999999999 маны

— Меняю себя. — я улыбнулся.

Глава 19

Я присел на кровати и сорвал с ног одеяло. Те были запечатаны белым гипсом, который я начал было пытаться отодрать голыми руками. Гипс крошился, но не более того.

В этот момент Джонни подорвался с места, чтобы остановить меня, но я выдвинул руку перед собой.

— Стой.

— Н-но что вы творите?

— Фридрих тебе доверяет, а значит, и я тебе доверяю. Поэтому сейчас просто вернись на место и не мешай мне, тебе за это ничего не будет.

Он хотел воспротивиться мне, но я злобно вздохнул и посмотрел прямо ему в глаза.

— Это приказ.

Лысый охранник покачал головой, кивнул и попятился обратно на свой стул, пристально наблюдая за тем, что произойдет дальше.

Мой взгляд зацепился за продырявленный телевизор. Я посмотрел на причудливые линии у себя на руках – судя по всему, это был результат работы одного из тех проклятий, возможность использовать которые досталась мне от мамы.

Разумеется, я не тренировал их и никак не использовал ранее, так как довольно странно проклинать самого себя. Но теорию я в какой-то мере знаю.

Говорят, проклятия берут исток в темной стороне человеческой натуры.

Часто, чтобы молодой пробужденный научился владеть этим искусством, чтоб он впервые активировал проклятие, его доводят до эмоционального срыва и всячески заставляют испытать негативные эмоции. Обучение проклятиям означает бесконечный стресс и негатив для пробужденного. И если те, кто изучают себе лишь несколько проклятий в арсенал, всегда просто плюются, вспоминая бесконечные унижения на тренировках, то чернокнижники и прочие классы, у которых проклятия составляют львиную долю способностей, не могут в мастерстве овладеть этим искусством слегка не тронувшись головой.

Вся сложность заключалась в том, чтобы научить пробужденного быстро входить в состояние крайнего эмоционального накала, а затем, так же быстро выходить из него, возвращая себе контроль над рассудком, чтобы трезво принимать решения в разгаре боя.

Похоже скверна исказила какое-то из проклятий. Возможно нечто, что должно работать на ослабление противника, теперь наоборот, усилило меня. Ну и отлично, сейчас я не особо заинтересован в познании премудростей контроля над своими эмоциями. Я все еще был чертовски зол.

Руки вспыхнули черным и я разорвал гипс в одно усилие. Ноги выглядели абсолютно здоровыми. Я ощупал их руками, а затем попытался подвигать. К моему удивлению, они довольно резво отозвались. После минутной разминки, я оперся рукой об основание кровати и аккуратно поставил ноги на пол. Прищурив глаза в ожидании падения, я встал и… ничего не произошло. Ноги держали меня, как и неделю назад. Я осмотрел их, словно какую-нибудь новую обувь и даже осмелился попрыгать на месте. После чего сделал пару шагов по комнате с дурацкой улыбкой на лице.

— Как? — Джонни ошарашенно глядел на меня.

Я безразлично пожал плечами. Однако внутри ликовал. С сердца словно скатился огромный валун. С того самого момента, как я вышел из комы, я старался даже не думать о том, что, возможно, всю оставшуюся жизнь я буду инвалидом. Даже если бы новый глаз прижился, а кости в ногах правильно заросли, невозможно представить, что я смог бы функционировать точь в точь, как до ранений. Меня бы ждала масса осложнений и многократные врачебные осмотры, раз уж магия в моем случае бессильна. Видимо поэтому мой мозг выработал защитный механизм, благодаря которому я не воспринимал свои раны всерьез, однако в глубине-то всё равно понимал, чем чревато моё состояние. Но теперь, когда скверна по кусочкам собрала моё тело заново… всё это позади. Я выиграл в лотерею, даже не имея понятия, что участвовал в ней.

Джонни-младший рукой попытался нащупать свой телефон в пиджаке, видимо, чтобы позвонить шефу и рассказать о случившемся, но я его остановил. Фридрих скорее всего сейчас занят допросом. А я не хочу нагружать его лишней информацией. Знаю, что он бы тут же бросил все дела и снова примчался сюда, чтобы забрать меня. Нет, ну, я согласен, что это дело первостепенной важности, но ему пока знать об этом рано. Мне хотелось его удивить лично: когда он придет ко мне в палату, ожидая увидеть калеку, а обнаружит целехонького меня.

Но до этого момента, я, честно говоря, даже не знал, чем заняться. Как я уже и говорил, спать не хотелось от слова совсем. Просто валяться в койке - тем более. Особенно после того, что я прочитал в подписи к истории Августа Локка.

— Джонни, — я посмотрел на охранника, — Прогуляться не хочешь?

— Не-а, — он покачал головой, — Не самая лучшая затея.

— Почему?

— А вы сами не догадываетесь? — он хмыкнул, взглядом намекая на то, что со мной что-то не так.

Я посмотрел вниз и до меня дошло. На мне была надета больничная рубаха, которая прикрывает все спереди, а сзади завязывается несколькими узелками. Длинный вырез по всей спине позволяет при любом неловком движении случайно засветить голым задом, чего наследникам всяких кланов лишний раз делать не рекомендуется.

Я завязал все узлы, тем самым обезопасив свой тыл, и посмотрел на охранника.

— А одежду мне, конечно же, никто не удосужился привезти. Ну конечно, — я вздохнул, — Напиши, пожалуйста, Фридриху, чтобы утром прихватил что-нибудь из одежды. Скажи, я попросил, — затем я перевел взгляд на разбитую плазму и застрявший в стене телефон, — И еще новую мобилу.

Джонни растерянно кивнул. Он до сих пор не мог осознать, что произошло и как я смог в один момент из категории тяжело раненных перейти в условно здоровые.

Найдя под тумбочкой комплект больничных тапочек и натянув их на ноги, я все-таки сумел доказать Джонни-младшему, что в том, чтобы прогуляться ночью по больнице – нет ничего дурного. Тем более меня охраняют, а лежать на месте мне порядком осточертело и если я не прогуляюсь, то просто не смогу уснуть.

Когда Джонни младший открыл дверь, его бдящий в коридоре отец чуть было не наорал на сына, что тот так внезапно покинул пост. Но осекся на полуслове, увидев за его спиной мою фигуру. Джонни-старший изменился в лице.

— Это что за херня? — он встал с лавки у стены коридора и направился к нам.

Я хмыкнул.

— Ну знаете, как говорят: “Встань и иди”, — отец лысого охранника гневно насупился, — Вот я встал и пошел.

— Мне нужно доложить, — Старший Кравц не верил своим глазам, вряд ли на случай волшебного излечения клиента у него имелись предписанные инструкции, — А вам - вернуться в палату.

Я осмотрелся. В коридоре помимо охранника не было ни души.

— Да ладно вам, Фридрих будет здесь уже через пару часов. Что станет от того, он узнает чуть позже? Мы его приятно удивим, а затем все вместе покинем больничку. Как видите, у меня нет больше причин тут оставаться.