6 Секретов мисс Недотроги

А невыявленный и непойманный клептоман, оставивший себе на память эту смешную вещицу, вытащил ее и держал в руке, когда понял, что останется навсегда в кружении осколков. Диего сжимал ее, когда умирал.

Проклятый оборотень! Я прикусила губу, обратившись в камень.

— Пойду за сумками, — сказал Джок, не понимая, почему я замерла и перестала даже мигать.

— А я останусь, — просто сказал Баррага, облокачиваясь на борт в несколько фамильярной близости от меня. — Кое-что хочу обсудить с мисс Нитарока.

Корабль плыл быстро, берег становился все ближе, и на разговор оставалось совсем не много времени, но не похоже, чтобы Баррага торопился. Он облокотился на борт на несколько фамильярном от меня расстоянии, едва не коснувшись плечом. Заинтересованно изучил плещущиеся внизу волны и только затем негромко произнес:

— Я тут кое-что случайно увидел…

Меня спас ступор. В иной момент я может быть и дрогнула бы, жестом или мимикой показала страх разоблачения. Но мое сердце, ранее тревожное и чувствительное, увы, сбежало из положенного ему места в грудной клетке. Спряталось, сжалось, закутавшись в ленточку в моем кулаке. И эмоций Баррага не дождался.

— Хм, — сказал он, — а я, похоже, вас по всем статьям недооценил, мисс Нитарока. Такая выдержка…

— Вы пришли одарить меня комплиментами? Или же поблагодарить за найденного собрата? — предположила я.

— Это был долг через Вальтеза, и он закрыт. Спросить я хотел совсем другое — о вашем разговоре с мисс Присциллой Ковейн, милой дамой, пообещавшей некоторые неприятности. Так сложилось, что я совершенно случайно оказался неподалеку…

Ха. Сказал бы прямо — висел на потолке и подслушивал.

— И, — Баррага еще больше снизил голос, теперь я едва угадывала слова по губам, — испытывая к вам понятную симпатию, хотел спросить — нужна ли помощь? Если вы, конечно, сами не желаете попасть на учебу в редкую глушь.

Я покосилась на мужчину и ответила столь же тихим, почти интимным шепотом.

— Спасибо за беспокойство. Я могу за себя постоять в любой глуши.

— Оу, вы меня так порадовали! Что ж, тогда не буду предлагать свою скромную помощь… — он отодвинулся, скрипнув жесткой кожей изящно выделанного, но на вид вполне боевого колета. Начал разворачиваться и остановился на полуобороте. То, что у сидхэ получилось бы театрально, в исполнении вампира выглядело скорее угрожающе. — Жаль только что вашему отряду придется избирать нового командира, учитывая прискорбный прогноз на возвращение домой прежнего.

Я подняла бровь и едва удержала завозившегося и злобно зашипевшего Кусаку. Белая шерсть стояла дыбом, еще немного и острые коготки вонзятся мне в руку. После пси-прыжка в бою и последующего промывания мозгов у менталиста я смогла полежать в своей каюте лишь минут двадцать и теперь едва стояла на ногах. Поэтому с трудом удержалась, чтобы не встряхнуть питомца как следует.

— Не понимаю, — медленно произнесла я, крепче сжав чье-то толстое пузико. — Лорд Вальтез сообщил мне, что Изумрудный Холм вернет Фаворре руку.

— И не солгал, конечно. Хотя, как обычно делают сидхэ, умолчал о небольшой подробности. Восстановление такого объема потребует проведения специальных ритуалов, сопровождающихся глубоким слиянием с Холмом. Это этапная процедура, деталей которой, как вы понимаете, я не знаю. Но что известно точно — после нее все примеси иной крови, кроме фейри… они как бы… теряются. Руку обратно получит не ваш Диего, а истинный сидхэ Тайрен как-там-его-дальше, уж поверьте, не интересующийся делами какого-то сектора и тем более полицейской работой. Он не вернется.

— Тьфу! Чтоб у тебя зубы повыпадали! Ева, не слушай его! — запаниковал кот. — Да с каких пор вампиры лезут в чужие дела?!

— Тихо, — шикнула я на Кусаку, чьи выкрики выглядели для посторонних как невнятные кошачьи вопли, но невольно подтвердили правдивость слов главы наемников. — Кхм, но Изумруд поинтересуется мнением самого Фаворры?

— О нет, — покачал головой мужчина. — Он без сознания, в ранге Десятого, то есть почти дворцовый офицер и в одном шаге от звания принца. Холм будет действовать в своих интересах, поверьте. Да и никто раньше не протестовал после лечения, ни один сидхэ, я имею в виду.

Я покосилась на кота. Тот съежился и прижал уши.

Скрывал, значит. Фаворру без сознания повезут в Холм, не спрашивая, отчекрыжат от него Бродягу, а мой личный эксперт по Холмам по какой-то причине утаивает от меня правду как завзятый фейри. Хм! Да он и есть низший фейри! А я ему верю, предателю хвостатому.

— Не виноват, — захрипел Кусака, — слаб я, хотел после бедствия корабельного отдохнуть, поспать в кабинете психологической разгрузки. Ты знаешь, как она мне нужна? А?

И как я могла положиться на этого лентяя? Мои интересы он точно будет защищать, мы с ним повязаны, а вот к любым другим он совершенно равнодушен. Ему хоть тигр Фаворра, хоть голубь небесный — без разницы. А я чуть не отправила командира в беззащитном состоянии к мясникам из Холмов! Ну уж нет! Я такого никогда не сделаю. И влюбленность моя несвоевременная и неправильная тут совершенно не при чем! Речь идет о моем командире и друге.

Готова ли я рискнуть ради него жизнью?

Немного помедлив, я встряхнула как следует дальновидно заткнувшегося недогоблина-перекота и поинтересовалась у Барраги:

— А какую именно помощь вы предлагаете? И что, если не секрет конкретно вас связывает с неким Владимиром Трельяком? Факты говорят, что погибший наемник следил за ним по вашему приказу.

— Столько вопросов сразу, — тот смотрел пристально, ожидая, что я отведу глаза.

Но у меня повыбивало все пробки, выгорело так, что дым из ушей и копоть с пеплом внутри. Сегодня я умирала, «прыгала», прощалась с лю… близким другом, сопротивлялась контролеру. Поэтому переглядки с вампиром дались мне без особого труда.

— У меня, уважаемый, времени немного, вон скоро трап кинут.

— Тогда может выберете один, самый главный вопрос?

— Предпочитаю принимать решения, оценивая ситуацию в целом, а не по отдельным скудным частям.

— Удивительно, сначала у меня были совершенно другие впечатления. Или я становлюсь стар или люди изменились, — Баррага поиграл желваками, остро мне напомнив Диего. На гладкое, почти безэмоциональное лицо наползла тень легкой озабоченности и… исчезла. — А что… так даже интереснее! Я отвечу вам, но, увы, не детально, так как и сам ограничен договоренностями. Мы с Трельяком дали слово друг другу не распространяться о взаимоотношениях. Наблюдателя за ним послал в силу давней привычки доверять, но проверять. И теперь жалею, Владимир-то был в своем праве убрать свидетеля, а я потерял хорошего мальчишку из-за своей подозрительности.