800 новых заговоров сибирской целительницы
Шрифт:
Я почему-то боялась Лену. Может, потому, что она старше меня, или потому, что она работает в администрации и, по словам мужа, очень богатая и имеет квартиры. Лена гнала меня плохими словами вон, крича, что я мешаю мужу работать. Но ведь он не раб и мог бы на одну минутку выйти ко мне, и мне бы сразу стало легче. Ребенок в животе сильно бился, наверное, ему передавались мое волнение и боль.
Я видела в окно, что они каждый вечер пили. Я никак не могла понять, что случилось. Мне уже страшно за свой рассудок. Как же так. Я жду ребенка, а получается, что он нежеланный, да и на первую дочь я почти перестала обращать внимание,
Родители мои тоже переживали, видя мои мучения. И тут мой папа послал его на три буквы и велел убираться. И Леня ушел совсем туда жить, радуясь, что есть весомая причина, чтобы уйти. Я отца не выгораживаю, но все было при мне и поведение Лени было похоже на провокацию. Он так разговаривал с отцом, что получился скандал, и это стало причиной ухода.
Я бежала за ним, плакала, сильно болело в животе. Я просила прощения за отца, но муж мне сказал:
– Вернись, я просто влюбился в хозяйку.
Стал говорить мне обидное, сравнивать меня с ней. И все это выходило не в мою пользу.
Я слабая, а она сильная, я размазня, а она властная и богатая. Знает, как деньги с умом пристроить. Работает и живет в Дудинке, а квартиру купила в нашем городе.
Я на коленях ради детей просила: вернись, дай хоть родить спокойно. Для ребеночка вредно, что я столько слез лью.
Видно было, что он мечется: уходить, не уходить. Потом он сказал:
– Света, иди домой. Ты вся промокла, а я не могу идти, потому что Лена (хозяйка) едет к себе в Дудинку, ей нужно выходить на работу, а я буду сторожить ее квартиру.
И вот она уехала. Муж запил, живет у нее в квартире, как пес сторожит хозяйское добро. Я хожу к нему каждый день, не знаю зачем: трезвый он меня гонит, а пьяный заставляет слушать, какая я плохая, не жалею его, не защищаю от родителей, что он не имеет своей квартиры и денег. Кругом и во всем я виновата. Говорит мне грубые слова, читает пьяные морали, а я как завороженная сижу, боюсь ему перечить, чтобы не выгнал, и только плачу и никак не могу встать и уйти. Мне в такой момент хочется сделать какой-нибудь глупый поступок: разбить окно в ее квартире, сломать зеркало, украсть магнитофон, чтобы она его за это выгнала. И все чаще я хочу повеситься, но страшно, что ребенок тоже погибнет.
А Лена звонит ему по два раза в день, а мне тяжело и противно слышать их разговоры по телефону. Как он заискивает перед ней, как меняет голос и интонации на шутливый ласковый тон.
Я ничего не могу с собой поделать, голова моя затуманена. Если бы помогло, то я бы и перед ней встала на колени.
Зачем он нужен этой Лене? Ведь она так и толкает меня в петлю, а с ним она не будет жить, так зачем же меня так безбожно терзать?
Доченька моя брошена, она видит материнские слезы, с которыми я не могу совладать, и перестала улыбаться. Я понимаю, что краду ее беззаботное детство.
Даже и не знаю, будете ли Вы читать весь этот бред. Помогите, пожалуйста, пока я не сделала какую-нибудь глупость или зло. Я боюсь за Марину, за себя, за будущего ребенка. Помогите».
Помоги, Господи,
Первым разом добрым часом.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
Царь Давид Константин,
Ты сократил небо и землю.
Сократи ты ярый пыл к моим соперницам
Рабу Божьему (имя).
Пусть он в их сторону не глядит,
Ногами к ним не спешит,
За их столом не ест,
В постели у них не спит.
Анями, ночами, минутами, часами
Пусть раб (имя) думает обо мне,
О своей венчанной жене,
О чаде своем законном, младенце нерожденном.
Царь Давид Константин,
Вся твоя сила в помощь ко мне,
К Божьей рабе (имя).
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Сцеживают из груди молоко в еду или питье мужу, говоря при этом:
Заря до зари, свет до свету, молоко до слова,
Слово до раба Божьего (имя).
Скрути, спеленай,
От рабы Божьей (имя) не отпускай.
Как младенец к груди,
Так и ты ко мне, Божьей рабе (имя).
Век по веку, отныне и до веку.
Ключ, замок, язык. Аминь.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Как все живое грудное, на грудном молоке,
Так и раб Божий {имя) на Божьей рабе (имя).
Ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Стану я, раб Божий, на престол,
А это не престол, а стол.
Стол не дубовый, не сосновый,
Не липовый, не кленовый.
За столом сидит раба Божья (имя).
Она ест и пьет и вздыхает
Обо мне, рабе Божьем (имя), страдает.
Болят ее кости, ломит ее тело,
Ноет ее сердце, плачет ее душа.
Но боли ей своей не заесть,
Тоску свою ей не запить.
Меня, раба Божьего, во веки веков не забыть.
Ключ моим словам, замок моим губам.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.