А единороги будут?

– Леди, учитесь быть жестокой и убивать заранее, иначе, наше с вами знакомство будет слишком коротким. В Ноакиндомской империи отравленными могут быть не только ножи в сапоге.

– Тебя это расстроит? – сорвалась, рыкнула, просто потому что прав он, прав. И надо не рефлексировать, а собираться в кучку и учиться еще и такой сложной науке, как безжалостность с расчетливостью.

– Конечно, леди. Я только начал к вам привыкать, – усмешка на лице Рикиши сигнализировала о том, что мы по тонкому льду топчемся, и тема затронута не самая приятная.

– А что с тобой произойдет, если я погибну? – хруст льда под ногами я даже услышала, и смешинки в его глазах заиндевели.

– В лучшем случае вернусь в поместье Тарнизо, – и мхатовская точка. Жирная. Все, тема закрыта, запечатана. Будет увиливать, острить, отвлекать, но правды не скажет.

Да и так понятно, что, скорее всего, погибнет вместе со мной, – он же защищать меня должен вроде. Наверное. Или нет? Вообще, с чего я вдруг так решила? Вторую жизнь ему подарила Марими, а я лишь кормушка, приятная, но…

– Рикиши, а…

– Леди, давайте сразу проясним один момент, – холод вокруг нас стоял такой, что у меня кончики пальцев замерзли. – Я живу на свете уже очень давно, привык и не собираюсь ничего менять, – фразу сопровождал колючий, пробирающий до мурашек взгляд. – Если мне удастся вас спасти без риска для жизни, то я сделаю это, не задумываясь. Но мне сложно будет вас защищать, если вы продолжите влипать во всякие опасные истории из–за своей наивности или станете оставлять врагов в живых из жалости.

Я даже не успела надуться, как воздушный шарик или, наоборот, сдуться и начать оправдываться. Сильные руки сжали меня, чужое сердце опять забилось где–то близко–близко, а на ухо нежно прошептали:

– Только не надо обижаться на меня, леди?

Фраза была сказана с такой интонацией, что я даже удивилась, когда в конце вместо «малышка» или «деточка» все же прозвучало уважительное «леди».

– Так какие вы орехи выбрали, леди? Или возьмем всех понемногу? – я отстранилась, чтобы посмотреть на довольную усмешку и изучающий интерес в глазах. Как будто и не было только что этого странного разговора. А может, и правда, не было? В конце концов, никто и не ожидал, что меня вампиры будут грудью прикрывать. Вот целовать мою грудь – это да, это они с радостью.

Но все равно потом надо будет попытаться выяснить про истейлов, любопытно же.

Про нетопырей я попыталась найти хоть что–то буквально на второй день пребывания в академии. Здешняя библиотека послала меня туда же, куда и библиотека в поместье Тарнизо. Рикиши объявил, что информация об истейлах и нетопырях – коммерческая тайна. В смысле, не может он мне рассказать, и все тут, хоть ты тресни. Я бы треснула, но ведь без толку… Оставалась надежда на закрытые архивы, куда пробраться без пропуска было невозможно.

Однако в конце каждого месяца здесь было принято устраивать контрольные опросы по всем предметам и писать рефераты, вот я и рассчитывала получить допуск, выбрав тему позаковыристее.

– Возьмем всех понемногу, – кивнула я Рикиши и продавец кинулся насыпать ореховое разнообразие в маленькие отдельные мешочки.

Глава 11

Все покупки Рикиши складывал в мою сумку с «двойным дном», которую я зачем–то схватила с собой, собираясь в город. Как оказалось – правильно сделала, а то хороши бы мы были, груженые, как вьючные буйволы. Правда, такие же сумки продавались здесь буквально на каждом углу, но своя, проверенная, казалась привлекательнее и надежнее.

Напоследок мы посетили лавку, где продавали иномирные сладости и напитки, и я чуть не спустила сразу все деньги на шоколадки и сидр. Скрепя сердце пришлось согласиться, что лучше купить килограмм шоколада и десять бутылок сидра сейчас и вернуться в следующее воскресенье.

Но едва мы ушли с ярмарки, настроение снова слиняло, правда, на этот раз виной была не жалость, а кое–что другое.

– Рикиши, а это нормально – знакомиться на улице с аристократками, у которых есть истейлы и зазывать их на…

– Случку? – хотя в голосе парня звучало исключительно легкое подтрунивание над моей стеснительностью, я все равно резко затормозила и гневно на него зыркнула.

Рики посмотрел на меня наивно–невинно с трогательно–милой улыбкой мальчика, не понимающего, чем рассердил свою хозяйку, однако, уверенного, что та не сможет долго злиться на такую няшную прелесть, как он.

С этим выражением лица я встречалась впервые, и оно меня искренне развеселило, но от поиска логики в поведении странного горожанина не отвлекло.

– Хорошо, пусть будет случка, – кивнула я, и повторила, наблюдая за промелькнувшим облачком разочарования на лице Рикиши: – Так это тут нормально?

– Если бы у него были в наличии документы, подтверждающие его право владеть истейлой, то почему бы и нет? Чистокровные сейчас большая редкость, и подсечь там, где встретились – правильное решение.

– Но… – тут я снова заскрипела извилинами и выдала: – А откуда ты знал, что у него нет на них документов?

– Иначе, он предъявил бы их сразу и попросил бы сделать вас то же самое. А не рассказывал бы сказки всю дорогу, – пояснил Рики. Правда, меня этот ответ не убедил.

– Ну, вот у меня нет на тебя документов…

– Я – нетопырь, и мое послушание как раз и является документом, означающим, что я с вами на законных основаниях, – снисходительность в голосе Рикиши была заслуженной. Обрядами поинтересоваться у меня ума хватило, а вот про подтверждение права собственности для окружающих даже в голову не пришло.

– Ну, все равно, мало ли… Может, у него документы в доме были?

– Не было, – в голосе Рики одна непоколебимая уверенность.

Конечно, он прав. Не было, иначе бы мужик их предъявил, отмазываясь от штрафа.

– Но могли же быть! – я даже голос чуть повысила, потому что начала злиться.

– А могло и не быть, и, как оказалось, их не было, – взгляд у Рикиши тоже стал серьезным, смешинки и ехидство пропали.

– Ну… ну…

– Леди, если вы прыгнете с балкона второго этажа, то, возможно, все обойдется. Возможно, вы сломаете ногу, а это очень больно. Возможно, вас найдут и отвезут к лекарю, а, возможно, вы потеряете от боли сознание, и вас ограбят или убьют. А еще, возможно, – Рики выделял эти «возможно» голосом, надавливая на них, впихивая их в мою голову чуть ли не силой, – вы упадете настолько неудачно, что расшибетесь насмерть сразу.