8 Призраков. Нулевое измерение

Со смертью Генри купол исчез и мы побежали в город. По словам мертвого врача нас уже берут в оцепление с двух сторон. Сейчас не до охоты, это на нас охотятся.

— Как, твою мать, ты это сделал? — угрожающе серьезно спросил самурай на бегу.

— Навык такой, позже расскажу, — попытался отговориться я.

— Расскажешь. И подробно. Вчера от этой парализаторской хрени умер мой напарник по квесту. Твой предшественник, — подрагивающим голосом сказал Вакацу.

— И? — ожидая худшего, спросил я.

— С тех пор я не могу с ним связаться.

***

Из-за преследования пришлось отложить охоту на последнюю известную нам пару игроков. Их последние действия показали, что меченые скоординировались, чтобы устранить угрозу. А нападать более чем на двоих разом в открытом бою это самоубийство. И мы решили отсидеться в номере Аланы, вплоть до открытия Бранда, что должно было случиться совсем скоро.

До «Дайвера» мы добрались быстро и без приключений. Давать лишние круги и путать след смысла не было. Противник прекрасно знал, где у их цели убежище. Только добравшись до номера Аланы, мы смогли немного выдохнуть. Опасность временно миновала.

— Может ты скажешь спасибо? — возмутился я на самурая, едва мы переступили порог. — Два раза за день твою жизнь спас.

Доктор Алана спокойно стояла у окна и с интересом наблюдала за событиями. То, что мы оба живы, ее определенно радовало.

— Спасибо, — с запинкой сказал Вакацу и, упершись спиной на стену, плавно скатился вниз, — что такое казнь?

— Мне ответить или ты сам? — нежно спросила Алана, посмотрев на меня.

Ну конечно. Она знала про мой навык. Чему я еще удивляюсь? Умение сражаться персональным оружием, как же. Именно из-за наличия «казни» я попал в сферу интересов Аланы. И никак иначе. Я жестом передал слово доктору. Пусть сама объясняет, тем более она сможет явно лучше меня.

— «Казнь» это механика игры, изобретенная моей лабораторией, одна из многих. Ее суть в уничтожении цифровой личности. Для жителя Инмо казнь это просто смерть.

Последнее она сказал без какой-либо жалости или сожаления.

— А для игрока что? — не выдержал Вакацу.

— Прости, я еще вчера должна была сказать. Но это могло отпугнуть спринтера. При генерации персонажа в мире Инмо, с мозга носителя считывается вся доступная информация и воспроизводится через цифровые алгоритмы мира призраков. Грубо говоря, генерируется не столько персонаж в игре, сколько создается цифровая копия личности.

— И выражается в скрытых характеристиках? — предположил я.

— Именно, — улыбнулась Алана и продолжила. — Эмпатия, доброта, сопереживание, стеснительность и еще тысячи характеристик личности отражаются скрытым цифровым значением. Даже память оцифрована и запечатана. Вы даже не представляете насколько это гениальная и тонкая работа! Многие из характеристик динамичны сами по себе, например, настроение. Другие же изменяются путем роста личности или с системной помощью — прокачкой. Тут нет ограничений!

— И что с ней становится от казни? — Вакацу убивали разглагольствования, пока он не получил главный ответ. — Смерть?

— Что ты. Это ведь игра, — мягко проговорила Алана, — вовсе не смерть. Казнь повреждает цифровую личность, но она восстановится сама и тогда твой друг сможет войти в игру снова. Недели через две, я полагаю, могу дать тебе его номер в реале. Ты убедишься, что с ним все хорошо.

Самурай выдохнул и взял себя в руки. Он действительно подумал, что его друг мертв. Данных друга из реала у него не было, а в игру он заходить перестал, до этого проводя в Инмо по 16 часов в сутки.

— Аж две недели?! — спросил я. О таких рисках тоже надо предупреждать заранее. Выбери этот психованный Генри целью меня, стал бы Вакацу рисковать и помогать мне? Не знаю.

— Увы. Казнь нарушает целостность, а, как я и сказала, цифровая личность — это тонкая работа. А то, что ты, дорогой, получил казнь, это невероятно! Система весьма щедра к тебе, — улыбнулась Алана в мою сторону. — Только не переусердствуй. Каждое применение — это уничтожение сознания, помни об этом. Твоя цифровая личность не статична, ее развитие и изменение идет постоянно!

Внимание! Характеристика повышена! Интеллект +1!

Вот оно! Новые знания о мире способны поднимать уровень интеллекта! По удивленному взгляду самурая я понял, что он тоже получил прибавку. Мы довольно улыбнулись друг другу.

— Ты тоже можешь к игроку применить казнь? — вдруг серьезно спросил Вакацу.

— Нет, — покачал я головой в ответ.

Самурай облегченно вздохнул и отвернулся.

— Так кто ты такая, доктор Алана, и почему тебя хотят убить? — серьезно спросил он, надеясь, что она продолжит откровенничать и дальше.

Но с девушкой было что-то не так, ее перекосило от боли, пот стекал по лицу, доктор оперлась о стену, чтобы не упасть. Вакацу подскочил, чтобы поддержать, но Алана отмахнулась и ответила:

— Можешь называть меня исследователем этого мира. Это все, что вы способны осознать на текущем уровне интеллекта. Я и так сказала вам гораздо больше, чем должна, — подбирая каждое слово тщательнее, сказала Алана. — Получать «системный ответ» неприятно, но этот был ерундой — серьезно сказала девушка и посмотрела на меня. Намекает, что это более мощный аналог «кармического ответа»? — Но это только из-за того, что вы оба догадывались о подобных возможностях сами. Если же я скажу что-то, что перевернет ваше сознание и будет противоречить вашим представлениям о жизни в реальности или в этом мире, ответ будет страшнее. Система жестока и неумолима. В следующий раз приходите за разъяснениями, а не ответами. Мир Инмо нужно познавать самостоятельно. Запомните это.

— Хорошо, — легко согласился я. — Тогда разъясни, как это зарядить, — сказал я и бросил Алане в руки разряженную «Десницу».

Дрожащими руками доктор поймала пистолет, в миг забыла о накатившем недуге, восторженно покрутила и осмотрела.

— Мм, как давно я его не видела, — с нескрываемым наслаждением пролепетала она и прижалась к деснице как к любимой мягкой игрушке.

— Не удивлен, что ты причастна к его созданию. Сколько таких и как его зарядить? — серьезно повторил вопрос я. Если нам удастся привести его в боевое состояние, Алана сама сможет за себя постоять. Хотя бы устранить одного противника в критический момент. Уже будет большим преимуществом.

Доктор суетливо начала ходить по номеру, закусив губу. Проворачивая в руках пистолет, она спешно села за стол и начала что-то писать и проговаривать про себя.

— Что с ней? — спросил я затихшего самурая. Странно, что он не встревал в разговор. Я думал, он любит умничать.

— Пытается подобрать слова, чтобы ее не жахнуло системой, — ответил Вакацу, ничуть не меняясь в лице.

Что же его так беспокоит? Делаю заметку для себя вернуться к этому позже и попробовать поговорить, как разгребем все это.