А кто у нас муж?
Шрифт:
— Маш? Маша!
Вот дела! Опять отключилась. И все из-за Дрыща рыжего! Черт с ним, пусть его эта Луиза обхаживает, раз парня нормального найти не смогла!
— Да, Матвей. Я тебя слушаю. — Улыбаюсь призывно, что он от удивления на газ так резко нажал, что мы чуть не взлетели. Хорошо, что дорога пустая, а то бы поцеловали кого в зад.
— Я говорю, у тебя вещи уже собраны или нужно будет подождать?
Вещи-то собраны, конечно. Мила вчера сообщение днем прислала. Но надо и с папой, наконец, поговорить нормально.
— Подождать, но недолго,
Симпатичный мужик, проблемы мои решает, денег до фига и чего меня не устраивает? Как-будто выбор тут огромный и время есть.
Мы подъезжаем к дому примерно через час, тут все как всегда, ничего не изменилось. Отцовская машина у забора, значит, точно дома. Странно только, что не в гараже, видимо, сейчас снова уедет куда-то. Нас никто не встречает. Матвей вышел из машины, смотрит на меня.
— Ну что, пойдем знакомиться?
В доме тишина, непривычная какая-то, обычно шумно, я от мелких пока дома месяц была чуть с ума не сошла. Где они, интересно. Утро субботы.
— Машенька, привет! Приехала?
Мила. Как всегда, при параде. Вроде и одежда домашняя, но в таком виде, будто только что из ролика про счастливую и благополучную жену. «Степфордская жена», точно. Я кино смотрела, это прям образ Милы сейчас. Обнимает меня, целует. Все как всегда. Только кто ей поверит?! Матвею я про мачеху не рассказывала подробно, просто сказала, что она есть.
— Ой, здравствуйте. Я — Мила. А вы?
Ну все, обнимашки закончились, я уже побоку, все внимание на Матвея. Замерла, как будто звезду голливудскую увидела, не меньше. Улыбается ему так, еще чуть-чуть и слюни потекут! Совсем охренела! Слышь, ты, это дом моего отца, твоего мужа!
Мне плевать на приличия, что там Савельев подумает. Он даже ответить не успел, беру его за руку и веду на второй этаж, подальше от этой шалавы. И только с лестницы бросаю через плечо:
— Папа где?
— У себя в кабинете, закрылся, просил не беспокоить…
Глава 22. «Нету Милы и не было никогда»!
В моей комнате уже собраны четыре больших сумки с одеждой и косметикой, еще две коробки с бельем, полотенцами, шторы даже должны быть. Кажется, еще и на кухню всякие кастрюли-сковородки, ну и по мелочи разной. Мы по списку все покупали еще до моего спешного отъезда с Варей.
— Как думаешь, влезет в машину? — Таращусь на коробки, не очень понимаю, как все это затащить в его иномарку.
— Без проблем, Малыш. Ты так не ладишь со своей сестрой, что даже познакомиться не дала?
— Это не сестра, это жена моего отца. Хочешь познакомиться?! Ну пошли!
Усмехается, разводит руки, типа, что ты, даже мыслей не было. А мне так обидно за папу, в другой момент все бы ему рассказала, но сейчас нельзя. Вот совсем нельзя!
Сумки Матвей отнес довольно быстро, а вот коробки дотащили вместе с соседом, здоровым мужиком, недавно тут рядом дом купил. Папа так и не вышел из кабинета, хотя я его видела через окно в саду. Сидит, голову от бумаг не
отрывает. Странно это. Обычно документы редко, когда смотрел. У него для этого Игорь был. А теперь Игоря нет…— Ну что, даже чаем не напоишь? Как я понял, знакомство с отцом откладывается?
Мы стоим около машины, Мила все это время с нас глаз не спускает, но и близко не подходит. Будто ждет чего-то.
— Чаем напою, конечно. Пойдем.
В гостиной наталкиваемся на отца. Как же он осунулся! За эти недели, что не виделись, из него словно жизнь ушла.
— Па-а-п! — Он даже не сразу среагировал, весь в себе! Что за хрень творится?! И Мила не бегает вокруг него, как раньше. Только домработнице сказала чай подать, а сама стоит и молча на нас смотрит.
— Маша, привет. Я тут… — и замолкает, увидев Матвея. — Здравствуйте!
Знакомство состоялось, Савельев представился моим другом. Я все ждала допроса от отца, он раньше любого парня, которого со мной видел, так расспрашивал, что мы с ним потом ругались. А тут вообще никакого интереса. Это все из-за бизнеса его треклятого?!
Странно так сидим, чай пьем, а тишина, как в гробу. Мила пыталась было пощебетать, но никто разговаривать с ней не стремился. Матвей отвечал вежливо и односложно, интереса к ней никакого не проявлял. Так что я расслабилась.
— Ну мне работать надо, извините, ребята. — Ответа не дождался, просто встал и ушел. Мне даже стыдно за него стало.
— Подожди меня, я сейчас, — с отцом поговорить все же надо!
— Ты не торопись, я по городу поеду покатаюсь, обувные у вас тут гляну. Через час за тобой заеду.
Вот это я понимаю мужик! Нормальный взрослый мужчина! Ему и объяснять ничего не надо. Да, пожалуй, все-таки он. А Леха, так, уже не вариант…
На всякий случай стучусь в дверь кабинета. Так непривычно и больно видеть его таким… Неужели все так плохо.
— Я в этом ничего не понимаю! Вот совсем ничего! Я же инженер-технолог, Маш! А тут еще от договоров магазины стали отказываться. Я разобраться не могу, пытаюсь второй день уже! Сам вот решил… — Потирает лоб устало, а мне так его жалко. Понимаю, что сам лопухнулся, набрал кредитов, но он же мой отец!
— И что, ничего нельзя сделать?! Совсем ничего? Слушай, а давай я попрошу нам денег в долг дать. Не банк, конечно, а просто людей нормальных, да того же Матвея?
— Машенька, такие деньги в долг просто так не дадут. Не надо тебе во все это влезать. Ты не переживай за меня, я разберусь, родная.
Сидит такой потерянный за столом, рядом какие-то бумаги навалены, кажется, счета.
— Пап, у тебя же бухгалтер есть, чего ты сам со всем этим копаешься?
— Игоря убили, главбух наша испугалась, особенно после того как ее на допрос вызвали, и уволилась. Все дела на зама повесила, а он так себе, ни рыба, ни мясо. Толя, после того как его освободили, позвонил, сказал, что плохо себя чувствует, заболел. И пропал. Вот и сижу тут…
— И как?
— Да не мое это все, Маш. Я ж всю жизнь в цеху провел, мне эти бумажки…