8лет
Шрифт:
Тогда он с двумя парнями из локомотивного депо был назначен сопровождающим кассиршу второго железнодорожного цеха Зою Красильникову, которая выдавала зарплату в цехе - такой был заведён порядок на заводе. Зою любили в цехе потому, что она была весёлая разбитная женщина и потому, что она выдавала деньги - аванс и зарплату. Напарниками Егора были локомотивщики Богдан Наливайченко и Измир Иргалиев. Поехали маленьким автобусиком постройки Миасского автозавода. И автобус и водитель были из заводской автобазы и ехали с Зоей не в первый раз. И Богдан и Измир тоже ездили за деньгами постоянно. Только Егор ехал впервые. Зое, как кассиру положен был пистолет, но она никогда его с собой не брала, в заводской кассе Зою знали, знали и что
Егор открыл глаза, над головой был белый потолок, кружилась голова, тошнило, хотелось пить.... Скрипнула дверь
– Он смотрит! - раздался женский полукрик-полушёпот. Хлопнула дверь.... Затопали где-то шаги.... Егор пошевелил пальцами рук, ног, попытался повернуть голову - придвинула волна тошноты. Над ним склонилось мужское лицо в белом больничном колпаке:
– Очнулся?
Егор застонал.
– Как зовут тебя, парень?
Егор снова застонал. Пеленой охватила густая темнота...........................................................................................................................
– К нему нельзя! Говр-орить он не может!
– Я только взгляну. Знаю я этих симулянтов, я должен, я обязан, это моя работа!
В палату вместе с врачём вошёл мужчина без халата, средних лет, в форме работника юстиции с погонами майора. Он подошёл вплотную к кровати, на которой лежал Егор. Они встретились глазами.
– Очнулся? Как ты себя чувствуешь?
– Нормально.... для больного человека.
– Ну, на вид ты не такой и больной. Я следователь по особоважным делам Павлов Вениамин Павлович. Буду вести твоё дело.
– Какое дело?
– Только давай так - не придуривайся. Память у тебя хорошая, всё ты помнишь, и мне всё подробно расскажешь.
– Что я должен рассказать?
– Я же попросил тебя не придуриваться. Расскажи, как что было, и мы быстренько всё закончим.
– Конечно, я помню всё, или почти всё Но у меня для начала есть вопрос к вам: почему вы обращаетесь ко мне на "ты"?
Ещё бы не хватало, чтобы я каждому грабителю "выкал:!
– Это почему же я грабитель? Кого я ограбил?
_ Кассу цеховую ты ограбил. Водителя автобуса Черепанова покаклечил, нанёс тяжкие телесные повреждения Синельниковой и конвойному Наливайченко.
– И всё это я сделал? Вот что : Вы , вериамин Павлович пришли сюдо с готовым решением, в полной уверенности, что всё наперёд знаете. Я разговаривать с вами не буду. Только в присутствии адвоата.
_ Вот что!? Грамотный какой попался Ты у меня заговоришь!
– Не заговорю. Доктора позовите.
– Ты будешь отвечать на мои вопросы?
– Нет!
Следователь вышел. Егор попросил врача не пускать к нему этого следователя. Следователь больше не приходил, а Егора через неделю перевели из больничной палаты в СИЗО прокуротуры Металлургического района г. Челябинска. В камере СИЗО их было четверо. Кроме Егора был молодой татарин Анвар и двое карманников неопределённого возраста Витька и Лёшка.
К Егору подошёл Анвар: - За что тебя?
– Ограбление.
– Да брось
ты! За какое ограбление? Правда что ли?– Не знаю. Шьют.
Анвар быстро освободил нижнюю полку воришки Витьки для Егора.
– Правда что ли? Кого ты ограбил?
– Никого я не грабил. Разбираться будем. А ты за что?
– Жену побил, а она повесилась.
Голова Егора немного болела, в ушах звенело, подташнивало, но он с первого дня стал делать по утрам обычную физзарядку. Из Миасского приехала мать. Она остановилась у своей сестры и уже дважды по пятницам приходила к Егору на свидания.
– Что же это будет, Егорушка? Я говорила со следователем, вернее разговора никакого не было, этот Павлов говорит, что дело ясное - ты ограбил кассиршу. Говорила я с ней, она о тебе хорошего мнения, а эти двое - Богдан сейчас на больничном, а Иргалиев с деньгами куда-то сбежал; говорят, что ты его подельник.
– Не знаю, мама. На допрпс меня не вызывают - уже две недели я тут. Без адвоката я с ним разговаривать не буду. Ты не вздумай нанимать мне адвоката, денег таких взять тебе негде, а толку, я так понимаю, всё равно не будет. Ничего , мама, отсижу, сколько дадут, а там поглядим - я ещё молодой, помирать не собираюсь. А этому Павлову я не сдамся.
Кое что недавно случилось с мамой: вышла она замуж за хорошего человека и как-то обновилась - чуточку похудела, просматривался лёгкий макияж, которым раньше она напроч пренебрегала, только руки у неё остались прежние, мягкие и ласковые. Новый муж матери был отставной полковник с военной фамилией Саблин, Николай Васильевия Саблин. Служил он в Германии и ничего не знал о жизни в своём Советском Союзе. Не знал он, сколько стоит хлеб, что такое рубль и не понимал, почему надо "удобствами" ползоваться во дворе. Были они с матерью одногодки, любили друг друга, она учила его советской жизни, а он усердно помогал ей в огороде и по дому, но молотка и топора в руке раньше не держал. И ничего он матери насчёт Егора посоветовать не мог - не знал он советской жизни.
К Анвару тоже по пятницам приходила мать, а к воришкам-карманникам никто не приходил. Тем не менее передачи съедали все вчетвером
Наконец дужурный милиционер позвал (каким-то неуверенным голосом): - Болотов - к следователю!
В следственной комнате, развалясь в кресле, сидел Павлов, а по комнате нервно ходила женщина - четыре шага в одну сторону, четыре - обратно. Женщина была молодая, блондинистая и хороша собой. Егор понял, что это его адвокатша.
– Садись, Болотов! - сказал следователь - впрочем я должен разговаривать с тобой "на вы". Познакомьтесь, Болотов, это ваш адвокат Маргарита Матвеевна Соколова - как вы требовали.
Адвокатша подошла, подала руку - Соколова, буду вести Ваше дело.
Егор сел, адвокатша села.
– Ну-с начнём! Произнёс Павлов. - Расскажите, Болотов, как иы убивали шофёра и кассиршу и нанесли тяжёлую травму своему товарищу Богдану Наливайченко?
– Вопрос не корректный: во первых кассир и шофёр не были убиты, во-вторых вопрос не стоит именно об убийстве. Следователь спрашивает вас, Егор Алексеевич о ваших действиях в тот день. Расскажите подробно.
Лёжа на лежаке в СИЗО, Егор по несколько раз в день прокручивал в уме все перепетии предстоящего допроса, а сейчас заспотыкался с ответом, замялся, стал заикаться, но скоро освоился и более-менее складно закончил свой рассказ.
– И вы считаете, что мы должны верить всему этому? - заговорил Павлов.
– Дело ваше....
– Почему вы раньше не участвовали в конвое, а скйчас решили поехать?
– Мне мастер Володя Перминов сказал - я и поехал.
– Вы были раньше знакомы с Наливайченко и Иргалиевым?
– Особо не был знаком, в столовой в обед встречались.
Почему вы взяли с собой оружие, этот тяжёлый молоток?
– Он не тяжёлый. Взял в инструменталке какой под руку подвернулся. Так - на всякий случай.