90-е: Шоу должно продолжаться – 4

– А мне кажется, что мы как раз вовремя, – я пожал плечами.

– Макс, мы не договорили! – Ширли шагнула к Максу, схватила его за плечо и развернула к себе. Макс отшатнулся и выпрямился.

– А мне кажется, ты уже все сказала, – тихо проговорил он.

– Что ты там мямлишь опять? – выпалила девушка. Бывают такие, которых гнев делает только красивее. Только Ширли была явно не из их числа. Лицо перекошено и покраснело какими-то пятнами. Ко лбу прилипли мокрые пряди волос, как будто она только что кросс бегала. «Похожа на порося…» – подумал я и фыркнул.

– Тебе что-то показалось смешным, да? – взгляд девушки переместился на меня.

– Да так, неожиданно просто, что хваленым «Пинкертонам» приходится басиста шантажом удерживать, – сказал я.

– Я не с вами разговариваю, – отрезала Ширли. – Идите отсюда, вас никто не звал!

– Милая барышня, а вы знаете притчу, как к дону Хуану пришли гости и угостили его чак-чаком? – хмыкнув, спросил я. – А зря, зря! История, меж тем, очень поучительная… Хотите, расскажу?

– Слушай, ты! – если раньше Ширли отмахивалась от меня, как от назойливого насекомого, мешающего ее чрезвычайно важному разговору, то сейчас она развернулась ко мне вся. И сжала кулаки, будто собиралась кинуться в драку.

– Так вот, сидит, значит, дон Хуан на стуле, ковыряет вилкой рагу из кактуса и думает, то неплохо бы чего-то сладенького заточить… – я привалился к двери в подчеркнуто расслабленной позе.

Тут Ширли разразилась длинной матерной тирадой, замысловатой такой, касающейся моих сексуальных привычек, родственных взаимоотношений и планов на ближайшее будущее.

«Ангелочки» пару секунд внимали молча этому спичу, а потом, не сговариваясь, громко и заразительно заржали.

– Фу, как некультурно, – хмыкнул я. – Во-первых, перебивать невежливо, а во-вторых…

– Ты что, тупой? – закричала Ширли. – Пшел отсюда, вместе со своей историей и этими… этими…

– Ты пошла вон отсюда, – вдруг тихо, но твердо сказал Макс.

– Что?! – опешила девушка.

– Что слышала, – буркнул басист. – Вали отсюда. И Нику передай, чтобы отвалил от меня. Вместе с «Пинкертонами».

– То есть, ты официально заявляешь, что уходишь из группы, так? – глаза Ширли стали похожи на щелочки.

– Могу заявление об уходе написать, – огрызнулся Макс. – В трех экземплярах!

– Ты вообще слышал, что я тебе сказала? – прошипела Ширли.

– Слышал, – мрачно подтвердил Макс.

– Я все расскажу Нику! – с угрозой сказала девушка.

– Ой, да рассказывай уже, – скривился Макс. Потом подумал и добавил. – Шлюха. Надо в вендиспансер сходить провериться. А то мало ли, может ты и с остальными… того… трали-вали.

– И что, теперь ты с… этими? – Ширли мотнула головой в нашу сторону.

– Если официально примут, то да, – с вызовом сказал Макс. – А если нет, то как-нибудь без вас переживу, поняла? Астарот, ты примешь меня в вашу группу?

– Конечно, Макс! – наш фронтмен перешагнул через разбитую тарелку, оттер Ширли плечом и протянул Максу руку. А тот торопливо ее пожал. Ширли открыла рот, чтобы что-то сказать. Но сразу же его захлопнула. Дернулась и рванула к выходу.

Проталкиваясь через нас всех, зыркнула на меня как-то особенно зло.

Грохнула дверь.

«Ну вот все как-то само собой и решилось», – подумал я. С Максом, конечно, еще будут всякие проблемы. Судя по тому, что я успел услышать и узнать, у него явно комплекс мажора. Он все время переживает, что люди с ним общаются не потому что он такой хороший и талантливый, а потому что у него мама. И папа. И всем от него что-то нужно. А сам он при этом юноша не очень смелый и решительный. Это сейчас на него что-то нашло. Видимо, давно запасал крупицы твердости духа, чтобы одним махом их применить в разговоре с этой неприятной особой. А в «Пинкертонах» занимательная кадровая политика, конечно…

– Кстати, что там было про Жана? – спросил я, потерев ладошкой лоб.

«Хорошо, что в Ирине я не ошибся», – подумал я, складывая меховые жилеты в матерчатый баул. В запаснике драмтеатра остро пахло нафталином. Тусклая лампочка едва-едва освещала темное подвальное помещение. Очень порадовало, что работа над рекламным роликом велась уже безо всякого моего участия. Ирина позвонила мне и сообщила, когда первый съемочный день. Да, уже договорились с мужиками в теплушке, которые охраняют развалины. За костюмами надо будет зайти в театр, Борис уже подобрал нужное. Нет, никаких проблем, на перекрестке нас подберет Гоша на своем уазике. Тяжелое довезет, остальные своим ходом доберутся. Взяла в столовке несколько больших термосов, сделаю горячий чай и кофе, чтобы можно было отогреваться, если замерзнем. И, кстати, Вова, ты играешь одного из бандитов. Главного злодея. Нет, не спорь, так точно будет лучше!

– Вот, смотри, я тут еще нашел такую шляпу! – Бельфегор сунул мне в руки фетровое изделие, почему-то отороченное клочковатым искусственным мехом и с пришитыми к тулье глазами. – Это из детского спектакля про Красную Шапочку. Волк в ней ходил. Сначала думал не брать, но на тебе будет отлично смотреться!

Я нахлобучил шляпу на голову и гордо подбоченился.

– Бойтесь меня, я злище! – с пафосом сказал я. – Что там еще? Много надо еще надо собрать?

– Вот есть корона, с ней надо осторожнее… – Бельфегор зашуршал газетами. – Сейчас я ее закутаю, чтобы не отломать что-нибудь, пока везем. А ты пока сложи вон ту кучу в сумки. И вон то, здоровое. Это королевская мантия.

– Да уж, костюмов у нас прямо тонны, – пробурчал я, пытаясь впихнуть громоздкую, как ватное одеяло, королевскую мантию. – Слушай, а зачем нам сегодня костюм короля? Мы же битву с бандитами снимаем в развалинах.

– Мама сказала, чтобы сразу все забирали, что нужно, – ответил Бельфегор, сосредоточенно заматывая тускло поблескивающую корону в газетные листы. – Что некогда ей нам по одной тряпочке выдавать. Ну и я сразу с запасом взял, вдруг еще что-то пригодится… А, точно, вспомнил!

Рыжий аккуратно положил недозамотанную корону на табуретку и метнулся в дальний темный угол.

– Вот, я подумал, что зачем-нибудь может пригодиться… – он встряхнул в руках что-то похожее на лоскутное одеяло. Во все стороны взметнулась пыль.

– Что это за хренотень? – спросил я.

– Ну это такой занавес типа, – Бельфегор взялся неловко складывать его в более компактный вид. – Типа как в фильмах старых, на их фоне обычно всякие клоуны выступали.

– А нам он зачем? – хмыкнул я, победив, наконец, королевскую мантию с псевдогорностаевым воротников.

– Мы можем его насовсем забрать, так что я подумал, что на всякий случай можно, – Бельфегор принялся запихивать лоскутную тряпку в сумку. – Мало ли, что еще мы там будем снимать? Я у Макса на видике фильм смотрел про клоуна, ужасы. И подумал, что если нам такой вот клип забабахать, будет круто. Грим у нас есть, теперь вот эта занавеска… Осталось только песню подходящую написать.

– Искренне прошу, смейтесь надо мной… – одними губами пропел я строчку из «Короля и шута».

– Что-что? – переспросил Бельфегор.

– Ничего, – быстро ответил я. – Отличная идея с клоунами. Так, еще есть что-то?

– Вон ту коробку еще положи, – Бельфегор ткнул пальцем куда-то под стеллаж. – И все. Корону я лучше в руках понесу.

Нагруженные, как верблюды, мы вышли из театра драмы и поплелись на точку сбора. Где нас уже ждали Бес, двое его парней, Кристина и Ира. Над головой Беса возвышался огромный рюкзак.

Конец ознакомительного фрагмента.