А на небе тонкие следы

– Так у нас с тобой телепатия! Я тоже звоню по этому же поводу. Денёк отличный, бери купальник и приезжай ко мне. Бассейн я ещё не ставила, но позагорать можно. Мороженое у меня есть, вино, как ты знаешь, всегда в подвале есть, сделаем вредную пиццу и посидим на полянке. Или на качелях.

– А твои квартиранты?

– Они до вечера в пункте временного размещения беженцев. Их загружают хоть какой-то работой, чтобы отвлечь от действительности. А, не будем об этом. Когда тебя ждать?

– Часа через полтора. Светлану и Ксению не приглашаешь?

– Нет, хочу только с тобой планы обсудить. Мысль одна появилась. Всё, жду. Пойду наводить марафет.

С Ниной Михайловной они познакомились лет восемь назад в областной библиотеке на встрече с читателями. И хотя в зрелом возрасте редко можно обрести подругу, тут, как говорят, сошлось всё: обе любят здоровый образ жизни, любят путешествия, обожают поэзию и театр, концерты и выставки, любят рукодельничать, готовить разные «вкусности», у обеих есть только одна дочь и одна внучка. А ещё Нина была очень похожа на подругу детства Галину Саенко, мама которой была украинкой, а отец из Прибалтики. Они вместе окончили школу, но потом поступили в разные институты. Подруга детства Галинка, светленькая в отца, осталась в Харькове, и Ирина виделась с ней очень давно. Ещё до четырнадцатого года, когда не была закрыта граница между Россией и Украиной. Ирина ездила туда по очень печальной причине, на похороны отца. Галина тогда ей во многом помогла. А вот после февраля двадцать второго года связь с ней оборвалась – причину Ирина не знала. А может, и к лучшему?

В отличие от Ирины, Нина не жила вместе с семьёй дочери, а осталась одна после смерти мужа в двухкомнатной квартире почти в центре города. Она на шесть лет была старше подруги, но такая разница в зрелом возрасте уже не ощущается. В прошлом – педагог, учитель русского языка. Именно Нине Ирина доверяла свои «опусы», как она называла стихи. И с благодарностью принимала замечания и подсказки. Нина была легка на подъём, незлобива, спокойна и рассудительна, только частенько в общении с подругами у неё проскальзывали учительские нотки. Ирина относилась к этому снисходительно и обычно отвечала:

– Опять воспитываешь? Вот спасибо, Нина Михайловна, а то как раз в этом вопросе я ещё слаба! А лишние знания и добрые советы никогда не помешают!

И обе смеялись. За время знакомства они несколько раз вместе ездили на море и ни разу крупно не поругались. А по мелочам? Бывало, но обе быстро отходили и не вспоминали обиды. Нина была чуть меньше ростом, носила короткую стрижку, а седые волосы чуть-чуть оттеняла блондом. Взгляд голубых глаз всегда был приветливым, а в уголках веером расходились морщинки-смешинки. В её возрасте Нину Михайловну можно назвать очень привлекательной женщиной, тем более, что она всегда следила за собой. Одевалась просто, по-деловому, но со вкусом. Призналась как-то, что делала подтяжку лица, но это было до шестидесяти, и повторять она не собирается. Для кого стараться? Был как-то у неё поклонник, но недолго. Умер от ковида. Старость или болезнь никого не щадит… И конец у всех одинаков. Впрочем, подруги никогда не обсуждали тему ухода в мир иной, а говорили о разном: о воспитании внучек, отношениях с дочерью и зятем, о кино, выставках и новых книгах. Немного сплетничали об общих знакомых, но так, беззлобно. Про Светлану говорили, что она возомнила себя певицей, про Ксению о её увлечении молодым поэтом, пришедшем как-то в литературный клуб «Пегас»… А кто не сплетничает?

Ирина Андреевна всегда любила принимать у себя в доме подруг, а их было несколько, близких и не очень. А разве в старости остаются подруги юности или детства? Редко так бывает. После школы и института многие разъехались по городам и весям огромной страны. Тогда все, как пелось в песне, «гонялись за туманом и за запахом тайги».

До прихода Нины хозяйка успела замесить тесто для пиццы, принести из подвала бутылку виноградного вина, накрыть стол на веранде на две персоны с самоваром в стиле хохломы, поставить приборы и переодеться в длинное белое, вышитое в русском стиле, хлопчатобумажное платье. Шляпку подобрала красную в цвет вышивки, а на ноги надела удобные белые босоножки.

Подал голос Полкан.

– Иду, иду, – крикнула с веранды Ирина и помчалась открывать засов на калитке. Раньше, до военной операции, она калитку не закрывала, ведь без предупреждения к ним никто на край города не приезжал. А соседи всегда стучали или звонили в колокольчик. Распахнув кованую калитку, Ирина бросилась обнимать подругу.

– Ты, Ниночка, как всегда вовремя и выглядишь на все сто!

– Да и ты ничего… Так и будем стоять? Забирай коробку с пирожными, – Нина протянула коробку и вошла во двор, вымощенный разноцветной плиткой.

– Ох, как хорошо пахнет сиренью! И как кусты подросли! Не забудешь потом мне букет нарезать? Обожаю сирень!

– Если не забудешь напомнить, то без букета не уедешь. А то я знаю, как мы теперь забыть можем и про букет, и про то даже, зачем встретиться решили, – Ирина засмеялась, вспомнив о том, как искала утром смартфон. – А я без тебя пиццу не ставила. Подождём пиццу, а потом уж чай?

– А загорать когда?

– А ты куда-то торопишься?

– Да вроде бы нет…

– Вот и славно. Разговор будет длинным. И про любовь! Что, заинтриговала?

– Конечно! Искусительница! Давай фартук, быстро пиццу сделаю и отправлю в духовку. А ты пока винца налей. Сыр для закуски есть?

– Обижаешь! Как без сыра? Ты же знаешь, что я его обожаю!

Вскоре пицца благополучно была поставлена в духовку с таймером, а подруги сели в плетёные кресла на веранде. Дул небольшой ветерок, и тюлевые занавески до пола то поднимались, то опускались, словно играя с ветром и с солнцем одновременно. Стол стоял так, что солнце светило сбоку и попадало на сидящих дам только при поднятых занавесках.

– Так за что выпьем первый тост? – спросила Нина.

– Раньше бы я сказала: «За любовь!», а теперь – «За мир без войны!» – Ирина вздохнула.

Они чокнулись и выпили молча. Закусили тонко нарезанным сыром.

– Нина, а ты любишь вспоминать прошлое?

– Не всегда и не всё. А что, у нас сегодня будет вечер воспоминаний?

– Почти угадала. Но сначала хочу пригласить тебя поехать со мной на Кавказ – в Кисловодск, а потом в небольшой городок, где я работала по распределению. В одиночестве в нашем возрасте путешествовать уже опасно, а вдвоём всегда веселее и бюджетнее. Кстати, ты когда-то хотела побывать на крупнейшем телескопе, он от тех мест недалеко. И Архыз сможем посмотреть, там у меня подруга живёт.

– Как-то неожиданно всё. Дай подумать немного. Так, в прошлом году мы из-за сложной обстановки в городе никуда не поехали, всё ждали улучшения. До этого два года ковид был, тоже не решались, да и в первое время никого не выпускали из города. Теперь вот новая напасть, и конца ВО пока не видно. А жизнь проходит, и её у нас осталось, нужно признать, не так уж и много. У меня дочка уже купила на июль путёвки на море, всей семьёй собираются, а знакомые поехали в Питер. Люди решили, что жить надо здесь и сейчас. А мы с тобой чем хуже? – Нина Михайловна налила в бокалы вина и хотела произнести тост, но таймер известил, что пицца готова.

– Так, сейчас пиццу разрежу, а заодно тост продумаю, – Нина удалилась на кухню и вернулась с тарелками пиццы с ветчиной и грибами. – А пахнет как! Дело мастера боится!

– А кто тесто месил? – шутливо возмутилась Ирина.

– Ладно, дело мастеров боится! Итак, выпьем за нашу дружбу и за исполнение наших желаний, которые часто совпадают! Я говорю – да! Но только недельки через две, устроит?

– А ты подумала, что прямо завтра и поедем? Билеты заказать нужно и жильё, подругу в Архызе предупредить, дела по волонтёрской деятельности кому-то на время передать, вещи подготовить. Хотя бы к концу июня получилось, я уже на сайт с билетами на поезд заглядывала, там их почти нет. Или верхние полки, или боковушки.