А был ли Иисус? Неожиданная историческая правда

Другие отрывки сообщают, что Иисус был колдуном и учился колдовству в Египте. (Вспомним евангельские сообщения о бегстве Иосифа и Марии в Египет вскоре после рождения Иисуса, и о способности уже взрослого Иисуса творить чудеса.) Согласно Талмуду, Иисус имел пять учеников и был повешен накануне Пасхи, причем после обвинения были выделены сорок дней на то, чтобы выступили свидетели защиты, если таковые найдутся. (Судя по всему, здесь в искаженном виде отражены евангельские рассказы о казни Иисуса во время Пасхи. Евангелия сообщают, что суд над Иисусом был очень быстрым — фактически судебной расправой, — а казнь состоялась примерно через двенадцать часов после ареста.)

Эти талмудические упоминания об Иисусе появились спустя столетия после его жизни, а потому ничего не дают для решения волнующего нас вопроса. К тому моменту христианство было важным фактором в Римской империи, и все христиане, рассказывая об Иисусе, считали его реальным историческим лицом. Поэтому если нам нужны свидетельства, которые подтвердили бы его существование, следует обращаться к другим источникам.

3. Евангелия как исторические источники

В начале предыдущей главы я уже упоминал об одной странной критике, которая подчас звучит в мой адрес. Скажу еще об одной. Время от времени в рецензии или письме по электронной почте кто-нибудь высказывает нелицеприятные замечания по поводу той или иной моей книги и по ходу дела замечает, что я (а) безосновательно нападаю на Библию и (б) не говорю ничего нового, но лишь воспроизвожу то, что ученые знали уже давно. На пункт (а) я ответил в главе 2, а сейчас замечу, что данная критика звучит противоречиво. В частности, откуда мысль, что я нападаю на что-либо, если всего лишь «повторяю» давно известные вещи? Нужно выбрать какое-то одно обвинение: оба сразу невозможны.

Впрочем, я понимаю обвинителей: очень консервативные евангельские и фундаменталистские христиане не согласны с тем, что другие ученые говорят о Библии. И, по сути, им не нравится мое решение сделать эту информацию достоянием широкого круга читателей. Я же смотрю на вещи иначе: люди вправе знать, к чему пришли ученые, затратившие бесчисленные часы, дни, месяцы и годы на решение сложных вопросов. Сбрасывать это все со счета — дескать, «старо», — попросту неконструктивно. Мои популярные книги (в отличие от моих узкопрофессиональных книг, рассчитанных на очень узкую аудиторию) предназначены неспециалистам. В них я пытаюсь, в том числе, рассказать простым языком об интереснейших научных находках. Что в этом плохого?

Так обстоит дело и с данной главой. Я не пытаюсь продвинуть науку вперед или обосновать новую теорию. Глава излагает вещи, с точки зрения ученых, банальные: более того, большей частью это стандартная информация, с которой так или иначе согласятся даже консервативные критики. Речь пойдет о том, почему евангельские источники помогают понять, существовал ли Иисус. На мой взгляд, чем глубже мы поймем Евангелия и их происхождение, тем яснее нам станет: перед нами убедительное свидетельство того, что Иисус действительно существовал, жил в римской Палестине и был распят при Понтии Пилате. Как станет ясно в последующих главах, это не единственное свидетельство историчности Иисуса. Однако начинать следует именно с него.

Предварительные замечания о Евангелиях как исторических источниках

Как мы вскоре увидим, Евангелия, их источники и стоящие за ними устные традиции, позволяют убедительно обосновать историчность Иисуса. Я не хочу сказать, что абсолютно все евангельские сведения достоверны: чего нет, того нет. Взять хотя бы многочисленные противоречия между евангелистами и в крупных, и в малых вопросах: если об одном и том же событии рассказано по-разному, оба рассказа не могут быть точными… А ведь если читать Евангелия внимательно, вникая в детали, расхождений набирается довольно много. Богословские тенденции, которые образуют такие детали, вместе взятые, подчас также сложно примирить друг с другом.

Тем не менее историческая информация в Евангелиях есть. В чем она состоит, можно выяснить путем тщательного критического анализа.

Однако прежде чем приступить к нему, скажем несколько слов о Евангелиях как исторических источниках. Подчас новозаветные Евангелия ставят особняком от других исторических свидетельств и подходят к ним с особыми мерками, поскольку они входят в Библию, собрание книг, которые христиане считают Священным Писанием. Так себя ведут две диаметрально противоположные группы читателей, и на мой взгляд, совершенно напрасно. Как бы ни относиться к Евангелиям (скажем, в христианских общинах), в них можно и нужно видеть источники исторической информации.

На одном конце спектра стоят консервативные и фундаменталистские христиане. По их мнению, Евангелия — тексты совершенно уникальные в силу своей богодухновенности. А значит, их нельзя исследовать с историко-критических позиций, как мы поступаем с прочими литературными произведениями.

Такой подход мне представляется ошибочным. И не только лишь потому, что я агностик и не верю в богодухновенность Библии. Я считал его неправильным еще в свою бытность глубоко верующим христианином. Дело вот в чем: верите вы в богодухновенность библейских книг или нет, они остаются книгами. Они написаны людьми, которые жили в определенной исторической обстановке, и отражают эту обстановку. Литература есть литература. Библейскую литературу следует читать так, как мы читаем литературу вообще: не существует особой «богодухновенной» герменевтики, ниспосылаемой свыше, для истолкования подобных текстов. Библейские авторы были людьми (независимо от степени богодухновенности), писали на человеческих языках и в человеческих условиях, в соответствии с риторическими условностями своего времени. Как бы мы ни относились к этим текстам, это произведения человеческие и исторические. Если мы будем это отрицать, мы совершенно их не поймем.

На противоположном конце спектра стоит еще одна группа, которая требует относиться к Библии по-особому. Это убежденные агностики и атеисты. По их мнению, сам факт принадлежности Евангелий христианскому канону нивелирует их ценность в качестве источника исторической информации. Парадоксально, но факт: неверующие здесь сближаются с фундаменталистами. И те, и другие отказываются видеть в Евангелиях тексты исторические: фундаменталисты — из-за своей веры в богодухновенность Евангелий, а атеисты (сторонники данной точки зрения) — из-за христианской веры в священный характер Евангелий.

Подход, который подчас избирают атеисты, ничем не лучше типичного фундаменталистского подхода. Ведь авторы книг, которые впоследствии вошли в Библию, понятия не имели, что их труды войдут в канон. Да и вообще, вполне возможно, даже не собирались создавать Священное Писание. Евангелисты — неизвестные нам по имени грекоязычные христиане, жившие спустя 35–65 лет после традиционной даты распятия Иисуса, — лишь записывали слышанное о жизни Иисуса. Одни из этих рассказов были достоверными, другие — нет. Но евангелисты вовсе не брались за перо, желая создать священный текст для последующего христианства. Их задача была более простой: написать об Иисусе.

Эти авторы не имели отношения к последующим событиям, когда их произведения были сочтены богодухновенными, помещены в канон и названы Новым Заветом. Они живые люди из плоти и крови. Ранее они слышали об Иисусе (и, наверное, даже читали некоторые рассказы), а теперь решили написать свою версию событий. «Лука» (условно назовем этого евангелиста его традиционным именем) говорит об этом прямым текстом в первых строках своего Евангелия:

Как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях, как передали нам то бывшие с самого начала очевидцами и служителями Слова, то рассудилось и мне, по тщательном исследовании всего сначала, по порядку описать тебе…

(Лк 1:1–3)