а уже кушать ему

готовь.

Каррик улыбнулся, а Грейс зашморгала носом.

Обогнув стол, я подошла к ней и обняла.

– Грейс, все будет хорошо.

Она обернулась ко мне, вытирая полотенцем скатившиеся слезы.

– Да, Ана, конечно. Это мне просто что-то в глаз попало.

Я прекрасно понимала, что это были слезы матери, которая переживала за своего сына.

– Грейс, Фиби кушать хочет, да и Тедди тоже. Может, нам приготовить что-то?

– Не беспокойся. Я уже приготовила. Осталось только накрыть на стол.

– Отлично. Мы этим и займемся.

Отходя от Грейс, я прокричала.

– Медвежонок, Солнышко, идите сюда, мне нужна ваша помощь.

Мои Комочки прибежали мгновенно же, спрашивая, чем они будут сейчас заниматься.

Дав им в руки скатерть, тканевые салфетки, я попросила их накрыть на стол, а сама пошла к шкафчикам за посудой.

Вернувшись, я увидела, как Тедди приподнял Фиби и помог ей положить на стол тканевые салфетки. Тедди – настоящий старший брат! Боюсь, что не только от папочки будут получать ухажеры Фиби, но и от Теодора.

Тут Теодор случайно цепляется ногой за ножку стола и вместе с Фиби падает на пол. Я подорвалась к ним, но подойдя ближе увидела, как Тедди обнял Фиби и извинялся.

– Прости, Фиби. Я не хотел, ты же знаешь. Я люблю тебя.

Фиби продолжала плакать, но обняла брата, что-то прошептав на ушко.

От этой картины на моих глазах выступили слезы и как же я жалела, что Кристиана не было в этот момент и он не смог насладиться этим моментом.

Тедди еще чуть-чуть подержал сестру, а затем отпустил, чтобы встать и протянул ей руку.

– Поднимайся.

Взявшись за руку, Фиби с легкостью снова вернулась в вертикальное положение, и, обернувшись, заметила меня.

– Мамоцька… Я упала, но Тедди помог мне встать.

Я присела на корточки и обняла свою доченьку, вдохнув ее сладкий запах.

– Я видела, Солнышки, видела.

Взяв Фиби на руки, я подошла к Теду, и, наклонившись, поцеловала его.

– Спасибо тебе большое, что заботишься о сестре.

Тед поднял ко мне свое лицо и улыбнулся своей самой искренней ошибкой.

– Папочка учил меня оберегать Фиби и тебя.

Я провела рукой по его волосам и спустила Фиби на пол, отправляя их в комнату посмотреть телевизор.

Расставляя тарелки, я вспомнила, что у Софи – дочки Тейлора – послезавтра день рождение. Мы должны были с Кристианом устроить ей самый, что ни на есть, настоящий праздник. Я решила не менять наши планы.

Закончив с сервировкой, я поднялась на второй этаж, в комнату, которую нам выделили родители Кристиана, и, достав свой блокнот, нашла нужный номер.

Спустя три гудка трубку подняли.

– Татум Брандт слушает Вас.

– Татум, это Анастейша Грей. Помните, Вы устраивали праздник для моего сына?

– Да, конечно, я помню Вас, Миссис Грей.

– Ана, прошу Вас, зовите меня Ана.

– Да, конечно. Простите. Что Вы хотели?

– Послезавтра у дочери нашего телохранителя и шофера, и верного друга Тейлора день рождение. Мы бы хотели устроить ей праздник.

– Сколько ей будет лет.

– 16. И Вы же понимаете, что она, своего рода, уже начинает становится взрослой девочкой. Хочется чего-то более взрослого, чем розовые пони.