8 Призраков. Нулевое измерение

Наконец, заработала связь.

«Все отряды на позициях?» — донесся серьезный голос Рика.

Я спешно подтвердил и замер в ожидании команды. Сердце забилось чаще, как в первые пару недель в Инмо, пока организм привыкал и адаптировался. Но сейчас волнение мне удавалось подавить с трудом, то ли от страха первой смерти, то ли от страха не оправдать надежд и провалить операцию. Одно дело выполнять квесты самостоятельно, к этому я привык. Совсем другое — играть в команде. Ведь если я не доберусь до турели, все вошедшие внутрь будут ей уничтожены за считанные минуты без шанса на успех. Я глубоко вдохнул и закрыл глаза, пытаясь успокоиться.

«Начать операцию через 3... 2... 1...»

***

С юношества на меня возлагали большие надежды и я, отбросив все, тренировался и стремился их оправдать. Я искренне любил бегать, еще будучи маленьким я постоянно сломя голову уносился на улицу. Городок был не очень большим, и все местные знали маленького парнишку, который носится по без устали. Мне было не интересно бегать без причины, и я начал искать мотивацию. Меня стали просить доставлять мелкие послания или вещи, и я с радостью это делал, за сладости или карманную мелочь. Будучи маленьким, я даже и не думал профессионально заниматься легкой атлетикой. Но однажды летом, когда мне было 8 лет, я сильно вывихнул лодыжку и слег в кровать на два месяца. За это время я осознал, что для меня важнее. Что взрослому два месяца? Ерунда. Для ребенка же два летних месяца — это целая вечность. Мне казалось, что у меня отобрали целый кусок жизни и не собирались возвращать. Тогда я наткнулся на рекламу школы легкой атлетики, которая располагалась в десяти километрах от города. И загорелся идеей там заниматься. Так и начался мой путь.

В детстве я часто испытывал стресс перед стартами и давление со стороны родителей, тренеров. От меня ждали результатов, ведь я был талантлив и убивал все время на тренировки. Постепенно я привык к давлению и перестал волноваться даже перед самыми ответственными забегами. Но прямо сейчас я нахожусь в игре, мое потерявшее спортивную форму вялое тело валяется на кровати, родителей нет в живых, а тренеры уже и забыли про поломанного спортсмена. Однако, именно сейчас мой пульс зашкаливает и я могу отчетливо услышать каждый стук сердца, руки предательски подрагивают и потеют.

Почему я настолько сильно волнуюсь? Да этот мир реален и на ощупь, и на вид, но ведь это игра? Нет, для меня этот мир уже больше, чем просто игра. Именно тут я свободен от боли, тут я могу реализовать и заново найти себя, тут нет десятков звонков в день от друзей и родственников, которые безразлично задают один и тот же вопрос. В порядке ли я. Я не хочу его слышать, не хочу чувствовать боль, не хочу видеть этот протез, не хочу выслушивать слова сочувствия. От них мне не легче, а совсем наоборот. Человек, который нашел свое место в мире и обрел мечту, а потом ее безвозвратно утратил, сломан на всю оставшуюся жизнь без возможности оправиться. Эту дыру не закрыть ничем. Я так думал.

Но сейчас, пусть я и в игре, я не чувствую той боли. Ни реальной, ни эмоциональной. Все мысли и стремления я отдал Инмо, потому что иначе боль не уйдет. Я реален. Спринтер реален. Этот мир реален. И тут я способен на многое. И сейчас, таким же обычным людям, как и я, нужна помощь. Я не знаю, что привело каждого из них в игру, не знаю, что их заставляет отдавать Инмо столько времени и сил, но раз они это делают, на то есть причины. Как есть причины и у меня. Мир Инмо давно переступил грань простого развлечения.

И я не подведу этих людей. С этой мыслью я открыл глаза, дрожи в руках уже не было, пульс стих.

«Начать операцию через 3... 2... 1... ВПЕРЕД!»

Голос Евы дал сигнал к атаке, а значит все на позициях. Первым делом нужно обезвредить четыре турели. На бегу я отключил голосовую связь и полностью сконцентрировался на своей задаче.

Лесок, в котором я укрывался, был совсем крохотным, и прятаться там долго не представлялось возможным. Только я вынырнул из-за последнего дерева, как увидел внушительную турельную установку на вершине башни. Стена высокая, обычному человеку точно не допрыгнуть, но тут мы сильнее, чем обычные люди, и сами переписываем физические законы.

Меньше километра до цели. Машина убийства заметила меня сразу и без прицеливания открыла огонь из энергетических орудий. Синий убийственный шар оставлял за собой искрящийся шлейф, а при контакте с физическим объектом взрывался яркой вспышкой. Точность и скорость таких орудий оставляла желать лучшего, поэтому я легко уворачивался на бегу, без особого изменения траектории.

Семьсот метров до цели. Массивная энергетическая пушка сменилась четырьмя мелкими, которые стали стрелять не так мощно, но значительно быстрее. Но даже так, я все еще успевал уклоняться. Краски померкли, я не замечал ничего кроме своей цели и ее выстрелов, даже звуки отошли на второй план, периферическое зрение отключилось, обострились инстинкты. Тромбли называл это «режим зверя», когда ты отдаешься чувствам и даешь волю заложенным в тебя характеристикам. Порой мысли только мешают.

Триста метров до цели. Турель внезапно обзавелась шестеркой крупнокалиберных пулеметов. Два из них стреляли точно по мне, остальные старались покрыть все четыре потенциальных направления моего бега. О подобном механизме стрельбы меня предупредили заранее и на этот случай я держал «рывок». Сразу при виде пулеметов я резко дернул влево и активировал «рывок», вертелась установка не так быстро, как стреляла. Первый залп слегка зацепил правую руку, но не критично, еще 80% хитпоинтов и всего сотня метров.

Я успешно справлялся с неповоротливой турелью, но будь я чуть медленнее, меня бы уже изрешетило. Еще 50 метров, успел немного расслабиться, но радость была преждевременной, на шум выстрелов турели прибежал патрульный отряд из пяти человек. Вооружены огнестрелами. Логично, только очень быстрый игрок мог обойти турель и заставить их ей помогать. А такой не носил энергетическую защиту или защиту вообще. А значит, эффективнее всего стрелять чем-то быстрым и точным, пусть и в ущерб мощности.

Не знаю, насколько продвинутый в них ИИ, но стреляли солдаты не бездумно. Пару мгновений они потратили на оценку моих действий и стратегии против турели, видимо способов ее обойти было несколько. И спешно принялись стрелять в сторону рывка, тогда как турель не прекращала поливать свинцом другую сторону относительно меня.

На мое счастье, патрульные поздно подоспели, пятьдесят метров я протяну и так. Военные стреляли точно и очередями, на меня они успели потратить всего по одному магазину, но этого было достаточно, чтобы меня еще немного зацепить. Прикрывая лицо персональным мечом, я делал виражи из стороны в сторону, при этом не подставляясь под турель. Только шальная пуля в голову могла меня полностью остановить, но обезопасив уязвимую точку, я добрался до самой стены, аккурат, когда охрана оказалась на перезарядке. Под башней турель меня уже не доставала.

Подобравшись вплотную к стене, я надел специально подготовленные Евой электрические перчатки, которые намеренно были разряжены. Вступив в контакт со стеной под напряжением перчатки поглотят энергии ровно столько, сколько будет нужно для их полного заряда. По расчетам Рика, у меня будет не более трех секунд, пока они не взорвутся прямо в руках от перенапряжения.

Изначально стена была полностью отвесной, и чтобы ее преодолеть, даже с нечеловеческими прыжками, нужна точка опоры. Ей послужил специальный стержень, который Рик предусмотрительно воткнул в стену еще в момент подготовки плана пять дней назад. Я заметил точку опоры еще только подбегая к стене, высоким прыжком я дотянулся до стержня рукой и сразу услышал легкий треск. Отсчет трех секунд пошел. Я с усилием качнулся и взмыл вверх, используя всю свою скорость, в результате я, будто воздушный гимнаст, оказался прямо перед ошалевшими охранниками. Не раздумывая, хватаюсь рукой за ближайшего и меняюсь с ним местами — я на стену, он в полет со стены. Двое других побежали на меня с кулаками в ближний бой. Используя максимально заряженную правую перчатку, убиваю обоих одним касанием.