А кто у нас муж?

— Ник! — Смотрю, как Леднев наливает воду в чайник. — Тебе он тоже не понравился? Мы тут Матвея обсуждаем…

Не то, чтобы меня прям так сильно интересовало их мнение. Но Варька как сестра, а Айсберг, хоть и терпеть меня не может, врать не будет, и вообще знает много всякого…

Молчит, поганец, чай выбирает, какой заварить. И выбирает мой пуэр! Надо же, у нас, оказывается, еще что-то общее есть, не только любовь к Барсуковой!

Он отвечает минуты через три-четыре. Я уж думала, не соизволит…

— Деньги у него есть, если ты об этом. — И добавил, помолчав немного. — Думаю, всегда будут.

— Это я и так знаю. А куда он тебя увел в сторону? Вы говорили о чем-то…

Тут я, конечно, совсем обнаглела, так с ним не разговаривала раньше, ну если только не ругалась на него. Ща пошлет меня…

— Да ни о чем особо, — смотрит, как чай заваривается. Весь в себе, на меня внимания не обращает. — Он, похоже, решил остаться в нашем городе и думает перевести сюда часть бизнеса. Он ведь из Питера? — Наконец поднимает на меня взгляд.

— Ну да! И мы с ним… встречаемся! Официально! Сам предложил сегодня!

Смотрю с триумфом на Ника с Варькой. Они молчат, даже не улыбаются.

— Ну что?! Это ж классно! И, обрати внимание, — киваю Ледневу — никто из твоих друзей не пострадал. Ты ж не хотел, да, чтоб я в твою тусовку… Ладно, ну ты-то хоть рада? — поворачиваюсь к Варе.

— Я рада, что ты рада. Но он мне не нравится! То есть мне не нравится, как он… Ты уверена, что ему нравишься?

— Чего? — Я не ослышалась?! — Конечно, нравлюсь! Да он без ума от меня!

Смотрю на Барсукову, ушам не верю. Да что она несет?!

— Маш, не кричи, погоди. Я всегда на твоей стороне, просто он какой-то… не такой, он…

— Он взрослый, Варь, ему тридцатник! У него нет передоза гормонов, чтобы слюни текли от одного моего вида! И он знает, чего хочет. Я — не романтик, мне не нужно стихов под луной и песен под гитару! Ты можешь просто порадоваться за меня?!

Блин! Завелась так, что аж трясет. Где мой коньяк?!

Вытаскиваю графин и понимаю, что мы тут одни. Айса нет. Сбежал. Да уж, каким бы ни был крутым, а все пасуют перед женскими ссорами.

— Мань, — обнимает меня сзади. — Я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Очень-очень. Я же знаю тебя. В тебе столько любви, а ты ее прячешь от всех, показать боишься. Ты не сможешь с ним, вот увидишь.

Глава 27. «На фига он Луизе сдался»?

Больше Матвея мы не обсуждали, да и чего обсуждать?! Позвонил мне утром и сказал, что на месяц уезжает из города. На месяц! Типа в других регионах сеть свою расширяет и все такое… Месяц! Вообще у меня были совсем другие планы! Деньги скоро закончатся. Конечно, можно попросить у Вари, но по сути это опять долг перед Айсом. И вообще, это я ей всегда помогала. Она, как Рыжий, о ней всегда надо заботиться.

Я так пока и не съехала от них, но ничего, на следующей неделе в универ. Так что перебираюсь на выходных. Барсукова, конечно, была против. А Леднев только плечами пожал.

— Маш, ты готова? Едем?

Леха на дачу позвал, она у него в элитном поселке, километров в двадцати пяти от города.

Я всегда знала, что буду своей в этой компании. Смотрю, как Никита укладывает сумки в багажник. Мы едем с ночевкой, Жаров заверил, что у меня будет отдельная комната, если я захочу. И так намекнул прозрачно, что явно хочет повторения, но уже не в таких экстремальных условиях. Ну это он зря!

Сегодня меня точно никто не посмеет облить шампанским и тем более выгнать с вечеринки. Я практически VIP, Леха раза три за эту неделю звонил, предлагал встретиться. Отказывалась под разными предлогами. И дело вовсе не в Матвее, просто не хотела его видеть. Вообще никого. Барсукова бегала вокруг меня несколько дней, думала, я заболела. А мне просто влом, ну вот не хочу ничего и все. Даже собиралась без энтузиазма особого, так, джинсы в обтяжку, у меня в них задница как орех выглядит, и ярко-синий топ.

— Ник, а много народа бывает на таких вечеринках? — Спасибо, Варя, что задала мой вопрос.

— Много, но большинство уезжает ночью или расходятся по домам…

— А из знакомых кто?

— Ты многих в универе видела. Слушай, это обычная пьянка, ничего особенного. Леха каждый год устраивает, это традиция своего рода. Но будет весело. Особенно тебе, — на последней фразе почему-то смотрит на меня. — Соскучилась по приключениям?

А здесь круто! Шикарный дом, трехэтажный. Большая территория, кругом газон и какие-то декоративные кустарники, плитка мощеная, подсветка прямо в земле… И, похоже, ни одной грядки! Да, не представляю Жарова и тем более его отца в три погибели скрючившихся над какой-нибудь клубникой или пропалывающих огурцы! Некстати вспомнила свое детство в огороде…

Кого тут только нет! Прав был Айс — полунивера, хотя есть и те, кого я не знаю. У бассейна диджей разогревает народ. Сеты пока относительно спокойные, что в общем-то правильно для начала. А вот и рыжая Катька, подружка Полянского, то ли бывшая, то ли нынешняя. Значит, и Макс здесь?

— Машка, привет. И тебя позвали?

Высокая худая блондинка, то ли Лера, то ли Лара, то ли Лора… Прилично Варьке потрепала нервов зимой. Подружка Воронова, еще одного звездного мальчика нашего универа. А его тоже Жаров позвал?

— Ага, Леха пригласил. А тебя кто сюда привел?

— Я с Альбертом, он финансовой директор. А ты все-таки прорвалась к нам, да? Со своей простушкой. Не ожидала, что Айс с ней задержится, даже таскает ее везде с собой.

— Это тебя таскают, Лар. А они живут вместе. Ты вообще аккуратнее ходи, на таких-то каблуках, смотри, в бассейне случайно окажешься!

Что-то зашипела мне в ответ, но я ее уже не слышала. Да и не видела тоже. Могла бы догадаться, что вечер не будет томным. И почему не спросила Айса, окажется ли на вечеринке Рыжий? Он вообще-то мало с кем общается, как я поняла. Ну вот в основном с Ледневым, а больше ни с кем я Даню не видела. Разве что с Луизой, как сейчас.

Они стоят у дальнего края бассейна, рядом шашлык жарят, до сюда запах долетает. Да, она совершенно его не стесняется, вон как прижимается. Настроение тут же рухнуло.

— Привет, красавица! — Чувствую, как меня обнимают сзади чьи-то чужие руки. Леха! Ну, конечно.

— Привет, Жаров! — Чуть отстраняюсь от него. Не хочу с ним обниматься, даже на публике. Рыжего этим никак не проймешь. К сожалению.

— А я скучал. Куда пропала-то? — Тянется к губам, а мне противно. И когда он мне стал неприятен?