90-е. Шоу должно продолжаться 3

— Ты только сразу не злись, ладно? — попросила мама тихонько. — На меня саму они как снег на голову свалились.

— Договорились, злиться не буду, — я присел рядом с ней на диван.

— Представляешь, вчера только позвонили и сказали, что приехали в Новокиневск Новый год справлять, — всплеснула руками она. — Ни телеграммы, ни письма, ни звонка.

— На всякий случай напоминаю, что я все еще не понимаю, о ком ты говоришь, — я приподнял бровь.

— Разве? — нахмурилась мама. — Я думала, что сразу сказала… Грохотовы приехали. Всей семьей.

Она посмотрела на меня с таким видом, будто ждет от меня какой-то конкретной реакции. По всей видимости, с этими Грохотовыми я как-то не очень дружу. Да и она тоже, раз не сильно рада их видеть.

— Внезапно, — сказал я и хмыкнул.

— Володя, ты обещал не злиться! — напомнила мама.

— Так я и не злюсь, — я пожал плечами. — Просто удивляюсь. Могли бы и предупредить.

— Вообще-то Лена просила тебе не говорить, что они приехали, — мама испытующе смотрела на меня. Искала признаки недовольства, не иначе. — Боялась, что если ты узнаешь, что она приехала, то обязательно сбежишь праздновать Новый год в другое место. Но я не могла тебя не предупредить, понимаешь?

— Спасибо, мам, — серьезно глядя ей в глаза, сказал я. Понимал бы я еще, в чем тут затык, ну да ладно.

— Ты же не сбежишь? — мама взяла меня за руку.

Глава 25

— Конечно же нет, что за вопрос, мам? — тепло улыбнулся я.

Мама с минуту смотрела мне в лицо долгим испытующим взглядом, потом кивнула и облегченно вздохнула.

— Прямо камень с души, — сказала она и пожала мне руку. — Ты ведь сделаешь вид, что удивлен, правда?

— Нет проблем, — я подмигнул. — Я тебя не подставлю.

— Ну вот и отлично, — мама снова с облегчением выдохнула и встала. — Ладно, пойдем доделывать пельмени, пока наши не заскучали на кухне.

Мы с мамой вернулись на кухню. Я — слегка озадаченным, мама — обрадованной. Продолжился предпраздничный треп с дружеским подтруниванием, обрывками семейных воспоминаний, мечтами… Пельмешки ровными рядами укладывались на засыпанные мукой фанерные квадраты и отправлялись в заоконную морозилку. Семейная медитация прямо-таки. Скрутить тесто в тонкую колбаску, нарезать на маленькие бочонки, обмакнуть каждый в блюдечко с мукой. Потом раскатать в правильный круглый блинчик. Взять блинчик, зачерпнуть чайной ложкой фарш из металлической миски, прижать к середине блинчика. Сложить пополам, залепить, согнуть, защипнуть. Положить готовый пельмень в строй, взять новый блинчик. И повторять до тех пор, пока тесто и фарш не подойдут к концу.

— Ну что, мы с отцом спать, — сказала мама, отправив последнюю дощечку в морозилку. — Это вам, молодежи, легко всю ночь веселиться, а если я не посплю, то еще до курантов носом клевать начну.

— Ага, — синхронно кивнули мы с Ларисой.

Родители ушли в свою спальню. Сеструха дождалась, когда хлопнет дверь и посмотрела на меня заговорщически.

— А ты же возьмешь меня сегодня с собой в рок-клуб? — с горящими глазами сказала она.

— Куда? — недоуменно заморгал я. Потом вспомнил. — А, точно… Блин, я даже забыл. Если честно, я не собирался даже.

В расписании мероприятий рок-клуба сегодня с шестнадцати до девятнадцати там было запланировано внутреннее мероприятие с вручением наград и премий.

— Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — сеструха молитвенно сложила руки. — Боря не может сегодня, он маме в театре помогает. А я очень хочу!

— Быстро ты перекинулась в рок-фанатки, — хохотнул я. Вообще, конечно, мне больше импонировала идея последовать примеру родителей и лечь вздремнуть на пару часов. Спал я сегодня мало, новогодняя ночь опять намечается бессонной, что логично. А смотреть на официальное мероприятие рок-клуба… Ну, такое себе. Хотя ладно, сеструха права. До Нового года еще уйма времени, все успеем.

— Тогда одевайся, — бросил я и встал. — Давай сгоняем, глянем, что там за тусовка.

— Ура! — Лариска вскочила и вприпрыжку унеслась в свою комнату.

* * *

Фойе ДК профсоюзов было не узнать. В центре большого холла стояла мигающая огоньками и увитая от макушки до нижних веток мишурой и дождиком елка. Под потолком развешаны бумажные гирлянды, на окнах нарисованы снежинки, снеговики, цифры «1992» и прочие новогодние атрибуты. В дальней части установили фанерную будку с окошечком, вроде кассы, над которым было написано «ПОДАРКИ». И к этой будке стояла длиннющая очередь из мелких детишек в карнавальных костюмах. Самые мелкие — в традиционных прикидах зайчиков и снежинок. Ребята постарше одеты с большей фантазией. Попадались мушкетеры и прекрасные принцессы. Другая очередь, к гардеробу, состояла из взрослых. А те, кто уже ее отстоял, ждали своих отпрысков вдоль стены, держа в руках шубки, пальтишки и прочие теплые гамаши с сапогами и валенками.

И в комплекте с детьми и родителями по холлу слонялись, как злые духи из новогодней сказки, похмельные или уже чуть датые патлатые рокеры в джинсе и коже с заклепками. Изумительная эклектика, прямо-таки все смешалось в гостеприимном ДК профсоюзов!

Пока двери в зал были закрыты, там убирали последствия детского представления и готовили сцену к мероприятию рок-клуба. Я быстро нашел глазами компашку знакомых и примкнул к ним.

Имен этих волосатиков я не помнил, конечно, что не помешало нам поддерживать философский треп насчет нового года, музыки и немного политики. В рок-клубе распад СССР и все сопутствующее восприняли с энтузиазмом. Некоторые потому что рассчитывали на счастливое капиталистическое будущее, а некоторым просто нравился творящийся хаос, и они радовались, что ужасному застою наконец-то пришел конец.

Я почему-то не мог отделаться от ощущения, что я в каком-то постперестроечном кино. Может быть, потому что рокеры в своем трепе склонны к велеречивости, и все время кажется, что реплики для них писал какой-то сценарист с факультета филологии, а может из-за льющейся из колонок новогодней музыки. Ну и мишура и бумажные гирлянды, конечно, добавляли этого же самого настроения. Растянутые под потолком белочки гармошкой так вообще вызывали у меня смутную ностальгию по тем временам, которые я даже и не очень-то помнил. Какое-то совсем уж дремучее и далеко детство. Кажется, у нас тоже была похожая гирлянда. Лежала в картонной коробке с другими игрушками на антресолях. Там были новогодние украшения двух видов — блестящие современные для меня тогдашнего и артефакты прошедшей эпохи, оставшиеся еще от дедушек и бабушек. Возможно даже с приставкой «пра-». Стеклянные шары, шишки и сосульки, которые если разбить, то они превращают пол в опасное минное поле для любителей ходить босиком. А если осколки подобрать и растолочь, то можно их наклеивать в качестве блесток на всякие там новогодние школьные аппликации. А старые игрушки почти не блестели. И были не на петельках, а на прищепках. У меня был попугай с отколотым хвостом и матрешка. И еще россыпь едва серебрящихся картонных украшений — рыбки, там, курочки всякие. Потемневшие от времени бусы. Электрические гирлянды, в которых каждый раз приходилось искать перегоревшие лампочки, иначе она отказывалась включаться. Ну и вот эта самая бумажная гирлянда из белок. Которую, кажется, я же, будучи мелким, и порвал. Но это не точно. Просто, кажется, в моем детстве было что-то, связанное с этой множественной белкой.

— … а мы тогда на Красную площадь поперли, — размахивая руками для достоверности рассказывал сутулый парняга с длинным узким лицом в плохо сшитой косухе. — И такое воодушевление у всех, что хоть куда вместе. Хоть на танки, хоть на строй врага. Я иду, а впереди мужик такой суровый. Встали рядом с ним, а он мне руку пожал и бутылку пива протягивает. Я присмотрелся, а это Кинчев!

— Гонишь? — меланхолично спросил другой рокер, в расписанной фломастерами джинсе.

— Да иди ты! — отмахнулся первый. — Клянусь, это был Костян! Мы потом полночи по Москве тусовались, мировой мужик!

Компашка сдержанно засмеялась. Судя по всему, эту историю сутулый рассказывал уже не в первый раз, и с августа этого года ее слышали в разных вариациях уже все заинтересованные лица. Как байку про «вдоль дороги — мертвые с косами стоят».

Дети из фойе постепенно рассасывались, зато рокеров прибавлялось. Но не сказать, чтобы на это мероприятие готовился какой-то особый аншлаг. Там случилась какая-то чехарда с расписанием, сначала думали сделать отчетный концерт, но конец года выдался суматошным, расписание сбилось, и концерт перенесли на пятое января. А сегодня вроде как кто-то споет, но сначала указывались «Пинкертоны» и «Парк культуры и отдыха». Но потом Конрад со своими отвалился, потому что у него елки, а у «Пинкертонов» двое музыкантов внезапно уехали в Питер на Новый год. Так что их заменили какими-то другими группами, но никому не сказали, какими именно.