А это мы!

— Хи-хи-хи! — засмеялась лиса Лариска. — Что, попробовал моих коготков? Это я еще сытая, тяжело мне прыгать, а то съела бы я тебя и косточки по кустикам развесила. Ну, да никуда ты от меня не денешься — теперь всюду желтые и рыжие листья, на мою шкуру похожи. Спрячусь среди них — и не заметишь, сам в рот попадешь. И дружки твои, еж Кирюха да медведь Потап, не помогут — лежебоками стали, глаза у них жиром заплыли. Хи-хи-хи!

— А вот скоро зима придет,— сказал заяц Коська,— и я белую шубу надену. Ты видна будешь, а меня от сугроба не отличишь.

— Хи-хи-хи! — показала зубы лиса Лариска. — Не доживешь ты до зимы, подкараулю я тебя и съем. Хи-хи-хи!

Побежал заяц Коська домой. «Ну, — подумал он, — раз лису Лариску трудно стало от листьев отличить, таки не буду я по лесу ходить. Лучше голодным перележу, а в крайнем случае в поле сбегаю, там все-таки далеко видно».

Так и сделал. С утра до обеда лежит лиса Лариска в желтых и рыжих листьях, зайца караулит — нету его; от обеда до вечера по лесу бегает, ищет — нету и нету.

Так и не поймала она до зимы зайца Коську.

ЭЙ

, ДОГОНИ!

Проснулся утром заяц Коська, смотрит — что такое случилось? Луг — белый, берег речки — белый, поляна— белая, на ветках елки что-то белое висит. И в воздухе белые мухи летают. Поглядел на себя — и у него шкурка белая, только кончики ушей черными остались. Пока он, спасаясь от лисы Лариски, в поле на меже лежал, старая шерсть у него повылезла, а белая выросла.

«Ага, — подумал заяц Коська, — это зима пришла. Ну, теперь лиса Лариска будет издалека видна, а меня от сугроба не отличишь, я ведь белый на белом. Пойду-ка я возьму лыжи, которые медведь Потап подарил, по лесу побегаю».

Достал заяц Коська лыжи, протер их, ремни приладил, палки взял. Ну, думает, ничего тут хитрого нет, съеду-ка я для начала с небольшой горки, а потом пойду побольше искать. Пригнулся он, воздуха побольше набрал, палками оттолкнулся и — шлеп в снег! А тут как раз белка Ленка поблизости оказалась.

— Цок-цок! — сказала белка Ленка. — Что это ты, заяц Коська, через голову кувыркаешься? В цирк, что ли, поступать решил?

— Да нет, белка Ленка, это я физкультурой и спортом занимаюсь, на лыжах ходить учусь.

— Ox, и бестолковый ты, заяц Коська! — засмеялась белка Ленка. — Да зачем тебе сразу с горки ездить? Ты по ровному сначала, потихоньку.

— Все одно у меня не получится, — вздохнул заяц Коська. — Неправильные мне лыжи медведь Потап дал. Стоять на них хорошо, а бегать нельзя, они в разные стороны разбегаются.

— Да правильные у тебя лыжи! Только тебе учиться и тренироваться надо. Упадешь — и вставай, упадешь — и вставай.

— Как на велосипеде? — спросил заяц Коська.

— Ага.

— Ладно, буду учиться и тренироваться.

Так заяц Коська и сделал. В первый день он всего пять шагов на лыжах прошел, остальное время в снегу кувыркался. На второй день двадцать шагов сделал, на третий сто пятьдесят. Упрямым стал — нет уж, говорит, если другие на лыжах ходят, так и я смогу!

В середине зимы он уже по десять километров в день проходил, с небольших горок скатывался. А однажды на берегу речки с трамплина спрыгнул. Не потому, что прыгать собирался, а потому, что обрыва не заметил. Как полетел по воздуху, так от страхи глаза закрыл — эх, думает, сейчас как шмякнусь на лед, все ребра переломаю.

А ничего и не случилось, на ногах устоял и от скорости на другой берег речки выскочил. Обрадовался он очень, стал сам себя хвалить — ай да заяц Коська, ай да молодец! По льду палками застучал:

— Эй, бобер Борька, где ты тут? Вылезай, будем на лыжах кататься!

Но бобер Борька в хатке под берегом спал, ничего не слышал. А заяц Коська расхрабрился, еще два раза с трамплина прыгнул. Загордился:

— Тоже мне трамплин! — фыркнул он. — С таких только ежу Кирюхе кататься, а мне большая-пребольшая гора нужна!

Услышала это белка Ленка, захихикала:

— Не хвастайся, заяц Коська, я лучше тебя прыгаю, быстрее бегаю!

— Нет, я лучше-лучше, нет, я быстрее-быстрее! — сказал заяц Коська.

— Нет — я!

— Нет — я!

Пролетал мимо дятел Димка, увидел — заяц с белкой спорят, стукнул носом по сосне:

— Эй, что за шум, а драки нет? Чем зря спорить, давайте соревнование устроим, тогда и станет ясно, кто лучше и быстрее. А я судьей буду. Бежать будете до речки, где медведь Потап сома Самсона ловил. Вот стукну я носом раз — на старт выходите, стукну два — приготовиться, стукну три — берете. Согласны?

Так и порешили. По первому стуку дятла Димки на край просеки вышли, по второму присели, чтобы лучше с места рвануться, по третьему помчались во весь дух. Заяц Коська через пни и канавы прыгает, через сугробы перекатывается — только снег за ним дымком завивается ; белка Ленка с ветки на ветку, с дерева на дерево перескакивает, только хвост по ветру стелется и снег на землю сеется. Добежали они до речки, а там уже дятел Димка сидит. Думал он, думал и сказал:

— Может, заяц Коська на одну секунду раньше прибежал, может, белка Ленка на одну секунду раньше — никак не могу решить. У меня часы испортились, ночью большой мороз был. Поэтому надо вам еще раз пробежать туда, откуда начали.

Побежали заяц Коська и белка Ленка опять, понеслись изо всех сил. И опять вместе прибежали.

— Не знаю, что мне и делать с вами, — сказал дятел Димка.— Не могу присудить победу, не оттаяли еще мои часы. Я так думаю, надо вам еще раз до речки пробежать.

— Да ну тебя, — сказала белка Ленка. — Так нам до самого лета придется бегать, пока снег не растает. Плохой ты судья.

— Нет,— обиделся дятел Димка,— я хороший судья. Это у меня часы такие, летом идут, а зимой замерзают.

И полетел сухую сосну долбить, из-под коры личинок выковыривать. А белка Ленка сказала зайцу Коське:

— Знаешь что? Давай считать, что и ты победил, и я победила. Чтобы не обидно. Ладно?

— Ладно.

Заяц Коська стал по всему лесу ходить — и: на Крапивную горку, и к дальнему болоту, и к речке. Волк Бакула и лиса Лариска забеспокоились — и что это такое, всюду следы лыжные и зайцем пахнут?