А + Д. На повторе

— Нашла работу, но сомневаюсь, что Вадим одобрит.

Я и сама себя не одобряю. Оказалось, что клоуны и ведущие не такая уж востребованная профессия на рынке труда. Сейчас таких активистов полно. Куда голову не поверни, везде креативщики и тик-токеры. Того и гляди, что станешь звездой интернета.

— Главное, чтобы тебе нравилось. — Отмечает женщина и вытирает руки полотенцем, пока я разглядываю свои ногти.

— Я не привередливая, Мария Степановна, а вот Вадим… Как бы вам сказать… Не придет в восторг.

— Ничего, Анютка, я думаю, что ты найдешь слова, чтобы объяснить ему свою позицию.

Тяжело вздыхаю, слабо представляя себе этот разговор. Для него секретарь не особо далеко ушел от клоуна. Тот же человек на побегушках. Тяжело вздыхаю и вспоминаю начальника. Молодой парень. О-о-очень привлекательный, но сразу видно, что он бабский угодник. Цепкий взгляд. Явные намеки. Странные подтексты.

Хотя его взгляд определенно способен сбить девушку с ног. Как только он снял очки, по мне будто электрошокер приложили. Голос притягательный. Грудной с легкой хрипотцой. Наверное, оттачивал фразы месяцами.

Пока Мария Степановна накрывает на стол в столовой, я переодеваюсь в платье. Вадим любит, чтобы все было красиво, хоть в тот раз снисходительно отнесся к моему боевому раскрасу.

— Милая, — он приобнимает меня сразу с порога и вручает красивый букет, — выглядишь потрясающе.

Хочет поцеловать, но я уворачиваюсь, и его губы впечатываются в щеку. Как ни крути, а я все еще обижалась на него за пренебрежение, с которым Вадим относится к моему роду деятельности. Видел же, кого выбирал.

— Анют, ты чего?

Звучит так, словно не он мне наседал на мозги и отговаривал от поиска работы.

— Мария Степановна накрыла на стол. Пойдем ужинать.

Скоблев недовольно тянет галстук вниз и идет за мной. Спиной ощущаю этот взгляд. Хмурый и подавляющий хорошее настроение. Вадим умеет ликвидировать позитив.

Прохожу в кухню и ставлю букет в одну из ваз. Благо их здесь полно. На любой вкус. Большие. Маленькие. С узорами и без.

— Мне сказали, что ты ездила в город. Зачем? — Спрашивает Скоблев, когда я возвращаюсь и сажусь напротив него.

— Искала работу.

— Мы ведь договорились.

Скрипит зубами, а я спокойно помещаю салфетку на колени, теряя аппетит. Нужно сообщить ему новость, только как?

— Да, Вадим, мы договорились, что я найду что-то стоящее.

— Удиви меня. — Он оставляет от себя блюдо и помещает руки на стол.

Прищуривается и поднимает брови. Сказать ему о том, что я буду секретарем подобно добровольному сожжению, поэтому я…

— Меня взяли в одну из крупных компаний.

— Правда? Как интересно… И кем же?

— Так… Кх… — Прочищаю горло, ощущая, как горло стягивает жгутом. — Заместителем директора.

Странно, но реакция Скоблева поражает. Он спокойно продолжает трапезничать, а я все еще жду. Шуток. Вопросов. Допроса по полной программе, и не дожидаюсь. Вадим жует, глядя на меня, от чего мои брови ползут вверх к корням волос, но даже это на него не действует.

— Ничего не скажешь?

Жених пожимает плечами, заставляя меня нервничать. Почему он так себя ведет? То ревнует и контролирует, как ненормальный, а то молчит, словно ему все равно.

— Я рад, что ты с первого раза нашла себе достойное место, Аня. — Вадим берет бокал и делает глоток красного, возвращая внимание мне. — Только думаю, что тебе нужно еще поискать варианты, если ты все же решила остаться независимой женщиной. Не стоит бросаться на первую предложенную должность из-за своего безумного рвения остаться собой.

— Говоришь, что рад, но я этого не чувствую.

В горле появляется противный ком, который не удается проглотить, поэтому я беру бокал и жадно пью воду, чтобы избавиться от противного ощущения, которое стягивает горло подобно колючей проволоке.

— А ты и не должна чувствовать, Аня, — Вадим снова берет столовые приборы и с увлеченным видом ковыряется ими в тарелке, ухудшая мое состояние своим равнодушием, — кто-то должен трезво мыслить. Я понимаю, что ты рада своему успеху, но призываю подумать.

— Я уже подумала и приняла предложение.

— Что же, — Вадим шумно выдыхает и пожимает плечами, — тогда попробуй. Работа не муж. Можно и сменить.

Выдавливаю улыбку на его несмешную шутку и упираюсь взглядом в тарелку. Теперь и маленькая ложь во благо кажется сущим пустяком, потому что будущему мужу все равно. Ему плевать, что я визжала от восторга, когда смогла самостоятельно найти хоть какое-то вакантное место в совершенно чужом городе без друзей, знакомых и близких. Я радовалась, да. Пусть позже волнение за его реакцию перебило эмоции напрочь, но я правда была очень рада. Как ребенок реагирует на новую игрушку, так и я с глазами-блюдцами прижимала к груди совмещенные ладошки и тихо повизгивала, когда покинула здание.

Теперь же…

Меня затопило тоской. Смертельной печалькой, от которой хотелось скрыться, потому что грусть — не мое. Я так не привыкла. Я должна с оптимизмом смотреть в будущее, но сейчас, находясь в компании Вадима за шикарно накрытым столом, не могла этого сделать. По этой причине решила откланяться, сославшись на головную боль. Скоблев же снова меня удивил, когда поднялся из-за стола, подошел ко мне, прижал к себе и поцеловал.

Без напора. Скорее, как маленького непослушного ребенка, который так усердно шел к цели, что разбил себе колени. Это еще хуже.

Спать я ложилась в ужасном настроении, настраиваясь на то, что завтра буду бодрой. Обычной Анной, которую так любили коллеги и мать, а не унылой коричневой массой, вышедшей из кишечника.

Ночь, конечно, помогла, а может всему виной отсутствие Вадима утром. Я даже не знала, что именно, но с утра, увидев свое отражение в зеркале, приободрилась и с улыбкой собралась на работу. Возможно, Скоблев прав в том, что горячиться не нужно, а попробовать точно стоит. В конце концов, я знала, что Вадим не слишком распаляется за чужие успехи или падения. Он занят собой и карьерой. Пусть это шаткое оправдание его вчерашнему поведению, но зато жених стойко проявил себя в выражении эмоций. Даже поцеловал. Вот уж достижение. Оторвался от вкусного ужина и поцеловал, не запиливая мозги тем, что хочет стать ближе.

В очередной раз…

Чтобы добраться к офису вовремя, пришлось заранее вызвать такси. Только чем ближе я была к заветной двери, тем сильнее выражалось волнение. Оно мурашками покрывало кожу, пробиралось в каждую микроскопическую клеточку тела и ныряло в сознание с разбега.

Давно я такого не испытывала. Лишь в первые свои выступления перед публикой, а сейчас мне требовалось сыграть роль только перед одним человеком, который ждал меня у себя в кабинете. Девушка, Мила, кажется, проводила меня к нему и прикрыла дверь. Я снова вытаращилась на молодого босса, который как-то странно посмотрел на меня.