891 день в пехоте

К 7 декабря 1944 г. подразделения 187-го гвардейского стрелкового полка, в котором в то время я был комсоргом, вышли к южному берегу озера Балатон. Наступая вдоль берега озера, мы заняли населенный пункт Балатон-Керестур, но дальше продвинуться не смогли – противник получил подкрепление и организовал прочную оборону.

Немецко-фашистское командование понимало, что, заняв Балатон-Керестур, мы перекрывали железную дорогу, а также шоссе, связывающие центральные районы Венгрии, а Будапешт с богатыми сельскохозяйственными районами юго-западной Венгрии и главное – с Надьканижей – единственным источником венгерской нефти, который после потери румынского нефтеносного района Плоешти приобрел первостепенное значение. Кроме того, юго-западная Венгрия прикрывала районы Австрии, где были сосредоточены крупные военно-промышленные объекты, откуда был прямой путь в южную Германию.

Именно поэтому 9 декабря 1944 г. противник перешел в наступление. На нас двигались танки, наступала мотопехота. Мы не смогли организовать должного отпора – полк начал отступать. В этот момент я находился в расположении полкового взвода разведки. Кругом рвутся мины и снаряды, строчат автоматы и пулеметы. Полк дрогнул, и началась паника отступления.

Один из разведчиков сказал мне, что в конюшне стоят лошади под седлом. Мы бежим туда, выводим лошадей, вскакиваем в седла – и в галоп вдоль берега, на восток. Так мы проскакали километров 5–6, на нашем пути мост через канал, а на противоположном берегу стоят командир полка Г.И. Иванов, его заместители М.И. Жданов и Холодняк (как его звали – не помню), другие офицеры штаба полка. У всех у них в руках было оружие, они останавливали бегущих и организовывали оборону вдоль берега канала. Полк закрепился на восточном берегу канала, дальше немцев не пустили.

Оставление Балатон-Керестура дорого стоило нам. Были большие потери в людях, от должностей были отстранены командир дивизии и командир полка, другие старшие офицеры. В дальнейшем проверкой было установлено, что многие КП рот и батальонов располагались в винных погребах, что многие офицеры злоупотребляли дегустацией вин из бочек, которых в каждом погребе было много. По этой причине передовые подразделения прозевали начало атаки.

Так мы стояли в обороне на восточном берегу канала до конца марта 1945 г. Часто производились и нами, и противником огневые налеты, различные разведывательные операции. Затишья на фронте не было.

Особенно напряженное положение было на нашем участке фронта в феврале – марте 1945 г., когда противник начал свое последнее наступление во Второй мировой войне в районе между озерами Виленце и Балатон. Даже штаб 3-го Украинского фронта вынужден был сменить свое месторасположение – отойти за Дунай.

Если бы противник смог тогда сломить сопротивление войск 3-го Украинского фронта в районе города Секеш-фехервар, то наша 57-я армия, победоносно прошедшая свой боевой путь от Сталинграда до Венгрии, оказалась бы в окружении и что было бы тогда с нами – один Бог знает.

Но войска противника были буквально перемолоты частями и соединениями 3-го Украинского фронта. Наша армия была уже не та, с которой немецко-фашистские войска столкнулись летом 1941–1942 гг.

Нами постоянно велась разведка с целью выяснения сил противника. В середине января 1945 г. одна из групп разведчиков 187-го гвардейского стрелкового полка под командованием гвардии лейтенанта К.И. Данилова была направлена в тыл противника за «языком». С разведчиками пошла и Шура Глоба – санинструктор.

Действия разведчиков прикрывали пулеметчики гвардии старшего лейтенанта И.Н. Удовиченко, минометчики минометных рот батальонов, а также минометчики полковой минометной батареи под командованием гвардии капитана А.Ф. Витвицкого.

Выполнив задание, разведчики возвращались в свое расположение. При отходе был тяжело ранен командир группы разведчиков К.И. Данилов. Санинстуктор Шура Глоба оказала ему на нейтральной полосе первую помощь, а затем вынесла его с поля боя.

К концу марта 1945 г. части 2-го и 3-го Украинских фронтов после взятия Будапешта и разгрома немецких войск в районе Секешфехервара устремились на запад и по северному берегу озера Балатон.

Тогда и части 57-й армии, и наш полк получили приказ на наступление, на прорыв обороны противника. Она представляла собой эшелонированную линию, проходящую по господствующим высотам. В тылу обороны противник опирался на Балатон-Керестур, на железную и шоссейную дороги. Жилые дома в Балатон-Керестуре, здания торговых и промышленных предприятий были превращены в опорные пункты обороны, они были опоясаны проволочным заграждением и минными полями. Берег озера Балатон от устья канала в тыл противника был покрыт густой сетью проволочных заграждений и минных полей. В дзотах, оборудованных на берегу, располагались пулеметные расчеты.

Противник в этом районе имел значительные силы артиллерии: две батареи тяжелых орудий и батарея тяжелых минометов стояли на северной окраине Балатон-Уйлака, батарея 105-мм орудий – в Балатон-Сантдердь. В самом Балатон-Керестуре находились две минометные группы 81-мм минометов, одна из них располагалась за церковью, вторая в районе станции. На танкоопасных направлениях противник создал узлы противотанковой обороны, насыщенные артиллерией и фаустпатронами.

Офицеры 1-го СБ 187-го гвардейского СП: Зубенко П.И., Синявский Д., Анцелиович Л.С., октябрь 1944 г.

Наша оборона проходила по местности, для нас крайне невыгодной. Правый фланг упирался в берег озера Балатон, откуда всегда можно было ожидать высадки десанта противника. По берегу наша оборона простиралась на 12 км

на восток и не была сплошной, а на озере уже появился первый лед. Поэтому пулеметные точки и дозоры были выдвинуты с берега на лед озера. Неполная штатная численность в ротах вынудила командира полка гвардии подполковника А.А. Пронина организовать ночью патрулирование по берегу озера групп солдат и сержантов из хозяйственных и транспортных подразделений.

Левый фланг нашей обороны проходил по заболоченной местности, а центр – по каналу и плацдарму на левом берегу канала. Плацдарм был невелик – всего 350 м по фронту и 60 м в глубину. Сообщение с плацдармом осуществлялось только в темное время суток по мосту, по которому проходила шоссейная дорога, а позже – и по штурмовым мостикам, которые были построены нашими саперами под руководством инженера полка гвардии капитана Матвеева. Оборону плацдарма осуществляла 2-я рота 1-го стрелкового батальона гвардии капитана Березовского. Она была усилена станковыми пулеметами и ружьями ПТР.

Командир 187-го гвардейского стрелкового полка гвардии подполковник Пронин А.А. и замполит полка гвардии майор Жданов А.А.

Командир полка гвардии подполковник А.А. Пронин решил основной удар нанести по правому флангу противника, то есть по южной части Балатон-Керестура. В то же время было решено в тыл противника забросить на лодках по озеру Балатон десант автоматчиков с задачей: зайти в тыл противника и высадиться северо-западнее Балатон-Керестура у высоты 124; наступая в тыл противника, парализовать его действия, отрезав ему пути отхода, а в дальнейшем соединиться с подразделениями полка и с ними развивать дальнейший успех операции.